Эволюция Генри – 3 - Владимир Алексеевич Ильин

знаем облик одного из них. Но так как это ваш человек, с нашей стороны жест уважения и доброй воли — обратиться к его начальнику, а не соблазнить его едва ли десятой частью того, что получит Орден за откровенность. В конце концов, мы имеем право спрашивать даже в обход вас — он, в первую очередь, гражданин США.

— Тогда ищите, уговаривайте и убеждайте.

— Это не то, что предлагают союзникам…

— Как же быстро мы ими стали — стоило только выжить…

— Дайте нам способ освободиться от Зла — и станете верным другом.

— Дружбу, помню, вы нам тоже предлагали…

— Матерь-настоятельница, мы ведь сошлись с вами в едином мнении, что Реликт должен быть уничтожен?

— Безусловно.

— Вопрос лишь в гарантии успеха и сроках. Одно неотделимо от другого. Мы не хотим доверять нашу судьбу посторонним, когда речь всего об одной попытке. Президенту необходимы гарантии, он не хочет умирать.

— Одна попытка и тысяча возможностей предать до нее.

— Мы умеем хранить тайну. А ваши люди?.. Нам известна значительная часть произошедшего. Нам известно, что был вовлечен ритуал возвышения. — Со значением добавил мистер Перри.

— Еще была ясная погода и дело проходило в Сан-Франциско, вы это хотели сказать? — Иронично уточнила глава Ордена.

— Были принесены в жертву восемь монахинь, в том числе один коммодор. Кроме того, вы пожертвовали еще восемью, выполняя миссию отвлечения.

— Вы ловко пытаетесь создать информацию из домыслов и предположений. И у вас не получается, специальный посланник.

— Мы просто хотим понять, как вы смогли сделать то, что не получилось у нас. Как вы скормили Реликт ритуалу возвышения.

— А вы, я полагаю, уже пытались? — Улыбнулась Матерь-настоятельница.

— У нас было время попытаться. Реликт Моря некоторое время находился в полной нашей власти.

— У вас не получилось.

— Реликт захватывает разум тех, кто погрузится в одну с ним купель возвышения. Исключений нет — в результате получались либо сумасшедшие… Либо сумасшедшие, мнящие себя богами. Возможно, мы что-то упустили.

— Не бережете вы своих людей…

— Добровольцы, исключительно они, — категорично отозвался он.

— И откуда же, интересно, взялась байка про два уровня возвышения?..

— Нам показалось, что говорить про большее количество — покажется недостоверным. Реликт весьма щедр.

— О да. — Покивала своим мыслям глава Ордена. — И в жизни и в смерти.

— Сколько ваши сестры получили за него? — Легонько придвинулся вперед Густав.

— Благодарность Ордена, разумеется. — Холодно ответили ему. — Вместе с запретом разглашения тайны.

— Матерь-настоятельница. Давайте мы подумаем и решим, сколько будет стоить описание ритуала.

— Мне не нравится ваше заигрывание со злом. Вы желаете перехитрить саму смерть — пользоваться силой чудовища, надеясь справиться, когда в нем отпадет необходимость.

— Это и называется — политика. — Обаятельно улыбнулся специальный посланник.

— Мистер Перри, вам придется принять нашу помощь в том виде, в котором Орден готов вам ее предоставить.

— Матерь-настоятельница, я категорически против вмешательства Ордена в дела моего доверителя.

— Борьба со Злом — это общее дело каждого.

— Но нам нужна помощь Реликта в войне! Мы не выдержим без него!

— Тогда заключайте союз с севером.

— Это невозможно.

— Делайте это, пока у вас есть Реликт и вы сильны. — Посоветовали ему. — Передайте мои слова вашему доверителю. Орден не одобряет смертоубийства и войну между согражданами.

— Вы могли бы возвеличить свой Орден. Распространить его влияние на территорию всего континента. И по вашему слову действительно завершались бы войны.

— Это вы намекаете, что сейчас мое желание — пустой звук?..

— Всего лишь небольшая религиозная община на северо-западе штата, — развел Перри руками. — И сейчас вы теряете даже те возможности, что в письме перед вами. Боюсь, мой доверитель не сможет назвать своим духовником человека, который не понимает важность политического момента.

— Смотри-ка, даже отрекаться от него не пришлось.

— Вы добиваетесь прямого запрещения Ордена как опасной секты?

— Если вы желаете стать нам врагом, то лишить вас Реликта — моя прямая обязанность.

— Я погорячился. Прошу простить мою горячность.

— В любом случае, мистер Перри, меня ждут дела. Следует подготовить экспедицию на юг.

— Матерь-настоятельница, мы приходим к парадоксальной ситуации, когда люди будут вынуждены охранять чудовище от людей!

— Так не делайте же этого.

— Мы, как люди просвещённые, обязаны видеть в Реликте инструмент для достижения цели. Пока он — оружие, которое защищает миллионы наших сограждан на юге. Реликт — зло, но зло нам необходимое.

— Мистер Перри. Подумайте и ответьте мне предельно откровенно. Если ваша проблема терпит до конца войны, с чего вы развили бурную деятельность именно сейчас?

— У нас будет всего одна попытка до того, как Реликт поймет, что его хотят убить. Я говорил об этом.

— А эта встреча — разве не прямая подготовка к этому? — Наклонила старуха голову.

— Этот визит не согласован с Хозяином. — Иронично улыбнулся Густав.

— Визит в место, где убили равного ему? Мистер Перри, вам следовало ответить, что Реликт знает о беседе, но ваш мотив освободиться от него прикрыт поиском убийц Хозяина Моря.

— Если он спросит, я смогу оправдаться. Не беспокойтесь, Реликт не способен читать мысли. — Отпил Перри из бокала. — Я не служу ему. Я служу только своему доверителю и, если хотите — человечеству. Мы с вами — люди, и это самое главное. Эта страна, мир — должен принадлежать людям. Мы — естественные союзники.

— Какую роль играет личность? Почему вы спросили про имена?

— Мы провели множество испытаний и пришли к выводу, что личность возвышенного может являться ключевым компонентом. — Покрутив стаканом в руке, задумчиво произнес мистер Перри. — В конце концов, если мы перепробовали все механики возвышения, и у нас не получилось, а у вас все прошло гладко, то дело не в процедуре, а в тех, кто ее провел…

Кто-то испуганно ойкнул за его спиной — но он уже и сам замер, резко схватившись за стекло.

— Что вы подмешали мне в виски? — Напряженно уточнил он.

— Бутылка была запечатана.

— Не играйтесь со словами!

— Специальный посланник, это всего лишь растаял лед из утренней росы ядовитого дуба и обогатил благородный напиток толикой правды. Мы ведь все равно на исповеди?..

— Это