Финалом Злодейки может быть только смерть - Gwon Gyeoeul

Мало того, над ним издевался этот ублюдок, Рейнольд……

— С ума сойти, о боже.

Меня словно обухом по голове ударили.

Будь я Иклисом, придумала бы уже десятки разных способов моего жесткого и мучительного убиения.

— …… Л-леди?

Дворецкий смотрел так, словно у меня было сейчас очень страшное лицо.

— …..Дворецкий.

Стараясь унять внутреннюю дрожь, я спросила:

— Что ты думаешь об Иклисе в последние дни?

— А? В каком смысле?

— Во всех. Хорошо ли он тренируется, хорошо ли он адаптировался к другим рыцарям-ученикам и как он, по-твоему, чувствует себя?

Прежде чем дать ответ на мой вопрос, он, похоже, хорошо его обдумал.

— ……Этот человек не часто меняет выражение лица, поэтому я не знаю, что он может чувствовать, но, кажется, у него все хорошо.

— В самом деле?

— Ну, жить с нами гораздо лучше, чем в тесной клетке, где держат рабов. Он должен быть весьма благодарен леди.

Ответ дворецкого принес мне облегчение. Впервые за долгое время он сказал что-то хорошее.

Действительно, разве я не видела собственными глазами железные прутья клеток, за которыми сидели запертые, словно дикие звери, рабы в аукционном доме?

'Да, здесь гораздо лучше, чем в аукционном доме.'

Тут я согласилась. Однако от этого еще зависела и моя долгая счастливая жизнь.

— Конечно, поступало несколько жалоб от других учеников…….

— Каких жалоб?

— До меня доходили слухи, что когда его поселили в общежитие, между ним и учениками возникали трения из-за их нежелания делить комнату с рабом.

— Что?!

Следующая фраза дворецкого заставила меня сорваться на крик.

— Это было неизбежно, учитывая его происхождение, леди. Другие рыцари-ученики из приличных семей.

Дворецкий спокойно объяснял мне причины, но все его слова пролетали мимо моих ушей.

Мои глаза дрожали, будто во время землетрясения.

'Черт.'

Я была занята своими делами и потому ни разу не задумалась, что могло происходить с Иклисом.

В таком случае, о концовке с ним и речи не идет, я буду первой, кто умрет от его рук.

Я поспешно приказала дворецкому:

— Пожалуйста, срочно приготовь все к выходу.

— …….А? Куда вы собираетесь?

— За покупками.

— Ах.

Заволновавшийся дворецкий удивленно ахнул от моей внезапной просьбы. Должно быть, мой тон был слишком резок.

— Будет исполнено, леди.

Дворецкий поклонился мне и шустро удалился из комнаты. Мне нравилось, как этот дядька быстро все схватывал.

Я также торопливо подозвала Эмили, чтобы подготовиться к выезду.

— Что случилось, леди?

— Созови горничных и сделай меня настолько красивой, насколько сможешь.

— ….Эм?

— Сейчас же.

— Д-да!

Эмили тоже смутили мои неожиданные указания, но она, следуя им, все же отправилась на поиски умелых горничных.

Мне нужно было немедленно развеять впечатление небрежной госпожи.

Вновь оставшись в комнате одна, я подняла горящие решимостью глаза.

И мрачно провозгласила:

— Начинается операция "Кто издевается над моим ребенком?".

* * *

— Вы такая красивая, леди!

— В этом платье вы выглядите как богиня, сошедшая с небес!

Как и предполагалось, на этот раз горничные снова подняли шум; они не могли не любить прелестное личико леди, хоть и ненавидели её саму.

Сейчас я не останавливала их и просто измученно спросила:

— Вы уже закончили?

— Нет! Мы даже не притронулись к вашим волосам. Пожалуйста, посидите еще немного, леди!

Эмили вынудила меня сесть, надавив на плечи, и только спустя долгое время пытки закончились.

— Как вам, леди?

Горничные с предвкушением глазели на меня, стоящую перед зеркалом в полный рост.

А я досконально изучала свое отражение.

Когда меня спросили, какая концепция должна быть у моего образа, я попросила что-то успокаивающее, и они выполнили все в точности с моими пожеланиями.

Легкий макияж, полураспущенные локоны с тонкими косичками по бокам.

Рубиновые серьги и колье под цвет моих малиновых волос.

Одетая в белоснежное платье с вышитыми золотыми нитями плечами и грудью, я выглядела как куколка, в создание которой сам бог вложил душу.

Чувствуя неловкость из-за того, что говорю такое о самой себе, я улыбнулась.

— Кья!

Со стороны горничных послышались фанатские визги.

Когда на моем лице расцвела улыбка, привычная излишняя холодность исчезла без следа, уступив место девичьему очарованию.

— Мне нравится.

Они мокрыми от слез глазами смотрели на меня, а я, подумав, что это весело, снова заулыбалась.

Отослав горничных, готовых опять заверещать от счастья, я повернулась к Эмили:

— Ты хорошо потрудилась, Эмили.

— Но куда вы планируете пойти, леди?

Эмили состроила грустную мордашку, словно просила взять её с собой.

И я бодро поведала ей о своем пункте назначения.

— Тренировочный полигон.

Мальчик мой, я уже иду к тебе на помощь.

Глава 46

На небе не было ни единого облачка. Идеальная погода для соблазнения любовной цели.

Я подошла к тренировочной площадке, размахивая веером, что принесла мне Эмили, однако сразу заходить на её территорию не стала, остановившись проверить обстановку издалека.

Эккарты, Мечи Империи, уделяли большое внимание обучению рыцарей, чего и следовало ожидать от людей, носящих такой титул, поэтому я не могла неосмотрительно прерывать тренировку.

'К тому же, я не горю желанием касаться меча своей шеей, как в прошлый раз.'

К счастью, это решение оказалось правильным. Тренировка была в самом разгаре.

Я спряталась в деревьях и присмотрелась к полигону.

Некоторые группы тренировались в парах, а другие с умирающим видом таскали тяжеленные металлические блоки вокруг поля.

Рядом ученики с деревянными мечами упражнялись в художественном протыкании соломенных чучел.

Я старательно глядела по сторонам в поисках Иклиса.

А когда наконец нашла его, потемнела лицом.

'Почему он в одиночестве практикуется в углу?'

В отличие от остальных обучающихся, выстроенных в ряд, он в отдалении тренировался сам по себе.

Я предполагала, что он стал изгоем, но когда увидела это своими глазами, мое сердце начало обливаться кровью.

Однако, пока я наблюдала за его фигурой, жалость постепенно испарилась.

Тык-, Тук-!

Мужчины, едва вступившие на путь рыцарей, наносили учебным манекенам точечные и секущие удары по жизненно важным областям.

Иклис же не просто протыкал и бил по чучелу: он превращал свою мишень в труху.

Резь-, Швах-!

С каждым взмахом его меча пугало размером со взрослого человека трещало по швам.

Повсюду разлетались соломенные ошметки. Дело не в том, что он кромсал мишени мечом — манекены ломались только от его грубой силы.

'О-о, вот они какие, умения Мастера Меча.'

Конечно, у меня, мало что знающей о фехтовании, они вызвали восхищение.

Хотя вскоре я поняла, что мыслила, как простой обыватель.

Стержень, поддерживающий уже полностью выпотрошенную соломенную куклу, встретился с тупым мечом Иклиса.

Хрясь-!

С громким