Системная Паутина 3 - Николай Ханов

даже выбилась из образа оторвы со звонким пронзительным голосом.

Я же, напротив, был полностью спокоен. В этот раз я ещё до переноса сосредоточился на океане холода, что все время рядом со мной. Так я представлял себе свою вторую половину, подаренную Системой, — хладнокровного ассасина. И океан с готовностью ответил мне: окатил студёной волной, успокаивая и щедро одаривая силой. Страхи и сомнения ушли, оставив за собой отточенные рефлексы убийцы.

— Бом! — прозвучал невидимый гонг.

На второй половине арены, шагах в десяти от нас, появились три фигуры. В центре стояла девушка, с зелёной кожей и ярко-алыми волосами. Одежду ей заменяли листья и лианы, сплетённые в замысловатую конструкцию, похожую на вечернее платье от модного кутюрье. В руках она держала посох, напоминающий живую ветвь дерева. Слева от неё был рыцарь-тевтонец, в классическом цилиндрическом шлеме с Т-образной прорезью, в белой накидке и с белым же треугольным щитом, на котором красовался чёрный крест. Ну, а справа переминался с ноги на ногу коренастый и бородатый дядька в классической чёрной бурке горцев и в чёрной же папахе. В руках у горца была целая охапка дротиков.

Рыцарь, дриада и метатель дротиков. Танк, колдунья поддержки и дамагер. Бывшая команда пижона-паладина, сработанная и, наверняка, эффективная. Справиться с ними будет непросто.

«Может, стоит попробовать договориться?» — мелькнула мысль на задворках сознания. Биться смертным боем со знакомыми людьми мне как-то не хотелось, пусть я их и видел всего несколько раз.

— Бом! — раздался второй удар гонга.

Дриада тут же вскинула свою ветку. За секунду прямо на моих глазах на ней распустились красные бутоны, от которых к нам потянулись струйки алого тумана. Тевтонец обнажил меч, сделал несколько шагов вперёд, прикрываясь щитом. Горец сместился влево и замахнулся засветившимся синим дротиком.

«Вот и поговорили», — пронеслась отстранённая мысль. Тем временем моя правая рука сорвала с пояса увесистый шарик термодетонатора[1], а палец с чётко слышным щелчком вдавил кнопку подрыва. Мгновение — и чёрный металлический кругляш летит под ноги дриаде, а я сам отпрыгиваю влево.

— Граната! — слышится чей-то истошный крик.

Надо мной пролетает дротик. В сознании отпечатывается вытянутый стальной наконечник, светящийся синим магическим зарядом.

— Бум! — сильно бьёт по ушам близкий взрыв.

Я делаю кувырок через плечо и встаю на ноги, в голове шумит, меня ведёт в сторону, малая граната объёмного взрыва, что я купил сегодня, разорвалась слишком близко.

На том месте, где стояла дриада, теперь большая дымящаяся чёрная воронка из оплавленного песка. Сама же она лежит навзничь в ворохе обугленных и тлеющих листьев чуть дальше, рядом с ней валяется её обгорелый посох. Тевтонец уже в пяти шагах от меня стоит на коленях, опёршись на щит, и трясёт головой в шлеме. Горец же отошёл ещё дальше и замахивается новым дротиком.

— Хтыщ. Хтыщ, — щелчки заклинаний Снежинки звучат глухо, словно со дна колодца.

Два ярко-синих разряда влетают в шлем тевтонца и рассыпаются водопадом безвредных искр, ударившись о прозрачную плёнку защитного артефакта. Тут же мелькает зелёный росчерк, пробивает мигнувшую плёнку и впивается в левое плечо рыцаря. Я вижу оперенье вонзившейся стрелы и задним числом понимаю, что это постаралась Ирей.

Я вроде как ощущаю себя нормально, не ранен, тело меня слушается, но происходящее доходит до меня с небольшой задержкой, будто я нырнул в бассейн и пытаюсь двигаться в воде. А звуки так и вовсе доносятся откуда-то извне, из-за водяной пелены.

Новое копьё летит в меня, сияя синим светом. Я заваливаюсь назад, а правая рука срывает с пояса второй шарик термодетонатора и кидает навесом за спину рыцарю. Щелчка взрывателя в этот раз я не слышу.

Дротик влетает мне в грудь по касательной и со вспышкой отскакивает от нагрудной пластины. Я неуклюже падаю на спину, руки плотно зажимают уши, рот открыт в бессвязном крике. Ударная волна от первой гранаты пробила защиту татуировок и брони. Вторая граната разорвётся ещё ближе.

— Бум! — ощущаю удар всем телом.

Меня словно приподняло и прихлопнуло гигантским молотом. Воздух выбило из груди. Синее небо расцвело разноцветными кругами. Солнце превратилось во всполох жёлтого огня. На глазах навернулись слезы. В ушах стало горячо и жарко.

«Кажется, я отвоевался», — пронеслась мысль в наполненной гулкой пустотой голове. Я лежал и не мог пошевелиться. Стало как-то тихо и спокойно, разноцветные круги куда-то исчезли, осталось только чистое небо. Синее бездонное небо. Я словно парил, лежа на мягком облаке, постепенно возносясь вверх и утопая в бесконечной синей глубине.

Внезапно глубокую сапфировую бездну заслонило что-то белое с голубыми разводами.

— Шах! Шах, очнись! — донеслось до меня откуда-то издалека.

До моего заторможенного сознания дошло, что это Снежинка стоит надо мной и пытается до меня докричаться.

— Я тут, — хрипло сказал я.

Слова пришлось буквально проталкивать через ставшую непослушной глотку.

Рядом показалась Ирей, её капюшон куда-то делся, а волосы выбились из заплетённых кос и торчали рыжим пушистым ореолом вокруг головы. Синие глаза с тревогой смотрели на меня.

— Я в порядке, сейчас приду в себя, — уже уверенней сказал я и попытался сесть.

Голову прострелило жгучей болью. Я скривился, по шее потекло что-то тёплое. Похоже, несмотря на всю защиту от татуировок и капюшона, я получил контузию.

Кто-то из девушек поддержал меня, помогая принять сидячее положение.

Я сморгнул выступившие слезы и огляделся. В нескольких шагах от меня на белом песке чернело новое оплавленное пятно. В нос ударил резкий запах горелого. Разрыв гранаты чудом не задел меня, зато полноценно прошёлся ударной волной.

От тевтонца и дриады не осталось и следа. Горец тоже куда-то пропал.

— А-а где? — попробовал я задать вопрос и снова скривился от боли.

— Сдались! — ответил мне звонкий голос в правом ухе.

Левое и вовсе не работало.

— Как только ты подорвался вместе с рыцарем, они просто сбежали! — продолжил доклад голос Снежинки.

— А вы как? — мой язык работал все лучше и лучше.

— Я в порядке! Я знала, что ты однажды устроишь взрыв рядом с нами, и подготовилась! Ирей похуже, но она держится! — звонкий голос, словно шуруп,