Инферно: Осквернитель - Владимир Поляков

особенно о даруемых им ощущениях. Бальшие Зилёные боги Вольной Степи далеко в будущее смотрели, даруя своим детям такое вот… не то благословение, не то проклятие. Про подобное, кстати, можно было говорить лишь с самыми мудрыми и умеющими проявлять гибкость в суждениях шаманами. Например, с тем же Грымхаргом он не стал бы затрагивать скользкую тему. Зато Ирртуш — этот вечно пьяный и обкуренный древний гоблин — пренебрежительно сплюнул бы, скажи ему кто, что он говорит о «святотатстве». И послал бы гшихово отродье туда, где имрюк не валялся. В самом лучшем случае, а то бы ещё и мелкое, но каверзное проклятье наслал бы, чтоб всякие неучи не лезли в то, в чём понимают так же сильно, как паршивый снага в методах дрессировки «бегемотов», этих контролируемых гоблинами-погонщиками монструозных чудовищ.

— Стукать кой-кого из бойзов надо, Босс,- скривился орочий шаман. — Многа ора, многа хотелка ба-альшой драка. А огры бальшие, их лучше духами стукать. Но ты не шаман, однако, ты могуче колдавать могёшь! Только чтоб после этого не угольки и не в котел аль на вертел. Разве снаг. Хрюкают многа, толку мала!

— Надо — тогда постукаю. Вразумляюще. Если к мозгу дверь прикрыта, надо в зубы постучаться, — хмыкнул Грашш-Нак, вспоминая одну славянскую поговорку. узнанную, когда сталкивался с себе подобными, но из Восточной Европы. Не всё же сражаться, иногда приходилось и договариваться. Особенно в тех местах, где белые люди поневоле начинают видеть в себе подобных если не друга, то хотя бы не гарантированного врага.

— Помогать я-мы будем, — вздохнул гоблин, которому, сразу видно, не хотелось сейчас напрягать силы, показывая дальним большим родичам, что и представители самой слабой физически ветви оркоидов способны на многое. Особенно такие уникумы, как он. — И в говоре тоже. Мы нашептали я, что тяжёло слова будет в воздух швырять, путями хитрости идёт ставший принятым Инферно и желающий не просто «весть возвещать», а искажать мир под свой правда, свой хочу и могу!

— Тогда пошли кого-то из своих учеников, Ирттуш. Как символ мощи дам паруволчьих всадников и столько же чёрных орков. Тех, которые говорят не очень, но для них я как Бальшой Зилёный, только ближе. Не рыкнуть, визгнуть против не посмеют.

— Сильно хорошо, Босс, — кивнул гоблинский шаман. — Что дать будешь демону? За проста так не пустит отсюда, чтоб без пастука частого и сильного.

Тот самый про́клятый вопрос, на который приходилось отвечать. Что можно дать тому, кто ведёт активную политику расширения собственных владений и, если он, Грашш-Нак, ничего не путает, не испытывает никакой нужды что в золоте, что в иных ресурсах. Материальных, потому что есть ещё один. Слова! Много слов. Правильных, находящих прямые или кривые дороги к цели.Ещё будучи на службе у государства, тогда ещё молодой лейтенант Ричард Мак-Ланнер научился у инструкторов — суровых, но дельных — важным вещам. В их число входила и привычка всегда и везде собирать слова. Большую часть можно было выбрасывать сразу, зато меньшая оставалась. Большая часть из этой меньшей оседала на всякий случай, на возможное и отдалённое будущее, что почти никогда не наступало. И самая малая часть могла использоваться быстро… тобой, союзниками, нейтралами или явными врагами. Только ценность слов от того, кто их использует или использовать не сможет — она ничуть не уменьшалась.

— Эльфы и имперские люди, — без какой-либо злобы или даже раздражения в голосе рыкнул Бальшой Босс. — Мне многое рассказали о князе Хельги, а я передал это знание вам и не только. Тем, кто вообще понимает, зачем нужно знать своего врага. Провозвестник не стесняется заводить себе множество врагов и очень осторожно выбирает союзников и даже нейтралов.

— Мы враг. Для всех демон, — речь Ирртуша звучала невнятно, так как в настоящее время он опять раскуривал свою жутко воняющую трубку. — Бальшой и крававый пастук будет абязательна! Но он ранний или… не очень ранний. Ты дать демону слово о людишках и эльфёнышах, да, Босс?

— Верно.

— Тогда добавь наши глаза и ухи до дорога от них к нему. Орден Рависсары Выгонятельницы, у демона с ними не пастук, а большой бойня была. Снова топ-топ делать к нему будут. По наши земли или с обходом.

— Ирртуш мудрый галава, хоть и мелкий гоблин, Босс, — проворчал Грымхарг, до этого пару раз ударивший в малый бубен, вызывая духа воздуха, чтоб не дышать тем, что курил Ирртуш вместо табака. — Пущай юдишки в железе топ-топ к демон со всей силой. Они друг друга стукать, мы радость иметь. И следить! Потом добить таго аль другова!

Что заметно раздражало Грашш-Нака — это коверкание даже орочьего языка и даже теми, кто вполне мог этого не делать. Только вот… Они считали, что подобное угодно Бальшим Зилёным и просто чтобы чувствовать единение с остальной частью Орды.Поэтому иногда прикрикивал и речь собеседников становилась вполне правильной. Иногда же, вот как сейчас, пускал всё на самотёк, понимая, что не всегда стоит давить на приближённымх Особенно таких, по орочьим меркам надёжных, а по его стандартам — ещё и вменяемых, хоть и всё равно жестоких каннибалов, далёких от привычной по той, прежней жизни, морали и общих правил. Только именно для полного разрыва с прошлой жизнью — помимо ещё нескольких причин — он и выбрал стать орком. Простота и сила, мощь и вместе с тем диктуемые Бальшими Зилёными и дарованным теми ВААГХом немногочисленные правила, которые можно соблюдать, можно не соблюдать, только… Оркоиды как то скорее хотели их соблюдать, ведь это так соответствовало их истинной сути. Здесь, в новом мире вообще всё было… честнее. И даже притворяющиеся «мудрыми и благородными» эльфы, даже провозглашающие праведность, а порой и вовсе святость имперцы — все они в немалой степени считали это истиной, а если и обманывали сами себя, то это ни в какое сравнение не шло с тем, от чего он ушёл, почему покинул прежний мир, плюнув в него на прощание.

— Я предложу князю-демону желаемое. Лично предложу, как только договоримся о встрече, — произнёс Грашш-Нак, потирая руки. — Ты получишь ценные знания, демон Хельги. И потом или ими подавишься или… Или с тобой действительно не нужно связываться. Вообще. Никогда и ни за какие деньги. Скоро увидим!

Произнося эти слова, словно вбивая в окружающий мир один гвоздь за другим, Грашш-Нак, несмотря на все сложности, был доволен. Настоящая, полная