Вы дозвонились до Сэма - Тао Дастин

Стараюсь лишний раз об этом не думать. Потому что боюсь, вдруг это докажет правоту Сэма. Ему не стоит обо мне беспокоиться.

Жаль, что мы закончили разговор на такой ноте. Особенно сегодня.

Приходит сообщение от Юки: они уже вышли из дома. Именно сегодня мы запланировали вечер для Сэма: я должна провести их на те поля, чтобы мы могли выпустить в небо фонари. Может, стоит отложить?.. Но нет, они ведь так много сил в это вложили, я не могу подвести друзей. Прихожу в себя – нельзя позволить простому разговору так сильно на меня повлиять. Я вспоминаю о том, что сказал Сэм: я трачу на нас слишком много времени. Я должна сосредоточиться на своей жизни.

Оливер сидит за рулём, Джей – на переднем сиденье, и мы забираем Мику по дороге. Мы впервые собираемся все вместе.

Я устраиваюсь на заднем сиденье между Юки и Рейчел. Джей, как всегда, притащил с собой еду и передаёт пакеты назад.

Признаю, видеть всех в одной машине, в тесноте, жующих палочки поки, – приятно. Но не думать о том, что одного из нас не хватает, сложно.

Джей со своим телефоном сегодня исполняет роль навигатора и находит более удобный маршрут: так мы домчим до леса вдвое быстрее.

Когда мы добрались до места, солнце уже закатилось за горизонт. Ночное небо похоже на усыпанный звёздами океан. Я вспоминаю, как Сэм вёл меня по лесу, и нахожу дорогу. Странно, что я не потерялась, ведь уже темно. Мика всё время держит меня за руку. Я замечаю впереди верхушки ржаных колосьев, которые подпрыгивают над полями, словно рыбы, и останавливаюсь.

– Мы пришли.

Все выдыхают и наслаждаются пейзажем.

– Как ты нашла это место? – спрашивает Рейчел.

– Меня Сэм сюда приводил.

Я не уточняю когда.

Мы идём по полю, пока не находим идеальное место для запуска фонарей. Джей стаскивает свой рюкзак, и мы начинаем готовиться к церемонии.

– Напомните, как они устроены? – спрашивает Оливер, когда Рейчел подходит к нам с бумажными фонарями.

– Они поднимутся из-за горячего воздуха. – Юки начинает зажигать свечи. – Нам останется только отпустить их.

Наблюдаю за тем, как мой фонарик расцветает теплом и светом. Я словно держу в руках кусочек солнца.

– Какие они огромные, – смеётся Оливер, приподнимая и вновь опуская свой фонарь.

Я смотрю на освещённые лица, на улыбки своих друзей, на траву под ногами, на звёздное бездонное небо и медленно вдыхаю, вбирая в себя хрупкий момент, который нам довелось разделить. Не думала, что так скоро вернусь в эти поля. Особенно с кучей народа.

Поворачиваюсь к Юки.

– Что всё это значит? Есть ведь какое-то важное значение, особенно если выпускаешь фонари в чью-то честь?

– Это помогает двигаться дальше, – объясняет Юки. – Когда мы отпускаем фонари… мы отпускаем и тех, для кого их принесли. Фонари осветят их путь. Помогут им добраться туда, куда им нужно попасть.

– Но почему Сэму нужно куда-то уходить?

Мои друзья обмениваются взглядами, и я понимаю, как странно прозвучал мой вопрос.

– То есть… почему им нужно указывать путь?

– Думаю, им просто нужно услышать, что всё хорошо. Это ведь тяжело не только для нас, но и для них, – произносит Юки. – Им нужно наше благословение.

Она поворачивается и поднимает фонарь.

– Знайте, это ещё и фонари памяти. Так что, если хотите что-то сказать Сэму, можете прошептать это фонарям. И они доставят сообщение.

Юки закрывает глаза, словно собирается медитировать, а потом шепчет что-то в фонарь. Остальные следуют её примеру.

Мы с Микой переглядываемся – вряд ли остальные поймут почему. А потом она закрывает глаза и тоже шепчет что-то.

И я делаю то же самое, хотя Сэм всё ещё со мной. По крайней мере, пока.

Что бы я сказала ему прямо сейчас, если бы могла?

Я притягиваю фонарь поближе и шепчу:

– Не уходи, Сэм. Останься со мной, хоть ненадолго.

Юки отпускает фонарь первой.

