Второй наместник Тагана (СИ) - "Тенже"

Прямо сейчас его никто не тронет — особенно официально.

Показания мужей суд не учитывает. Завтра или послезавтра мы

получим свидетельство о разводе. Я признался в супружеской измене, чтобы ускорить процедуру. После этого Хайнц уедет в «Гранатовый рай» и отсидится до моей отмашки. И еще... если кто-то начнет тебя расспрашивать о наших отношениях,

надавит — честно вали всё на меня, не вздумай отмалчиваться.

Так и говори: он меня нашел, напоил, заставил, я боялся отказаться... — Арек умолк — зажмурился, стиснул зубы, словно пере жидал судорогу боли.

— С тобой всё в порядке? — вопрос прозвучал глупо и Саша

попытался прояснить, что именно хотел сказать. — По-моему, у тебя температура. Ты выглядишь больным.

Он вновь притронулся к щеке любовника, скользнул под

воротник свитера, убедился, что шея пышет жаром и, не находя

слов — как передать тяжесть на сердце? — притронулся губами к горячему лбу.

— Это из-за стимуляторов. Я их третий день глотаю. Сейчас поеду домой... надо хоть чуть-чуть поспать.

— Погоди-погоди...

Оказавшись в кольце рук, Арек вздрогнул. Повел плечами, стараясь отстраниться, спрятал свой телефон во внутренний кар ман и положил ладонь Саше на грудь, мягко отталкивая:

— Не надо. Я устал, я плохо себя контролирую. То вык-

лючаюсь на ходу, то наоборот... это недосып сказывается.

— Что ты с собой делаешь, а?

Сообщение о существовании видеозаписи и шантаже Алек-

сандра, конечно, встревожило. Но он не считал, что ситуация

грозит ему какими-то ужасными последствиями. С него-то что

взять? Указ подписать не подсунешь... Ну, выгонят из санатория.

Пережить можно. А вот наглотавшийся стимуляторов Арек

обес покоил его всерьез — вдруг отключится за рулем? Или, не

дойдя до машины, упадет на снег и замерзнет насмерть? Да если

и не насмерть... Только воспаления легких ему в комплект не

хватало!

Уложить бы его сейчас в постель, обнять, дать выспаться,

ограждая от мира своим телом. Забрать лекарственную лихо-

радку, поделиться здоровым теплом. И — что скрывать? — ур-

вать хотя бы час для секса. Секса. Пусть тут не подходит слово

«любовь», но...

Саша часто перебирал в памяти встречи, подаренные щедрой

осенью, и помнил осторожную нежность. И рассеивающиеся

путы — не как свидетельство унижения, а как просьбу о доверии.

Просьбу, на которую он ответил молчанием.

— Ты уйдешь, и мы больше не увидимся? — догадка пришла внезапно.

— Не увидимся, — эхом отозвался Арек. — Только если случится неприятность. Поэтому хочу верить — это последний раз.

— Но как же?..

— Лежи. Лежи тихо.

Превращение было мгновенным. Ладонь с силой толкнула

Александра в грудь, и он повалился на кровать — на спину,

едва не приложившись затылком о стену. От удара избавило то,

что любовник подхватил его под колено и резко дернул на се-

бя, заставив проехаться по одеялу. Борьба со шмотками много

времени не заняла — Арек стянул с него спортивные штаны

вместе с бельем до середины бедер и повторил:

— Лежи тихо. Не бойся.

Испугаться Саша не успел. Любовник нагнулся, вобрал мяг-

кий член в рот и сглотнул, заставляя подняться. От неожиданной

жестковатой ласки Александра выгнуло дугой, и он двинул бед-

рами, стараясь втиснуться поглубже — да, у него давно не было

секса. Со времен их последней встречи.

Он вцепился во влажные волосы, направляя и понукая,

хотя знал, что указывать — почти портить процесс. Без него

разберутся, когда сжать губами, когда обвести языком голов-

ку, а когда — позволить коснуться горла. Но бездействие угне-

тало. Мысль «это в последний раз» заставляла беспомощно

трепыхаться, напоминать: «Я тоже хочу что-то сделать!».

Но Арек распоряжался по-своему. Отстранил руку от во-

лос, прижал к одеялу, не позволяя шелохнуться, ненадолго

отор вался от члена, стянул одну из штанин и закинул Сашину

ногу себе на плечо. Подвоха Александр не учуял. Даже когда по

промежности потекла слюна, ничего не заподозрил — только

стонал, наслаждаясь движениями языка на яйцах.

Проникновение пальца в святая святых оказалось неожиданностью. Он выразил свое возмущение мычанием и услышал смешок:

— Не больно же. Не бойся.

Это действительно было не больно. Неловко и немного неприятно — да.

— Мешает.

— Потерпи. Только это. Больше ничего.

Прикосновение языка и сомкнувшиеся на члене губы отчасти

компенсировали неудобство. Но расслабиться и поплыть уже не получалось, и Саша взвыл от разочарования — ну надо же Ареку было все испортить! Словно тарелку с едой от голодного отодвинул.

Обещанию «больше ничего» он почему-то поверил безого ворочно — видимо, сказалась внезапность и стрессовая си туация. Не каждую ночь к тебе является накачанный сти-

му ляторами любовник, рассказывает о шантаже и, распалив от-

менным минетом, начинает трахать пальцем.

Движения стали согласованными: палец вторгался в тело,

член касался горла, потом наступало секундное освобождение

и — по новой. Арек оседлал его ногу, терся об колено, заботясь

о своей доле удовольствия и, если бы не досадная помеха,

Александр бы уже плыл по волнам блаженства.

— Хорошо... мне нравится...

В общем-то, понять любовника было можно — Саше тоже нравилось пристраивать к делу пальцы. Но предоставлять свою задницу, как вместилище...

— Вынь, мешает, я так не кончу!

— Сейчас.

Арек отпустил его руку, расстегнул ширинку, высвободил

торчащий член, несколькими рывками довел себя до оргазма и