Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

был такой силы, что все, кто стоял в это время, повалились на пол, как кегли. Особенно прочувственно высказался Ким. Каким бы великолепным ни был его корвет, а «прыгать» трижды за сутки туда-сюда, он не мог. А остаться одному в солнечной системе у Глаза, когда все на «Ласточке» рванули назад, для него было хуже, чем включить режим «хамелеона» и просто бросить на «якоре» корабль под защитой малой планеты. Авось за сутки (пиратскому кораблю данной модели тоже нужен отдых) никто его не обнаружит…

— Ослабление экрана 20 %, — голос Норна был спокоен. — При повторном ударе, ослабление на 40.

— А на третьем, мы в хлам! — рыкнул я из капитанского кресла.

Одно было хорошо, повторный удар имперцы нанесут не прямо «вот сейчас». Это только в дешёвых фильмах американцев космические корабли пуляют без остановки по друг другу. Но нет, в реале оказалось не так. И не очень обнадеживало, что мой первый космический бой начинался по классической схеме из учебника — первый удар по энергетическому экрану корабля. Короче, щиту. «Ласточка» не подвела. Если бы экран слетел после первого удара, нас можно было брать тёпленькими. Нет, можно было еще побрыкаться, пересесть в штурм-капсулы и полететь, вопя в эфир «Выходи, подлый трус!».

Угу… Даже не смешно. Корабль без щита после третьего удара будет поврежден окончательно и станет непригоден для выживания. А в открытом космосе, если не хочешь сдохнуть, к твоим услугам только вражеский.

Другое дело, что держать экран постоянно — значит, истощать энергоресурсы корабля.

В любом случае, девяносто процентов победы будет в том случае, если экран противника будет «пробит». «Ласточка» щит-экран долго не продержит. Но и корабль противника не сильно больше, а энергии потребляет больше. Зачем вообще тогда штурм-капсулы? А всё просто… если у противников дружно полетят экраны, то каждый чётко осознает — «подпитка» будет возможна только за счёт проигравшего корабля, а значит, взять его надо как можно более невредимым. Вот тогда и летят штурм-капсулы на абордаж, корябая лучами обшивку, и вырубая на корабле противника не важные для жизни, но нужные для маневров элементы.

Этот расклад понимали все.

— Нам не победить, — голос альянца был мрачен. — Прошу дать мне бластер.

— На этом корабле я капитан, и я буду решать, когда будем складывать лапки! — жёстко сказал я, врубая связь с коммами команды. — Экипаж, занять свои места! Штурм-капсулы приготовить к бою! Норн, включи связь с капсулой Миры!

— Её заметят, — тут же ответил тот.

— Через полчаса у нее закончится воздух, — тихо сказал я. — После боя она умрёт там. Или её расстреляют у нас на глазах. Отставить, Иильс. Включай связь.

Подчинение приказу вышестоящего, оно в крови у каждого настоящего солдата и просто военного. Секунда несогласия, нелепые слова Норна в «защиту» Миры, было подчинено выучке, и он мгновенно взял себя в руки.

— Есть, — чёткий ответ.

Корабль мгновенно установил связь с обнаруженной капсулой. "Говорун" глушил капсулу для радаров, но… не связь.

— Казачок, приём, — позвал я.

Секунда.

— Серый? — прилетел ответ. Жива!

— Слушай мою команду, солдат! — жёстко сказал я, переходя на русский язык, будто по ту сторону меня слушал взрослый настоящий солдат. Космолингва была известна и врагам, но те не могли выучить и знать все языки Содружества и в частности Земли. — Мы вызываем огонь на себя. Твоя задача — развить максимальную скорость и добраться до хвоста противника. По достижении цели сбрасываешь на него магнитную бомбу. Серая круглая кнопка над головой. Видишь?

Долгие секунды тишины.

— Да, вижу!

— После повторного удара противника приступай к заданию, — я отключил связь.

Теперь всё зависело от Синички. Не подведи, малыш, ты спасёшь все наши шкуры.

Норн, Всеволод и Ким молча смотрели на меня, не веря услышанному. Игорь побелел, как мел.

Прошло всего три минуты после первого удара по нам.

— Отвести корабль на тридцать градусов, — приказал я. — Создаем слепую зону для Миры.

— Ты… — наши взгляды с Норном встретились и мы уже почти привычно сцепились сознаниями. В один миг я передал ему картинку плана, и младший замер, а затем резко кивнул. — Понял.

— Напомни мне показать вам, как экранировать связь между вами от других, — раздался вслед голос альянца. — Этот план может сработать. Лишняя капсула найдется?

— Найдётся, — ответил я. — Берёте первую тройку под начало. Первый, Ким, вторую и третью. Идёте веером после того, как упадёт их щит.

Только молчите!

— Капитан, вызов с вражеского корабля! — голос Ларра и я уже не смотрю на последних.

— Вперёд. Ларр, включай!

Слов альянца я не расслышал, но Первый и Второй капитан ушли до того, как на экране иллюминатора высветилась чужая рубка и беловолосый имперец.

Шесть минут после удара…

* * *

— Я, тасс Эх`невейон, командующий диверсионным отрядом Отца Императора.

— Приветствую! — любезно ответил беловолосому я. — Императоров не знаем, и попрошу убраться с территории нашей Галактики!

Каменное лицо не дрогнуло.

— Власть Империи осветит тьму, — не согласился Имперец. — Я приказываю вам сдать убийцу и вора Норна Иильса. И вернуть сына Империи Нишшера Дан`кхара.

Я терпеливо выслушал требование имперца.

— Это все? — уточнил я, отчитывая секунды и наблюдая равнодушно, как Норн уводит корабль на нужные нам позиции.

— В противном случае вы будете уничтожены, — сухо добавил имперец.

Я кивнул со всем вниманием.

— А если сдадим?

Не то чтобы я сомневался…

— Вы умрёте быстро.

— Логично, — согласно кивнул я своим мыслям. Эх, не дипломат я, раз так…

— Даю вам минуту на то, чтобы сдаться.

Я кивнул.

— Неглубокоуважаемый Эх, со всем прискорбием вынужден признать, как меня огорчает ваша позиция, — прочувственно сказал я. — Но не могли бы вы быть столь любезны и…

Даже на космолингве можно прочувственно сообщить, куда имперец может засунуть свои предложения и как он может насладиться вылизыванием собственного достоинства.

— Огонь! — короткий приказ.

Вот зараза, я даже не успел закончить вирш…

Экран «Ласточки» полыхнул заревом от ударившего по нам луча. Аварийка взвыла, и нас затрясло так, будто корабль стремился раскрошиться на множество мелких осколков.

— Поражение 40 %!… 60 %!

Я сцепил зубы, до белых пальцев сжимая подлокотник кресла.

— Экран в критическом состоянии! — голос Ларра ломался.

— Держать до последнего! — прорычал я.

Ну, же Мира! Давай, малыш!

Удар прервался.

— Сдавайтесь, и смерть примет вас.

— Да пошёл ты…!

— Огонь!

— 80!… 85!… Капитан!

Ну, же! Где ты, Мира?!

Нас тряхнуло особенно сильно, и аварийка взвыла так, что собственных мыслей было не услышать. И тут удар прервался… В иллюминатор перед нами было видно, как хвост чужого корабля расцветает радужной волной, обтекая обшивку и защитное поле… растворяющееся в ничто.