Борден (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

На то, чтобы подползти к обочине из третьего ряда, такси понадобилось еще почти две минуты. Гарри вышел из машины, телефон известил его, что деньги за поездку успешно списались и предложил оценить водителя. Гарри проигнорировал это предложение, ловко увернулся от бешеного самоката, мчащегося по велодорожке, и шагнул на тротуар.

Такси вернулось в пробку.

Гарри сверился с телефоном. Навигатор обещал ему тридцать минут пешей прогулки до отеля. Гарри решил, что добрым шагом дойдет за двадцать пять, перешагнул открытый канализационный люк и свернул в ближайший переулок.

* * *

Гарри Борден был молод, богат, хорош собой, до прошлого года входил в топ-10 завиднейших женихов Метрополии, а возглавляемая им корпорация уже двадцать лет не сходила с первой страницы журнала «Форбс», ему принадлежала недвижимость в нескольких странах, его яхта была короче самой длинной яхты в мире всего на двадцать три метра, он пил чай с королевой и трижды играл в гольф со старшим из ее сыновей, но все же ему периодически казалось, что с его жизнью что-то не так, что где-то он свернул не туда и находится сейчас не там, где должен был быть, и жизнь ему постоянно на это намекает.

Вот каковы шансы у иностранца, бодрым шагом идущего к своему отелю в центре Москвы, а не освещающего себе дорогу последней моделью айфона ночью где-нибудь в Северном Бутово, нарваться на компанию местных хулиганов?

А Гарри нарвался.

Они преградили ему путь уже в третьем по счету переулке, и даже наличие камер наблюдения их не смущало.

Некоторые места просто созданы для подобного, и это как раз было одно из них. Переулок был глухой, узкий, так что две машины в нем разъехаться бы точно не смогли, и случайные прохожие в нем отсутствовали, как класс. Пятеро молодых людей с короткими стрижками и нехитрыми орудиями производства в руках расположились таким образом, чтоба Гарри никак не мог протиснуться мимо них, не столкнувшись плечами.

— Закурить не найдется?

Гарри курил и у него были с собой сигареты, но по выражению лица вопрошающего и по тому, как он нервно переступал с ноги на ногу и поглаживал правой рукой какой-то предмет в кармане кожаной куртки, англичанин понимал, что вне зависимости от ответа драки все равно не избежать.

Поэтому он ударил первым.

Его каблук врезался любителю никотина в живот. Тот охнул, сделал шаг назад и схватился руками за больное место, и при этом из его кармана вывалился приличных размеров складной нож.

Гарри уронил портфель на асфальт, сместился влево, уходя от атаки, ударил кого-то ребром ладони в кадык, сместился вправо, выбросил вперед руку и снова в кого-то попал, и чей-то нос жалобно хрустнул под его кулаком, а Гарри уже снова смешался и бил…

Все это заняло не больше нескольких секунд, и вот уже четверо хулиганов валялись на земле с телесными повреждениями разной степени тяжести. Последних из нападавших был то ли очень смелым, то ли очень глупым. Видя, какое фиаско постигло его друзей, он не бросился наутек, а извлек из-за спины здоровенный обрезок водопроводной трубы, наверняка залитый свинцом для большей тяжести.

— Ты уверен, что хочешь учиться именно на своих ошибках? — поинтересовался у него Гарри. — Людям ведь свойственно наблюдать за окружающей действительностью и делать из этих наблюдений какие-то выводы, влияющие на дальнейшую стратегию…

— Умри, тварь! — возопил хулиган и взмахнул своим оружием.

Гарри увернулся, и труба ударилась в стену старинного дома, обдав Гарри крошками исторической штукатурки. Гарри выдохнул, готовясь перейти в контратаку…

Реальность, видимо, и до того не слишком прочная, подернулась рябью, а стена памятника архитектуры, по которой пришелся удар трубы, внезапно треснула и разошлась в стороны, но за ней почему-то оказалась совсем не та обстановка, которую можно было бы ожидать в этом месте и в такой ситуации.

