GHRPG: Лукавый бог (т.1) - Саймон Грэй

— Потому что любой предмет, сотворённый с помощью магии, рано или поздно исчезнет. Кстати, поэтому не рекомендуется использовать в пищу созданные магией продукты — можно отравиться.

Подмастерье задумался, переваривая информацию.

— То есть, это ненастоящий нож? — наконец поинтересовался он, вертя в руках вполне реальное на вид оружие.

— И да, и нет, — пожал плечами Морган. — Для тебя и меня это вполне настоящий нож, которым можно и хлеба нарезать, и горло перерезать. А с точки зрения окружающего мира, это фантом, овеществлённый магом. Поэтому его надо развеять, как нечто чуждое.

— И что, маги не могут создать ничего реального? Чтобы оно не исчезло?

— Тут есть две теории, оперирующие такими понятиями как «Творение» и «Истинное Творение». Смертные маги используют первое, боги — второе. Собственно, согласно первой теории, чтобы создать хотя бы песчинку при помощи Истинного Творения, потребуется магическая энергия всего мира и ещё капельку. А вторая гласит, что Истинное творение доступно лишь богам.

— Ясно, — вздохнул Уил, возвращая нож орку. — Но это было больше трёх слов.

— Никто не совершенен.

Так собственно и ехали, лениво перебирая темы разной степени приземлённости. Разок сделали привал, чтобы размять конечности и перекусить, не разводя костра. Ближе к ночи добрались до лежащий по пути деревни и, заночевав в трактире (не бесплатно, разумеется), утром отправились дальше. Несмотря на некоторые опасения Моргана, по пути им не встретилось ни диких зверей, ни душегубов, ни других опасностей, так что в Далече они оказались ещё до наступления сумерек. Миновали ворота во внушительного вида частоколе, проехали по деревенским улочкам, сопровождаемые постепенно увеличивающейся стайкой ребятни, и, в конце концов, добрались до конечного пункта назначения. Где возле крыльца уже выстроилось всё семейство, сверля глазами блудного сына.

Как уже говорилось, семья у Дария была немаленькая. Не считая двух старших сестёр, что уже вышли замуж и покинули отчий дом, их встречали бабуля, матушка, старший брат с женой и двумя отпрысками, два младших брата и сестрёнка. И, разумеется — глава семейства. Высокий, около метра восьмидесяти, темноволосый кряжистый мужик с тяжёлым взглядом. Глядя на него, сразу было видно, в кого пошёл беглый отпрыск. Разве что цвет волос и серые глаза достались Дарию от матери — обладательницы двух солидных русых кос, спускавшихся до самой талии.

Спешившись, орк и оба брата взяли лошадей под уздцы и медленно зашли во двор, где остановились напротив встречающих. После чего Дарий передал поводья своей кобылы Уильяму и сделал несколько шагов в сторону семьи.

— Отец… Я вернулся.

— Вижу.

Обычно в таких случаях говорят: «Его голос мог заморозить океан» или что-то в этом роде. Но бас Нирама Хейрима был сродни гулу земли во время землетрясения. Всего одно слово, а блудный сын словно под завалом пудовых камней оказался.

— Отец… Прости. Я виноват, — выдавил из себя Дарий, с трудом сдерживаясь, чтобы не опустить глаза вниз. — Не следовало мне забирать лошадь из дома.

Глава семейства несколько мгновений буравил сына пронзительным взором, после чего вновь выронил:

— И всё?

— Что?

— И это вся вина, что ты чувствуешь за собой?

Несмотря на всю тяжесть слов, Дарий моментально растерял весь покаянный вид и вспыхнул.

— Вся! Я…

Тут он осёкся и стрельнул глазами в сторону ограды, за которой стопилось уже пара десятков человек. Более того, количество зрителей постепенно возрастало по мере того, как новость о возвращении Дария расходилась по округе. Развлечений в деревне не так много, поэтому посмотреть на сцену примирения сына с отцом хотели если не все, то многие. Это уже не говоря о гостях из города, которых в Далече видели не часто.

— Ну, коли вернулся — проходи в дом, — произнёс Нирам, от которого тоже не укрылась растущая за оградой толпа. — Негоже гостей на пороге держать.

С этими словами мужчина развернулся и скрылся в сенях. А остальное семейство с радостными улыбками бросилось к Дарию и его спутникам. Как и многие с улицы. И в этот момент Морган понял, почему Уильям в своё время закупил такое огромное количество гостинцев. Невозможно устоять перед множеством детских глаз, с надеждой смотрящих на сумку, из которой появляются леденцы, конфеты и прочие сладости…

После того как большая часть подарков была роздана, путников наконец-то провели в дом. Затем был долгий и сытный ужин, за которым Уильям щедро делился городскими сплетнями, слухами и байками. Не обошёл он вниманием и своего зелёного друга, сдав его со всеми потрохами. Причём по его словам выходило, что подмастерье лично выковал из испуганного перерождённого первого уровня могучего героя, в одиночку заборовшего кристалл Скверны. Семейство на это только охало и ахало, и лишь Нирам скептически хмыкал, рассматривая слегка разомлевшего от угощения орка.

Неудивительно, что приём пищи слегка затянулся. К тому времени, как женская половина убрала посуду со стола и удалилась готовиться ко сну, за окнами уже стояла ночная темень. Тем не менее, мужская половина расходиться пока не спешила, продолжая неспешно цедить душистый отвар из глиняных кружек.

— Всё никак не успокоишься? — нарушил повисшую за столом тишину глава семейства. — Продолжаешь воду баламутить? Мало того, что брата сюда впутал, так ещё и чужого человека втянул. В долги хотя бы не влез, чтобы услуги господина Мэгана оплатить?

— Отец, я… — Дарий налился краской, глубоко вдохнул, задержал дыхание и выдохнул, стараясь удержать себя в руках. — Нет, в долги я не влез. И воду я не баламучу! Закарий точно что-то знает о Беате!

— Да что ты к нему привязался? — огромный кулак ударил по столешнице, заставив подпрыгнуть стоявшую на нём посуду. — Да, парень тот ещё засранец, но пошто ты на него напраслину возводишь? Из-за того, что тебе что-то там привиделось?

— Не привиделось мне! — кулак у Дарий был поменьше отцовского, поэтому в этот раз посуда подпрыгнула не так высоко. — Это точно амулет Беаты! Она бы сама никогда и никому его не отдала! Даже этому ублюдку!

— Она влюбилась в него по уши! А влюблённая девчонка и не такое отчебучить может! А ты из-за этого полдеревни на уши поднял! А о других не подумал? О родителях Беаты? И сёстрах её и братьях?

Не нужно было быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять — данный разговор происходил не в первый раз. И результат у него будет точно такой же, как и до этого. Если конечно ничего не предпринять. И Морган решил вмешаться. Не из-за доброты и человеколюбия, а потому что хотел спать. А ещё потому, что не переносил, когда в его присутствии ругаются.

— Простите, что прерываю, многоуважаемый Нирам,