А не как Лёнька! (СИ) - Енодина Анастасия

Мы уставились друг на друга, и я, наконец, начала понимать Майского. Он вырос один… Наверно, в этом и был его секрет, то, чего не хватало мне до понимания этого парня.

Его квартира не была его любимым гнёздышком, потому что он не вырос в ней, а получил после совершеннолетия и выпуска из детского дома. Поэтому сдавать её ради прибыли, пусть и небольшой, было для него нормальным. И явно это длилось не первый год, просто Саша постоянно находился в поиске наиболее дешёвого жилья, поэтому сейчас связался с Егором… Кстати, о Егоре. Теперь я отлично понимала, почему Саша сразу перешёл к применению физической силы в общении с ним: небось повидал такого сброду в большом количестве, и приноровился с ними общаться.

Он сказал об этом своём «вырос один» как бы между прочим, но для меня это оказалось таким важным и значимым, что теперь я продолжала перематывать в воспоминаниях все события с самого нашего знакомства, чтобы посмотреть на них через призму нового знания.

Мой вопрос, почему он с Машей и потакает ей, тоже уже отпал. Саша знал, что значит быть не нужным, и потому не собирался ощущать это снова. Маша – не лучшая и не любовь всей его жизни, просто она рядом, и он хочет, чтобы так было всегда.

Это показалось мне ужасно грустным и несправедливым, ведь такой парень мог бы так искренне любить, а какая-то девушка могла бы отвечать ему взаимностью. Даже если не я, то точно не Маша должна быть рядом с ним!

Саша накрыл свой рукой мою, и я вздрогнула от неожиданности, но не смогла не ответить на тёплую ободряющую улыбку.

Пользуясь тем, что мы вышли на задушевные разговоры, я тихо спросила:

- Почему ты не рассказал про нас Маше? Она твоя девушка, а ты попал в такое приключение… На месте Маши я бы хотела знать такую историю. – Мне хотелось поймать его на том, что он не доверяет ей. Привести к мысли, что отношения с Машей – не то, что может зваться любовью… Он хватался и пытался удержаться за первое попавшееся тёплое отношение, не подозревая, что может быть гораздо лучше. Должно быть гораздо лучше!

- Я не хочу рисковать, - ответил Саша, усмехнувшись своим же словам. – Поверь, я отлично знаю, как мелочь или случайная деталь меняет отношение человека к тебе. Нужно быть осторожным и не сболтнуть ничего лишнего, потому что то, что кажется тебе нормальным, другому может показаться бредом, и этот бред перевесит чашу весов не в твою пользу. Понимаешь?

Да-да, я отлично это понимала, но никогда не считала важным. Меня с детства научили, что надо быть собой и все, кому я не по душе, могут идти лесом. Жаль, что, видимо, никто не научил этому Сашу… Наоборот, он считал, что не может разбрасываться людьми, которые построили с ним хорошие отношения, и потому осторожничал.

- Ты боишься, что она сочтёт тебя психом? – сочувственно спросила я.

- Уверен, что сочтёт, если узнает о вас. – Улыбнулся мне Саша, при этом крепче сжимая мои пальцы, словно это помогало ему напоминать себе, что я реально существую.

- Но… это как-то не правильно. – Осторожно начала я, не зная, как так сказать, чтобы не разозлить и не обидеть собеседника. - Вы же любите друг друга, а доверять и поддерживать – в этом и есть смысл отношений. Зачем иначе они вообще нужны? Или ты из тех, кто перечитал рекламы психологических тренингов с лозунгом «над отношениями нужно работать»?

- Нет. Но я из тех, кто вырос в детдоме, и для кого отношения, как с Машей – это верх возможного.

Эх… Он не считает, что над отношениями нужно работать, он просто боится остаться один и потерять ту, с которой получилось построить хоть какие-то…

Вспомнила Машу. Что ни говори, она очень красивая, и даже странная окраска волос ей идёт. И не злая она, просто капризная. Сашку простила быстро и была с ним мила весь вечер. Не показушно мила, а искренне. К ней не придерёшься, если быть объективной. И даже история с лазурной рубашкой теперь казалась мне вполне логичной: девушка старалась быть стильной и всего-то попросила своего парня надеть рубашку, подходящую к ней. А он напрочь забыл об этом, хоть, я уверена, Маша предупредила его заранее.