Ни офиса, ни жилого помещения…

Казалось бы, удар трубы открыл в стене окно в другой мир. Впрочем, если бы Гарри сообщили, что это был портал в ад, он бы не стал отметать с порога и эту версию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он не успел толком рассмотреть, что же находилось на той стороне разрыва в пространственно-временном континууме, потому что сначала на него пахнуло горячим воздухом, а потом из разрыва выпрыгнул здоровенный зеленокожий гуманоид с большим двуручным топором. Эдакая пародия на викинга, только рога свои, а бороды и вовсе нет…

Топор описал в воздухе полукруг. Гарри успел убраться из зоны поражения, а последний хулиган — не успел, и лезвие топора вонзилось ему в грудь и вышло из спины.

Видимо, они не друзья, подумал Гарри.

Зеленый взревел, легким движением руки стряхнул труп хулигана со своего топора, а свободным кулаком ударил себя в грудь.

— Халк крушить, — сказал Гарри.

Топор снова свистнул над его головой.

Зеленый был большой и сильный, но не слишком маневренный. В два шага Гарри добрался до того места, где началась его схватка с хулиганами и подобрал с земли выпавший из кармана первого нападавшего нож. Зеленый прыгнул на него, держа топор над головой обеими руками и пытаясь ударить сверху вниз.

Если бы он попал, такой удар мог бы разделать Бордена на две половинки прямо по золотому сечению.

Но он не попал. Гарри скользнул в сторону, и в тот момент, когда топор зеленого воткнулся в асфальт, оставив глубокую змеяющуюся трещину, крутанулся на каблуке и воткнул трофейный нож зеленому в левый глаз.

Зеленый замерцал и растаял в воздухе. Топор остался торчать из мостовой, почти как меч короля Артура, только больше и уже окровавленный.

— Халк уже не тот, — заметил Гарри и пошел за своим портфелем.

Разрыв реальности как-то сам по себе рассосался.

Скрежеща тормозами и визжа шинами по асфальту, из-за угла вывернул черный «УАЗ-Патриот», затонированный намертво. Водитель был то ли неопытным, а то ли спешил и начал тормозить слишком поздно. Машина чуть-чуть не вписалась в поворот, иу же на выходе задним бампером задела припаркованный у обочины пожилой «рено».

Завыла сигнализация.

«Патриот» остановился, открыл сразу все четыре двери, и из них на асфальт выпрыгнуло трое бойцов спецназа, в бронежилетах, касках и с короткими автоматами в руках, и их начальник, без бронежилета, автомата и каски, зато с печатью прожитых лет на изборожденном морщинами лице.

— Ну, ек-макарек, Женя, — укоризненно сказал он. — Я тебе сколько раз говорил, что УАЗ — это больше танк, чем автомобиль? С владельцем этого корыта сам объясняться будешь, понял? И компенсацию из твоей зарплаты вычтем, я лично за этим прослежу.

— Простите, Егор Михайлович. Не рассчитал немного.

— Шумахер недоделанный, — сказал Егор Михайлович и только после этого окинул взглядом учиненное Борденом побоище. — Ну, что тут у нас? Ек-макарек, опять жмуры, опять полдня отчеты писать…

— Как будто вы сами их пишете…

— За тебя, барана, переживаю, у тебя ж пальцы под «калаш» заточены, а ты ими в клавиши тычешь, — сказал Егор Михайлович и носком ботинка потыкал в труп хулигана, которому досталось от топора зеленого. — Вот этот особенно прекрасен, ек-макарек. Кровищи-то сколько…

— Англичанин жив, — заметил Женя.

— Жив, конечно, — согласился Егор Михайлович. — Что ему, гаду, сделается? Была б моя воля, я б ему в затылок стрельнул и в рядок с этими положил, но нельзя. Прошли, ек-макарек, те времена.

— Да тех времен и не было никогда, — пробасил из-под каски спецназовец, который не был Женей.

— Цыц, — сказал ему Егор Михайлович. Он подошел к Гарри поближе, потрогал рукоять торчащего из асфальта топора и сокрушенно покачал головой. — Твое хозяйство?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет, — сказал Гарри. — Когда я пришел, так уже было.

— Хорошо по-русски балакаешь, вражина, — сказал Егор Михайлович. — Шпион, что ли?

— Нет, — сказал Гарри. — Бизнесмен.

— Знаем мы такой бизнес, ек-макарек, — сказал Егор Михайлович. — Разжигатели войны, ястребы империализма.