Эволюция Генри – 3 - Владимир Алексеевич Ильин

Я подъел остатки омлета и отодвинул подъеденные косточки куриной ножки на угол тарелки. Невольно посмотрел на пухлого рыжего кота с умной мордочкой, терпеливо сидевшего и смотревшего на меня с пола, возле стола. Воровато оглянулся — хозяйка заведения, миссис Кейли Миллер, чем-то гремела на кухне, звуки посуды и закипающего бульона доносились из открытой двери за стойкой. Других посетителей еще не было — рано для них. В заведении завтракали, обедали и ужинали жители окрестных кварталов — одни и те же лица всякий раз. Ни разу не видел, чтобы они платили — просто заходят по одиночке или группами, шумно здороваются с хозяйкой — а если мистер Миллер на месте, то и с ним. Наверное, отголоски тех времен, когда и платить-то было нечем, и все пытались как-то коллективно выжить.

Впрочем, когда я платил — мои патроны приняли благосклонно, хотя смотрели на них, скорее, с любопытством.

— Так платят в Калифорнии, — уточнил я тогда.

В ответ покивали и полдюжины «пять пятьдесят шесть» забрали. Но, кажется, положили не в кассу, а понесли на сувениры.

Хотя как иначе расплачиваются на стоянках? С другой стороны, дальше «Сабвея» чужих не пускают. Нечего им тут делать — городок сохранил работающую школу и хотел, чтобы дети добирались туда пешком, не опасаясь чужаков.

Резонный вопрос — как тогда я попал в славный городок Уэлс, штат Невада?..

Я подхватил косточку курицы и скинул коту вниз. Звука падения о дощатый пол не услышал — зато снизу аппетитно захрустели.

Наверное, если очень быстро идти, обязательно куда-нибудь придешь. А если очень сильно замотивирован — например, твое фото, пусть искаженное, с изуродованным шрамами лицом и залитое кровью, пачками раскидывают в городах — то идти можно очень долго, лишь бы количество миль за спиной увеличивалось. Еще можно ехать на автобусе и искать попутку. А до этого — лететь.

С некоторой тоской я посмотрел в окно на небо. Потом уже привычно «выдернул» точку обзора под облака — талант, прогрессировавший на одиннадцатый уровень, позволял мысленно крутить картинку как угодно, не отвлекаясь от изучения пространства вне кафетерия. Игнорируя крошечные точки идущих по своим делам людей и коробочки-машины, ползающие по улицам, вгляделся в небо — но, понятное дело, ни следа ящероподобного летающего существа там не обнаружил.

Была надежда, что Жаба, прозванная так за внешнее сходство и исключительную прожорливость, просто временно откочевала на время моей эволюции — опять же, на предмет найти что-нибудь пожрать. Но, скорее всего, привыкшее к халявной еде создание рвануло обратно в Сан-Франциско. Оставив, что характерно, меня без средства передвижения — а значит, и виновное в том, что мне пришлось много идти, ехать и ловить попутку…

А ведь я ее кормил — и не всякими муравьями пятого-шестого уровня, а когтями чудовищ уровня эдак пятнадцатого. Никакого чувства благодарности — что для неразумного создания, в общем-то, нормально…

Идти по гористым перевалам, от покинутого фермерского хозяйства, в затопленном подвале которого я складировал находки, собранные под Ридервиллом, пришлось около недели. Заодно отрасли обратно волосы, съеденные эволюцией, а на коже появился загар — не стоило повторять ошибок прошлого, заявляясь на люди лысым и бледным. Уж больно характерная это особенность для людей понимающих.

По пути тренировался с приобретенным талантом «Удлинение плоти» — на привалах, под сухой паек и с зеркалом в руках искажая черты лица. В том, что меня будут искать, сомнений не было — так что слегка исправить форму ушных раковин, носа и разреза глаз показалось правильным. Первое время попытки превращали меня в знатного урода — добавляя сначала веселья, а потом тревоги, так как кнопки «сбросить до изначальных настроек» у таланта не оказалось. Под конец так вообще пришел страх, что забуду, как выглядел изначально…

Но в городке Уэсо попалось то самое объявление, с собственным изображением — и страх прошел. Вряд ли мое фото ближайшие пару лет пропадет с розыскных листов, так что даже если забуду — бледно-серые распечатки всегда напомнят.

В давным-давно покинутом доме удалось найти подходящие документы под свой возраст — паспорт, права. Не знаю, что со старым их владельцем, но раз за пять лет он за ними не вернулся, то мне нужнее. Имя: Генри Джексон. Считаю, повезло — меньше шансов, что мне будут в спину орать чужое имя, а я, задумавшись, не обращу внимания. Да и мало ли этих Генри, в самом деле. Этот, тем более, из Невады, и совсем не похож.

У новых документов, понятное дело, было фото — так что, приложив права к зеркалу в мотеле, а с другой его стороны закрепив розыскной лист, я несколько дней тренировался возвращать свой первоначальный облик, затем искажать его обратно. Талант подчинялся воображению и воле, так что натренировать — оказалось делом времени. Если что, можно будет уйти в толпе — даже оригинальный образ не сильно «бился» с «ориентировкой», там поди узнай… Это просто я перестраховываюсь — есть, с некоторых пор, и такая привычка. После того, как Хтонь плюхнулась вместе со мной в подготовленный раствор, я поклялся себе быть адово предусмотрительным. А я ведь ей под сотню фунтов яблок навалил на первом этаже — да еще несколькими кучами. Жрать и жрать…

Я грустно посмотрел на рыжего кота, а тот — с терпеливым вниманием ждал, подкину ли я ему что-нибудь еще.

Не ясно, сколько Хтонь хватанула уровней — а значит, и отняла от меня — но я снова ее не вижу. Значит, опять выше моего.

В общем, вылез я из эволюции под терпкий запах яблок… И с весьма смешанными чувствами — потому что в момент, когда Хтонь нырнула в раствор, голос предложил определить ее статус. Но маркировал уже не «Свидетелем Перемен», а «Восторженно относящимся к вам Свидетелем Перемен».

В момент возле бассейна, в тот краткий момент стремительного карьерного роста, когда довелось стать первожрецом Хозяина Малого Моря Мрака, а талант Харизма взлетел до сумасшедшего десятого уровня, я, как оказалось, шибанул ей по Хтони, сам того не осознавая — или, скорее, не контролируя талант…

Короче, там, на заброшенном ранчо, не найдя меня рядом, Хтонь стоически сползла с очень вкусных яблок и пошла меня искать… Тревожно ей стало, грустно, одиноко и вообще — вдруг я в беде…

Нашла, гадость такая, плюхнулась в раствор, прижалась, радостная… И отожрала процент прогресса.

Ну как я ее сожру?.. Это как котика съесть.

Рыжая морда все