- Я думаю, у тебя хорошая девушка… - сказала я, улыбнувшись и изо всех сил стараясь, чтобы улыбка эта не показалась очень грустной.

Пусть будет пока с ней, не стоит торопить события. Тем более, меня потерять очень легко, я могу исчезнуть в любую секунду, а это не то, чего я бы желала Саше. Я печально уставилась на замысловатый рисунок простыни.

«Что ж, - усмехнулась я мысленно. – Если любишь – отпусти…»

- В смысле? – не понял Саша, наклоняясь ко мне и заглядывая в глаза. – Мне незачем её отпускать – она хочет быть со мной, а я – с ней…

- Что? Я что, это вслух сказала? – поразилась я, мигом теряя нить разговора.

«Что за чёрт? Это просто мои мысли, я совершенно точно не произносила это вслух!» - возмутилась я про себя, но Саша, судя по взгляду, услышал и это.

Я постаралась ни о чём не думать и успокоиться, но получалось из ряда вон плохо: дыхание не выравнивалось, а мысли никак не желали покидать голову.

«Не думать о розовом слоне. Не думать о розовом слоне!» - пыталась убедить себя я.

Саша рассмеялся, глядя на меня.

- О розовом слоне? – переспросил он, пересаживаясь ближе и приобнимая меня за плечи: видок у меня, кажется, был затравленный, напуганный, но милый. – Дарин, у меня для тебя плохие новости: я слышу твои осознанные мысли… Теперь понимаю смысл выражения «громко думать». Это сейчас про тебя. Ты громко думаешь.

Я смутилась и постаралась хотя бы думать потише, раз совсем не думать оказалось теперь невозможно. Смысл выражения начала понимать и я: есть мысли чёткие, а есть не сформированные в слова. Видимо, когда я нервничаю, чёткие мысли Саша слышит…

- Но почему? – робко поинтересовалась я, молясь, чтобы Саша слышал лишь обрывки, а не все мои внутренние неясные монологи.

Он задумался, а потом обнял меня уже уверенно и крепко, прижимая к своей груди. Я растерялась окончательно, не понимая его, но одновременно чувствуя, что эти тёплые объятия необходимы нам обоим: одиноким и потерянным людям, случайно встретившимся, но не принадлежащим одному миру.

- Думаю, потому что у тебя сейчас нет тела. – Вздохнув, сказал Саша, произнося это таким тоном, словно слова его могли меня огорчить и окончательно расстроить. - Обычно то, что произносишь – это голос, то есть, физическое явление. А мысли – то, чего услышать не возможно, потому что это почти мистическая способность… Ну, лично для меня, по крайней мере, я ж не биолог и не шарю во всяких там нейронных связях и прочем… В общем, по сути, то что я слышу сейчас твой голос – это то же самое, что слышать твои мысли… Видимо, поэтому грань между тем, что ты думаешь и тем, что произносишь, стала размыта…

- Стала… размыта? – переспросила я. – То есть… я… исчезаю? – осторожно спросила, чуть отстраняясь и заглядывая в зелёные глаза.

Саша нервно сглотнул, честно ответив:

- Я не знаю…

Он мог оказаться прав! И, раз раньше он не слышал моих мыслей, а теперь слышит, то что-то меняется, и дело, скорее всего, плохо…

Я прикрыла лицо ладонями, пытаясь справиться с чувствами. Нет, я совершенно не готова сейчас уходить! Мне ещё нужно пересилить себя и в последний раз навестить родных, а потом помочь Саше разобраться с его Машей!

- Дарин… - Майский ласково погладил меня по волосам. – Мне почему-то кажется, что всё будет хорошо. Боюсь, я не могу ничего обещать и не хочу обнадёживать, но… я буду рядом. Ты всегда можешь прийти ко мне: сюда или куда угодно…

Он подался назад, укладываясь спиной на кровать и увлекая меня за собой. Я замерла, оказавшись на нём, и, вспомнив, что я весома, сползла в бок, но не удержалась и положила голову парню на плечо, а руку на часто вздымающуюся грудь.

Мы оба нервничали, но, когда я подняла взгляд и встретилась с его глазами, то увидела в них столько тепла и нежности, что мигом ощутила, что всё правильно.

Наверняка, это считалось изменой Маше, потому что, даже при том, что ничего не было в привычном понимании, было нечто большее, что мы оба сейчас чувствовали и боялись спугнуть.