Ледяное небо - Евгений Артёмович Алексеев

и не отсчитывали секунды до момента, когда уже ничего нельзя будет вернуть.

Завибрировал коммуникатор и на экране возникла миловидная физиономия Мартина Келлера, адъютанта Дресслера.

— Господин майор, вам следует явиться…

— Да знаю я, Мартин, — буркнул я, уже собираясь отключить экран.

— Вам следует явиться в кабинет полковника Дресслера, — быстро договорил он и отключился.

Зачем это я понадобился старику? Засосало под ложечкой, в глубине души стала скапливаться чернота.

Быстро добрался до кабинета Дресслера, но открыв дверь, обнаружил не только самого полковника, но и генерала Шмидта. Он осмотрел меня с таким хмурым видом, будто обдумывал, каким способом лучше казнить: посадить на кол или четвертовать.

— Господин майор, — глуховатым баритоном начал генерал. — Расскажите нам об инциденте с Питером Броуди.

— Я обязан отвечать? — я бросил взгляд на Дресслера, в глазах которого заметил странное беспокойство.

— Да, обязаны, майор. И как можно подробнее.

Никогда не видел старика в таком мрачном виде.

— Мы случайно встретились в столовой, он высказался обо мне нелестно. И я… ну я ударил его.

— Мы это знаем, — буркнул Шмидт. — Свидетели утверждают, что вы вызвали его на какую-то дуэль…

— Нет, это Броуди вызвал меня на дуэль…

— Это ещё что такое? — генерал, развернув массивную голову, бросил взгляд на Дресслера, который лишь скривился.

— Воздушная дуэль, насколько понимаю. Да, майор?

— Да. Это было предложение Броуди. Мы отлетели на побережье. Я там показал фигуры высшего пилотажа. Потом вернулся на базу. Всё.

Почти правда — я действительно демонстрировал высший пилотаж. Но в бою. А для чего, вы думаете, он нужен? Для авиашоу?

— Нет, не всё, — генерал взглядом пытался высверлить во мне дыру. — Вы вернулись, а вот Питер Броуди — нет.

— Не вернулся? Это странно.

— Вы что-то не договаривается, майор.

— У меня там отказал двигатель…

Дресслер выдохнул трёхэтажное матерное ругательство, которое, скорее всего, означало, что он испугался за меня. Тяжело задышал, побагровела даже шея. Я стал опасаться, что старика хватит удар.

— И как же вы смогли вернуться на базу в таком случае?

— Я отправил самолёт в отвесное пике, турбина завелась. И я смог вернуться. Может быть, у Броуди случилось то же самое, но вернуться он не смог.

— Почему вы не доложили об этом сразу? — проворчал Шмидт, и сам же ответил: — Хотели скрыть очередной факт нарушения дисциплины?Это просто немыслимо. За эти несколько дней, что я пробыл здесь, вы проявились себя как нарушающий все мыслимые и немыслимые правила и законы пилот.

Я пожал плечами — что поделаешь? Воспринимайте меня таким, какой я есть.

Генерал тяжело встал, заложив руки за спину, медленно прошёлся по кабинету, погруженный в свои мысли. И я с напряжением ждал, какое страшное наказание он придумает для меня. Мысленно перебирал все виды казни и пыток, которые знал, накручивая себя всё сильнее и сильнее.

Шмидт остановился напротив меня, поднял хмурый взгляд блеклых глаз, заставив меня съёжиться до размеров лилипута.

— Значит так, майор, — выдал он, наконец. — Раз Броуди исчез, тогда вы… — я затаил дыхание и думал, что грохнусь в обморок. — Вы, как первый пилот, командир экипажа, будете управлять транспортным самолётом, и доставите меня и моих людей назад. Всё понятно?

— Но, господин генерал… — лицо Дресслера вытянулось так, что мне стало его жалко.

Он заткнулся и лишь как-то по-стариковски обмяк в кресле.

Кольнула досада, что придётся бросить здесь всё — ребят, изучение орбитоплана. Но система не дала мне времени на раздумья:

«Вы открыли новый летательный аппарат: Локхид C-130 Геркулес

Тип: Многоцелевой военно-транспортный самолёт

Максимальная скорость: 320 узлов

Дальность: 2050 миль

Практический потолок: 33 тысячи футов

Экипаж, чел.: 3 (два пилота, бортинженер)»

Я ошалело уставился на него, пару мгновений переваривая услышанное.Вместо наказания — меня наградили поездкой на Экватор? Чёрт возьми, я обожаю эту систему!

Вышел из кабинета Дресслера, словно под кайфом от «Арктик Кисс» — бетонный пол вращался под ногами, так что пришлось схватиться за склизкую ледяную стену, чтобы не упасть. Захотелось подпрыгнуть до потолка и заорать — я лечу на Экватор! Заплясать лезгинку. Пританцовывая, направился к лифту. Сделал шаг к закрытой металлической решёткой шахте, как пронёсся лёгкий ветерок. Неожиданно я увидел Эдит, совсем рядом. Обожгла чернотой глаз и выдохнула:

— Это ты убил Броуди!

Её слова совсем не задели меня. Кажется, я даже не услышал их, только ощутил, как приятная дрожь от звука её низкого хрипловатого голоса пробежала по затылку, шее и позвоночнику.

— Зачем мне это делать? — спокойно спросил я, изучая в этот такой короткий, но сладостный миг проступившую от напряжения на её шее жилку, сделав девушку трогательно беззащитной, будто малейшее дуновение могло порвать её.

— Чтобы отправиться со мной на Экватор! — выкрикнула она.

Но в её глазах я увидел нечто большее — чувство, пробившее сквозь злость и ненависть, закрутило в водоворот, заставив сблизиться на опасное расстояние. Настолько опасное, что я, не контролируя себя, вдруг по-хозяйски властно обхватил её рукой сзади, приблизил и впился в полуоткрытый рот. Она дёрнулась, пытаясь отстраниться, но в тот же миг смирилась, ослабев в моих объятьях. А я быстро, словно боялся, что нас прервут, провёл губами по её лицу, ощущая бархатистую прохладу кожи, чуть терпкий, отдающий мускусом аромат её тела. И с бьющимся у горла сердцем отстранил, почти оттолкнул. Я отвоевал эту женщину в схватке. Теперь она моя!

***