Космический инженер - Виктор Берс

— его слабая связь с Силой реагировала на скрытые истины. За два года изучения архивов он научился распознавать этот сигнал.

— Интересно, — кивнул Кейн. — А может ли кто-нибудь объяснить принцип работы гиперпространственного навигатора?

Повисла тишина. Алекс знал ответ — он изучал фрагменты технологий Ракката в засекреченных материалах профессора Шейна. Но показывать такие знания было опасно.

— Никто? — Профессор активировал голопроектор. — Странно, не находите? Эта технология определяет всю галактическую цивилизацию, но никто не может объяснить, как она работает.

В воздухе появилась схема навигационного ядра — кристаллическая структура, окруженная полевыми генераторами.

— Мы знаем последовательность действий, — продолжал Кейн. — Подать энергию, активировать поля, ввести координаты. Но понимаем ли мы физику процесса?

Алекс осторожно поднял руку:

— Профессор, а существуют ли теоретические основы? Исследования принципов работы?

— Отличный вопрос, мистер Коррен. — Кейн внимательно посмотрел на него. — Теории существуют. Проблема в том, что большинство из них созданы для объяснения уже готовых технологий, а не для их разработки.

Он переключил проектор. Теперь показывал временную шкалу технологического развития.

— Посмотрите на даты. Гипердвигатель — двадцать пять тысяч лет назад. Репульсорлифты — двадцать три тысячи. Турболазеры — двадцать тысяч. — Кейн сделал паузу. — А что принципиально нового изобретено за последние три тысячи лет? Последние прорывные инновации были после времен Ревана, тогда произошел прорыв в дроидостроении.

Алекс знал ответ из архивных исследований, но промолчал. После истории с нейроинтерфейсом и вмешательством военных он научился быть осторожным.

— Только улучшения, — наконец сказала студентка с первого ряда. — Более эффективные версии существующих технологий.

— Именно, мисс Тейлор. Мы совершенствуем, но не изобретаем. Почему?

— Может быть, древние инженеры создали идеальные конструкции? — предположил Кайл.

— Или, — Кейн медленно повернулся к доске, — мы не понимаем принципов достаточно хорошо, чтобы создать что-то новое.

Он активировал новую схему — производственную линию завода на Дралле.

— Завод "Корсек Инжиниринг" производит навигационные компьютеры восемь тысяч лет. Знаете, что интересно? Основные производственные модули за это время практически не изменились.

— Значит, технология была совершенной, — сказал студент сзади.

— Или никто не знает, как ее улучшить, не рискуя все сломать, — возразил Кейн.

Алекс вспомнил рассказы Джека Тольчо о "странных" артефактах, которые иногда попадались контрабандистам. Древние устройства, которые работали лучше современных аналогов, но никто не мог понять их принципы.

— Профессор, — осторожно спросил он, — а что происходит, когда инженеры пытаются изучить базовые принципы вместо простого копирования?

Кейн долго смотрел на него:

— Хороший вопрос, мистер Коррен. Кто-нибудь работал на крупном производстве?

Несколько студентов подняли руки.

— Мистер Вейн, расскажите о своей практике на верфях КИК.

— Мы следовали строгим протоколам, — ответил студент. — Любые отклонения от стандартных процедур строго запрещались.

— Даже если у вас были идеи по улучшению?

— Особенно тогда. Нам объяснили, что самодеятельность может привести к катастрофе.

— А если кто-то все же задавал неудобные вопросы?

Парень помялся:

— Таких обычно переводили в другие отделы. Или увольняли.

Алекс вспомнил засекреченные материалы профессора Шейна. Сколько исследователей столкнулось с подобным отношением за тысячелетия?

— Представьте, — продолжал Кейн, — что такая ситуация повторяется на каждом заводе, в каждой корпорации, уже тысячи лет. Что мы получаем?

— Цивилизацию, которая боится собственных технологий, — тихо сказал Алекс.

— Очень точно, мистер Коррен. — Профессор кивнул. — Мы изучаем что делать, но не почему это работает. Мы копируем, но не понимаем.

После лекции Алекс задержался в аудитории. Когда остальные студенты ушли, он подошел к профессору.

— Профессор Кейн, можно задать личный вопрос?

— Конечно, мистер Коррен. Кстати, ваши вопросы сегодня были очень... проницательными.

— Спасибо. Я хотел спросить — а что если кто-то захочет изучать эти базовые принципы? Независимо от корпоративных ограничений?

Кейн внимательно изучил его лицо:

— Это для диплома?

— Не только. Меня действительно интересует, как все работает на самом деле.

— Понимаю. — Профессор сел на край стола. — Видите ли, мистер Коррен, официальная наука имеет определенные... границы. Корпорации финансируют исследования, которые приносят прибыль. Университеты изучают то, что не угрожает существующему порядку.

— А неофициальная наука?

— Существует. Но требует осторожности и независимых источников финансирования. — Кейн помолчал. — У вас есть такие источники?

Алекс подумал о своих накоплениях от работы с контрабандистами:

— Я молод, возможно когда-нибудь я могу их организовать.

— Тогда могу дать совет. Есть люди, которые изучают... нестандартные аспекты древних технологий. Но будьте осторожны — корпорации не любят конкуренции в этой области.

— Можете дать контакты?

— Не напрямую. Но если вы действительно заинтересованы... — Кейн достал планшет и что-то записал. — Вот адрес архива частных коллекций. Скажите, что идете от меня.

Вечером Алекс отправился по указанному адресу. Это оказался небольшой магазин антиквариата в старом районе Коронета. Пожилой владелец, представившийся Маком Дуреном, выслушал его с интересом.

— От профессора Кейна? — переспросил Дурен. — Значит, вы серьезно интересуетесь древностями.

— Да. Особенно техническими аспектами.

— Понимаю. — Дурен провел его в заднюю комнату, где стояли витрины с различными артефактами. — Видите ли, молодой человек, официальные музеи показывают не все экспонаты. Им интересно впечатлить человека внешним видом. А вот здесь... Здесь собраны древности, понимание ценности которых требует определенного образования.

Он указал на устройство, которое Алекс сразу узнал — навигационный процессор, похожий на те, что он видел в материалах по архиву "Звездных путей галактики".

— Это функционирует? — спросил Алекс, чувствуя знакомое ощущение.

— Еще как. И работает лучше современных аналогов. Возраст — около тридцати тысяч лет.

— Откуда он?

— Частная коллекция. Владелец работал в одной крупной корпорации, пока его оттуда не попросили.

Алекс насторожился:

— И что с ним случилось?

— Он уволился и продолжил. Но от него не отстали и рекомендовали прекратить. А когда он отказался... ну, скажем так, корпорация может быть очень убедительной.

— Он здесь?

— Иногда заходит. Виктор Тейн. Хороший инженер, но слишком любопытный для корпоративного мира.

Алекс запомнил имя. Через свои связи с контрабандистами он мог найти этого Тейна.

— А можно изучить этот компьютер?

— Можно. Но это будет стоить денег. И времени. И, возможно, спокойствия.

— Сколько?

— Зависит от глубины исследования. Поверхностный осмотр — тысяча кредитов. Полный анализ с документацией — десять тысяч.

Алекс быстро подсчитал свои накопления. Около ста