Ультраскип - Михаил Толстов

кардинально отличается от бродячей, также и настоящий солдат отличается от дезертира. Солдат служит общей идеи, он часть чего-то большего, а дезертир занимается просто самовыживанием любой ценой. И это меняет разум человека, причём не в лучшую сторону.

— Но мы не дезертировали с поля боя, мы служили до конца. Просто в один момент Акрополис исчез, и мы стали этими бродячими собаками, как ты выразился. Что нам оставалось делать?

— Иногда достаточно просто искать новую достойную цель. И без этого не получится направить людей на что-то созидательное. Даже Аластор фактически занялся чем-то подобным. Я думаю он бы не преуспел, если бы не продвигал идею порядка и не давал надежду с походами через пустошь.

— Ангелы, изгнанные с небес, не имеют иного выбора, кроме как стать дьяволами.

— Знакомая фраза, где-то я её уже слышал.

— Она выдолблена на алтаре перед «Сердцем тьмы».

Броневик заехал в старый разрушенный особняк, который находился южнее первого заброшенного города. Когда-то здесь находился элитный район богачей, они построили огромные дома с соответствующими гаражами и спортивными площадками. В одном из таких особняков Тор оборудовал свою хату и тайник. Местные уже знали, что эту территорию застолбил он, здесь были метки его банды и скрытые камеры на всякий случай. Поэтому Брум мог спокойно оставить свой броневик в этом хранилище. Дополнительное спокойствие вызывало то, что Тора интересовали только лекарства, которых в машине почти не было. Брум выдал лечебные картриджи в качестве аванса, а остальное обещал отдать после того, как Тор окажет помощь.

Наступал новый этап странствий. Путники взяли с собой надёжное оружие, которое могло стрелять в пылевой буре и при этом не заклинить. Естественно, их выбор пал на автомат Калашникова АКМ-900, без него никуда, а всё остальное шло уже бонусом. В качестве дополнительного инструмента Тор взял компактный Узи, пистолет, стилизованный под классический Маузер, и солидный обрез с декоративной резьбой на стволе. Последним оружием Тор с гордостью помахал в воздухе. В ответ на это Брум достал из Санчо своё уберружьё и продемонстрировал, что его ствол ещё шире. Тор с некоторым подозрением посмотрел на эту минипушку и в начале даже засомневался, что она настоящая. Но потом причмокнул и попросил шмальнуть разок, когда представится возможность.

Также им пришлось надеть дополнительную защиту для технодоспехов и ботинки, чтобы не утопать в сугробах из пепла и грязи. В чёрной пустоши кислотные дожди и пыль создавали убойные химикаты, которые могли воздействовать даже на технодоспехи, поэтому в походе нужно было накинуть на себя хотя бы прорезиненный халат.

Напоследок Брум уточнил, какие их ждут биологические угрозы, кроме других воинов в доспехах, но Тор отделался общими словами, ответив, что в последнее буйное время всё перемешалось и стало непредсказуемым: старые слизни и ящеры ушли из чёрной пустоши, не выдержав ухудшения климата, а на их место с переменным успехом приходили новые разновидности шакалов-мутантов, кабанов и медведей; всё это дохло и заменялось новыми монстрами. Поэтому по итогу нужно было готовиться к чему угодно.

Наконец они вышли наружу. Пока была возможность они просто следовали вдоль асфальтовой дороги в глубь чёрной пустоши. Погода постепенно ухудшалась, с неба периодически падала дымящаяся или даже горящая жидкость, а порывы ветра приносили всё больше пепла. Ровный ландшафт перешёл в барханы и холмики, и их скорость заметно снизилась. Воины старались прыгать по камням, чтобы не утопать ногами в грязи, но это не всегда получалось, скользкие камни норовили съехать в сторону или провалиться вниз под тяжестью путников. Лишь лёгкий Санчо спокойно ковылял на своих ногах с колёсами и следил за боевой обстановкой. Периодически он останавливался перед Брумом и с очень важным голосом докладывал: «Ситуация без изменений, ничего не видно». Из-за пепельного снегопада видимость действительно упала до трёх метров, день превратился в поздний вечер, и им даже пришлось включить фонари на костюмах.

В какой-то момент воины вышли на ровную каменистую местность, которую обдували сильные ветра, Брум хотел было свернуть, но Тор указал на слабый синий свет где-то впереди. Укутавшись в защитные халаты, они пошли против ветра, пока не достигли алтаря демонов пустоши. Часть каменных плит уже рухнула вниз, образовав небольшую защиту от бури и укрыв «вечный огонь». Тор вместо перекура стал залазить на один из монолитов.

— Ты куда? И главное зачем? — спросил у него на всякий случай Брум.

— Да малость потерялся… Вон, если интересно, отсюда можно увидеть следующую синюю точку.

— А компас?

— Хреномпас! Он тут не всегда работает, на него нельзя положиться.

Тор спрыгнул вниз и присел на камни рядом с остальными. Он тяжело вздохнул и посмотрел на своих спутников.

— Ты что-то хотел спросить? — попробовал угадать Брум.

— Да вроде бы всё понятно. Вы же тоже тёртые калачи, сами должны понимать, что нечисть всегда рядом.

— Конечно.

— И она не нападает сразу.

— Да-да, монстры как падальщики, выжидают момента, когда мы устанем. Ты что-то видел или слышал?

— Быстрые резкие тёмные силуэты. Что-то мелькало вокруг нас, что-то новое и, наверное, с длинными когтями. Но я не уверен, это было пару раз на несколько секунд.

— Значит точно было. С флангов, с фронта или с тыла?

— Хм, как бы с флангов, на девять и на три часа, но оно явно не собиралось ударять в лоб, а хотело зайти по широкой дуге в тыл.

— Понятно. Значит имеет смысл сменить строй? Идём треугольником, на вершине Санчо, а мы по бокам?

— Как бы да, всё логично, я и сам хотел такое предложить. Слушай, это может показаться безумием, но у тебя никогда не было навязчивых идей?

— Какой интересный вопрос. Например, каких?

— Ну ты знаешь, когда долго пьёшь Ультраскип, то разум привыкает видеть вокруг себя увлекательную игру. А потом это всё резко заканчивается, жизнь оказывается тяжёлой штукой, где нет особого смысла, кроме выживания. Через какое-то время хочется вернуться обратно в игру, или чтобы тебя разбудили и всё это оказалось сном… Некоторые из нас верят, что на самом деле никого Акрополиса вообще никогда не было.

— В каком это смысле?

— Все наши воспоминания могут быть ложными. Возможно это мир, вывернутый наизнанку, в котором машины программируют людей. Они выращивают их в своих лабораториях, дают им воспоминания и выпускают на волю. Кто-то из нас просто инструмент для решения конкретной задачи, а кто-то главная цель эксперимента. Они пытаются создать людей,