Ультраскип - Михаил Толстов

опять забудешь. Но я не могу осуждать тебя за твой выбор. Хорошо, занимайся тем, что приносит тебе счастье, что наполняет твою жизнь смыслом. Но помни, если что, я всегда буду рядом. Я вижу и слышу всё, что видишь и слышишь ты. Только позови меня, и я откликнусь.

Бруму стало плохо, впервые за долгие годы он отправился на склад и выпил ударную дозу алкоголя, чтобы стереть всё лишнее из головы.

Глава 24. Падение Олимпа

Шесть человек поднимались в фуникулёре словно в золотой клетке. На них жадно смотрели объективы камер, они постоянно поворачивались и отслеживали каждое движение гостей. В радиоэфире также чувствовалось некоторое напряжение — каналы периодически засорялись помехами, а потом снова становились нормальными. Это означало то, что система безопасности внимательно следила за сигналами и пыталась кого-нибудь спугнуть и обнаружить. За окном буйствовала метель, которая изо всех сил пыталась скрыть крепость и даже горные очертания. Брум взял с собой добровольцев, людей поверших в его план и идею, троих ангелов-лоялистов и двух бывших рыцарей-демонов (хотя бывают ли ангелы и демоны бывшими?). Все они были крепкими солдатами и могли подолгу сидеть в засаде, поэтому все стоически ждали, когда это путешествие закончится.

Сквозь бурю стали проглядывать острые чёрные контуры крепости, один из демонов пригляделся к ним и усмехнулся:

— Раньше жили на руинах амфитеатра, а теперь доползли до средневекового замка… Глядишь так через пару десятилетий доживём до современности.

— Учитывая, как она закончилась — не хотелось бы, — ответил ему ангел.

Наконец они заехали в тоннель и вскоре за ними закрылись автоматические ворота. Раздался звук системы очистки, и только через несколько минут двери фуникулёра открылись. Воины вышли в серое невзрачное помещение из старого камня, которое было точечно перемешано с новыми технологиями: подсвечники заменили на диодные лампы, на стенах висели камеры, а вместо дубовых дверей замка установили стальные с системой распознавания.

Двери сами открылись и с потолка раздался голос Зейна/Зевса:

— Прошу вас, господа, вам нужно пройти стандартную процедуры очистки доспехов. Как вы понимаете, у нас стерильная территория.

Внутри их ждала технологичная белая комната с ящиками для оружия. Как только они вошли, то снова раздался голос хозяина:

— Я вижу у вас армейские ранцы, их нужно оставить в нашем «гардеробе».

Воины были готовы к такому исходу и поэтому спокойно положили их внутрь камеры, которая мгновенная закрылась. Снова началась процедура очистки, поливание химикатами, облучение и тщательное сканирование. В конце Зейн сказал:

— Компьютер говорит, что ваши технодоспехи полностью исправны и герметичны. Если вы полностью здоровы, то мы можем устроить вам экспресс-тест на опасные болезни, и после этого вы сможете их снять.

— Спасибо, но лучше не надо, — ответил Брум, как возглавляющий группу.

— Почему? Вы заражены?

— Как сказал мне недавно один разведчик-хитрюга — мы только начинаем выстраивать доверительные отношения. Давайте это делать взаимно и постепенно. Вы пригласили нас внутрь, а мы сдали оружие. Пока этого достаточно. Если же мы снимем и их, то станем полностью беззащитны, вы сможете нас с лёгкостью скрутить и сделать заложниками.

— Ну что ж, хорошо, но тогда вас будут сопровождать люди из службы безопасности.

— Отлично, — про себя Брум подумал, что это дважды отлично, так как часть сил Олимпа будет занята только ими.

Последние двери в крепость открылись, гости зашли внутрь и огляделись. Первым заговорил Брум:

— Забавно, выглядит как отель…

Впереди них высилась огромная лестница из красного дерева, которая спиралью поднималась на верхние этажи и имела свои «балконы», то есть ответвления на свои площадки, откуда можно было глядеть на главный холл. Рядом с лестницей находилась стойка администратора, в противоположном конце горел камин, в котором запросто мог поместиться джип.

На балконе второго этажа стоял сам Зейн с двумя своими техниками-прихвостнями, которые держали в руках компьютеры-планшеты для управления Олимпом. Внизу перед гостями дежурили военные в бронежилетах, шлемах и с тяжёлыми штурмовыми винтовками. Зейн, одетый в белый костюм-тройку, опёрся одной рукой на перила, а в другой держал бокал с красным вином. Настроение у него было не очень, его терзали смутные сомнения, и он косо поглядывал на людей, с которыми заключил сделку. Зейн выпил до дна бокал и бросил его в центр комнаты со словами:

— Что есть человек?! Всего лишь ничтожная кучка тайн!

Воцарилось молчание, никто не отреагировал на дребезг стекла, все стали молча ждать, пока местный Зевс спуститься вниз к Бруму. Расстояние между ними постепенно сокращалось, а напряжение росло. Вот он ступил на первый этаж, его охранники разошлись в разные стороны, Зейн подошёл к Бруму на расстояние в метр и попытался заглянуть ему в глаза через бронестекло шлема:

— Вы не похожи на партнёра.

— Просто мы ещё не притёрлись.

— Мой отец говорил, что люди как шестерёнки: они либо подходят друг к другу, либо одна из них сломается.

— Я бы не сказал, что мы с вами шестерёнки, поэтому ломаться будут другие.

— Уже… Знаете, кое-кто хочет взглянуть на вас.

— Что-то случилось с момента нашей последней встречи?

— А разве что-то должно было случиться?

— Вы мне скажите.

— Ну раз так, то пройдёмте, господа, за ответом, нам на второй этаж… И постарайтесь не топать своими металлическими бутсами, а то разбудите нашего робототехника, у него чуткий слух на такие вещи.

Как ни в чём не бывало, Зейн повернулся спиной к гостям и повёл их куда-то наверх. Атмосфера должна была быть напряжённой, но Брум не мог удержаться от едких комментариев:

— Так сколько звёзд у этого отеля?

— А как вы сами думаете? Естественно, пять.

— А я думал, что Олимп основали на месте военной базы.

— Это командный президентский пункт, который после катастрофы сильно модернизировали.

— Командный пункт? Кого? Президента Трансильвании? Что здесь вообще делает такой козырный замок эпохи позднего средневековья?

— Ох… Один богатый человек перенёс по кирпичику свой фамильный замок в горы, чтобы одновременно построить суперотель и убежище на случай конец света для себя любимого. А государство его потом просто национализировало за долги.

— А вы каждый день поднимаетесь по этой лестнице? Любите держать себя в форме?

Зейн остановился и задумался о причинах болтливости Брума, он посмотрел на него и задал вопрос:

— Вам действительно всё это интересно или у вас такая манера разговаривать?

— Почему сразу или? Я смотрю