Инферно: Осквернитель - Владимир Поляков

контуры того плана, который намеревался воплотить в жизнь Хельги Провозвестник. Оттого и докладывал ему не только о делах военных, но и об успешности проводимого эксперимента над «тестовым образцом», коим выступал тот самый Бадри-аль-Баграм. Хорошо выступал, поскольку до сих пор ни одного сбоя не возникло. Требовалось лишь поднять естественность поведения «пациента» на новый уровень, при котором даже близкие люди не смогут в полной мере оценить объём и качество проделанной над разумом испытуемого работы. А работа над действительно важным для Провозвестника объектом предстояла серьёзная, многошаговая, результат которой просто обязан был устроить его теперешнего сюзерена. Словно взвесив на невидимых весах слово «сюзерен» — в очередной, но явно не в последний раз — Флаэртус вновь убедился, что отторжения оно у него не вызывает. Да и сам мир Лендлордов, в который он переселился по всё-таки допущенной неосторожности, он становился с каждым днём немного, но более… Нет, не родным и не близким, но приемлемым для долгой и, что важно, комфортной жизни.

Тем временем Миер-Валтэ — именно она, поскольку Бадри-аль-Баграм был толькомарионеткой в её украшенных золотыми кольцами руках, сделала всё, что требовалось. И потянулась к главным воротам крепости Хулуг Алшиин небольшая группка из четвёрки нукеров и одного хирбада, который и должен был стать голосом ханёнка. «Голос» сей должен был передать, что именно желает Бадри-аль-Баграм от крепости, закрывшей ворота уже не просто перед наследником правящего хана, а тем, кто объявил свои стремления получить трон аль-Баграмов по праву крови, силы и допущенного Бахмут-аль-Баграмом явного и зримого предательства родной крови.

Значили ли эти слова что-нибудь сами по себе? Ровным счётом ничего. Однако когда они звучали, подкреплённые демоническим войском, комфортно расположившимся рядом с крепостью, заблокировавшим все входы-выходы, а незадолго до этого ставшим причиной нескольких даже не поражений, а разгромов войск Бахмут-аль-Баграма… Вот тут ситуация резко менялась. В Золотом Каганате преклонялись первым делом перед доказавшими свою силу и жестокость, в то время как всё остальное… это уже роли не играло. Не зря уже к настоящему моменту немалое число степняков склонились перед ханским отпрыском, хотя прекрасно осознавали, что его власть — если он её вообще получит — будет лишь тенью от настоящей, а сам Бадри окажется зависимым даже не от другого хана или эмира из числа Первых людей, а от тех, кого принято было называть презренными демонами, отрыжкой Джаханнема и тому подобными нелестными словами.

Расстрелять группу, в задачу которой входило лишь донести до находящихся на крепостной стене и особенно за ней волю пославшего? Нет, гарнизонные вояки вполне могли бы это сделать и с высокой вероятностью сделали бы, подойди сюда именно Бадри-аль-Баграм с верным ему войском. И никто ничего необычного в подобном не увидел бы. Расходный материал, обычное для степняков поведение, на которое ханы с эмирами и подчинённые им беки с нойонами внимания не обращали. Расстреляли из луков или забросали атакующими чарами одних ничтожных? В следующий раз пошлём других, ведь Тенгри-хан не огорчится, глядя на своих детей земных. Но здесь, когда внутри стен понимали истинное положение Бадри-аль-Баграма в оказавшемся у Хугул Алшиина войске… Всем известно, до какой меры многие князья Инферно не любили нападения на переговорщиков, даже самых ничтожных. Потому самосохранение и только оно. Помирать там, за стенами, не хотели, а вот страху на них предыдущие поражения нагнали такого, что просто жуть.

В общем, слова хирбада под знаменем Бадри-аль-Баграма были услышаны, приглашение на переговоры тоже вряд ли мимо их ушей проскочило. Оставалось только подождать. Однако ожидание, оно может быть разным, в том числе и активным, стимулирующим иную сторону на принятие разумного решения.

Что руководствующийся пожеланиями Хельги Провозвестника командующий корпусом Бехаридж понимал под той самой разумностью? Устроить осаждённым «бодрую и совсем не радостную ночь», но при этом обойтись минимальными потерями. Для этого следовало использовать свои сильные стороны и не дать противнику разыграть уже собственные козыри. На самом деле, ответ лежал на поверхности. Хотя нет, совсем напротив, парил в небесах и это ни разу не шутка.

Уязвимость обороны крепости заключалась в том, что вот не было у них нормальной защиты от ударов со стороны неба. Луу. Те самые бескрылые и плюющиеся потоками молний драконы, с которыми в составе войска хана Бахмута-аль-Баграма уже успели познакомиться если не все, то почти все в войске под знамёнами Хельги. Не было в крепости Хугул Алшиин луу. Всех их из числа оставшихся стянул на оборону своей столицы хан, тем самым сильно ослабив другие домены.

Страх! Если он поселился в чьём-то сердце, то пока его оттуда не извлечь — он так и будет продолжать разъедать душу, добавляя к уже имеющимся уязвимостям новые и новые дыры. Большие такие, всем видимые, которые глупо не использовать. Заклятья по типу Дальнего Взора, а также использование не боевых, а шпионящих призывов позволило как следует рассмотреть если и не находящееся внутри — позволило, но не во всех подробностях, ведь хирбады и особенно мобеды крепости тоже кое-что понимали в магическом искусстве — то на стенах и близ них точно.

Какими способами защитники могли противостоять атакам с воздуха? К счастью, боевых артефактов на стенах не имелось, хотя отсутствие оных вызывало закономерные вопросы. Дескать, до какой же степени надо жмотничать и держать в небрежении оборонительные системы, чтобы в не самом «юном» домене не удосужиться обзавестись столь нужными штуками? Обычные камне- и стреломёты, установленные на подходящих площадках, сколько-нибудь действенной заменой не являлись.

Впрочем, Бехаридж знал ответ на задаваемый самому себе вопрос. Как-никак, к его услугам имелся тот, кто в силу своего недавнего положения знал почти обо всём, что творилось в доменах рода аль-Баграм. Находящийся «на поводке» Бадри и не пытался скрывать, что настенные и замковые боевые артефакты есть только в столичном домене, то есть в Талас Бахайрат. Почему такая ограниченность? Хан считал, что слишком опасно было сверх определённой меры усиливать своих наместников. А ну как кто-нибудь из них, почувствовав себя слишком сильным, поднимет мятеж, желая отколоться, самому стать хозяином Источника Силы, а значит и всего домена. Обычная предосторожность в Золотом Каганате — укреплять до края именно столицу, а в остальные домены выделять деньги, войска, ресурсы по нижней планке.

Хорошая стратегия… Как для сохранения власти действующих ханов с эмирами, так и для пришедших на степные земли не просто с целью пограбить и отойти, а именно завоевать и остаться.

Прояснив ситуацию со слабой защитой стен, Бехаридж сразу поделился этим не только с Керрит и