– Для Сэма, – проговаривает она, и он поднимается в воздух.

Остальные тоже отпускают свои фонари один за другим, повторяя «Для Сэма».

Я поднимаю фонарь последней.

– Для Сэма, – шепчу я. И тоже отпускаю.

Но мой фонарь не поднимается. Он зависает в воздухе прямо напротив: свет его мигает. Я тихонько подталкиваю его снизу, и он поднимается на пару секунд, а потом снова опускается.

– Что-то мой не хочет улетать, – произношу я, пока остальные с любопытством за ним наблюдают. – Гляньте.

Я улыбаюсь, даже тихонько смеюсь, потому что кажется, будто Сэм меня услышал. Услышал и потому остаётся со мной ещё ненадолго.

Вдруг поднимается ветер и несёт фонарь над полями – так низко, что тот почти задевает траву. Я иду следом, держа руки прямо под ним … не знаю зачем. Фонарь ускоряется – и я тоже. И вот я уже бегу по полям, вытянув руки. Стараюсь за ним угнаться. В меня словно что-то вселилось.

Мне нужно больше времени. Я пока не могу тебя отпустить.

Но фонарь набирает высоту – словно парус под ветром, и я бегу ещё быстрее.

– Джули!

Друзья зовут меня, и я понимаю, что убежала довольно далеко, но не могу остановиться. Кажется, Мика спешит за мной, её голос звучит ближе остальных. Но и она в конце концов отстаёт, а я пытаюсь догнать фонарь. Я бегу по полям, пока голоса не стихают, и всё, что остаётся, – это моё тяжелое дыхание и стук сердца в ушах.

Новый порыв ветра поднимает фонарь выше и уносит его к горам. Он продолжает лететь, как бы быстро я ни бежала. Наконец, я устаю. Дышу рвано и бежать больше не могу. Останавливаюсь и смотрю, как фонарь исчезает в небе вместе с остальными, – и наступает миг, когда я не могу отличить его от миллиона звёзд.

Фонарь исчез. Я его потеряла. Но я не могу потерять и тебя тоже. Только не снова.

Глава четырнадцатая

Раньше

Закрываю глаза, и всё накрывает тьмой. Но я вижу его. Сэма.

Он просто стоит там. Со своими тёмными кудряшками, падающими на лоб.

На нём белая рубашка, застёгнутая на все пуговицы, и галстук-бабочка.

Он стоит у двери кухни отеля, из которой то и дело появляются официанты с серебряными тарелками. Сэм делает глубокие вдохи и поправляет воротник в попытках успокоиться. И вдруг там появляюсь я, беру его за руку и говорю:

– Всё будет хорошо, Сэм. Дыши.

– Давай уйдём, – просит он.

– Не мели чепухи. Тебе скоро выходить.

– Но я не знаю, смогу ли.

– Конечно сможешь. Чего ты так нервничаешь?

Столовые приборы гремят о подносы. Мы стоим за занавеской, которая отделяет кухню от залы с гостями. Сэм выступает на свадьбе кузена его друга Спенсера. Сейчас весна нашего первого года в старшей школе. Сэму выдали список песен, которые он должен исполнить, и он репетировал несколько недель. Это его первое большое выступление, и я не позволю ему сбежать.

– Я ведь никого там не знаю.

– Ты знаешь Спенсера. И меня. Я ведь тоже здесь.

Сэм снова поправляет воротник, и я немного ослабляю узел на его галстуке. Не хватало ещё, чтобы он задохнулся.

На лбу у него сверкает капелька пота. Я убираю лезущие в глаза волосы.

– Вдруг никому не понравится? – Он снова оглядывается вокруг.

– Конечно понравится. Они ведь тебя наняли! Ты справишься.

– Мы даже не успели как следует звук проверить…

– Ты ведь миллион раз репетировал. Всё будет хорошо.

За занавеску заглядывает кто-то с наушниками и микрофоном и показывает нам два пальца вверх.

– Вперёд, малой.

Я сжимаю руку Сэма.

– Удачи. Я буду ждать здесь.

Сэм выходит на сцену, и я выглядываю из-за занавески.

Сцена соединена с деревянным танцполом, над которым висит огромная люстра. Вокруг стоят накрытые шёлковыми простынями столики, за ними сидят гости. Сэм выходит откуда-то сбоку. Выглядит взволнованным. Он подходит к микрофону и неловко поправляет стойку. Я задерживаю дыхание.