Странники Одиннадцати Пространств. Кажущееся величие - Александра Алексеевна Василевская

спит одним полушарием мозга, Джекс, который может спать органическим мозгом и бодрствовать центральным процессором, и, разумеется, Бастер, которому неведомы ни сон, ни усталость.

Кое-кто из способной ко сну части команды страдает от необычной, совершенно неуместной бессонницы. Это Герн. Он уже весь извертелся, пересчитал всех чучундр из родного стада и переменил множество поз. Спустя дечас он понимает, что всё втуне, и отправляется на кухню.

– Не поспать, так пожрать, как говорится, – думает Герн и открывает холодильник.

Из холодильника на чучундру уставляются два огромных чёрных глаза. Они принадлежат маленькому белому существу с подошвой вместо ног и шестью тонкими ручками, четыре из которых прижимают к тельцу батон колбасы. Из шеи существа с двух сторон торчат какие-то небольшие трубки.

– Ты чего? – задаёт не слишком умный вопрос озадаченный Герн.

– А ты чего? – неожиданно громким и высоким голосом отвечает существо, и становится понятно, что голос этот исходит именно из трубок.

– Что ты… э-э-э… так, телепаты! Вы ведь в курсе, что у нас на кухне живёт лопхофссла?

– Теперь в курсе, – откликается Карл.

– У них разобщённая нервная система, их сложно отследить, – добавляет Млем. – Вижу только очень мутный образ.

– А ещё их не учуять, – добавляет проснувшийся ненадолго Тецклай. – Колбасу у него в руках чую. Его самого – нет.

– Теперь ясно, почему тебя никто не заметил. Ты давно здесь? – вновь обращается к лопхофссле Герн.

– Это, как его, не очень. Я, значит, с Агроквеана, вот. Паукрабы вконец, это, обнаглели, йорзе их, это самое, едва сдерживают, вот. Какую-то свою, значит, фигню решили, ну, построить на месте нашего, вот, поселения. Ну, ползу я, значит, от них, вот, а тут, смотрю, это, корабль. Я, короче, в него, это, залезаю, вот, и не успеваю, значит, опомниться, как он, это, уже в космосе. Ну, вот я и здесь, это самое, значит, вот.

– Да, лучше б ты жестами изъяснялся…

– А мне, это самое, можно, как его, остаться? Я много, значит, не ем, и, это, не пью, ну, живу под раковиной, того, значит, не линяю, это, не окукливаюсь, когда не надо…

– Оторвите мне вибриссы! Точно! Вот почему я не сплю! Мне же окукливаться надо! Совсем забыл! Ой-ой-ой, дайте мне куда-нибудь присоседиться срочно, прямо срочно! А ты, это, как его… тьфу, зараза! Можешь оставаться!

Герн вылетает из кухни и начинает метаться по отсеку управления.

– Иди к себе в каюту, – смеётся Стив. – Записывать надо, если не помнишь.

Чучундра уже ничего не слышит. В ушах у него раздаётся неприятный писк, перед четырьмя глазами возникает характерный туман. Уже теряя сознание, Герн, наконец, находит себе подходящее место для окукливания. Им оказывается спина Бастера. В одну деминуту Герн покрывается слизистым коконом, который быстро затвердевает на воздухе.

– Стильный рюкзак, Бастер! – со смехом замечает Джекс.

– Ещё и с подогревом, – отвечает робот.

– Слушай, я никогда не видел, как чучундры окукливаются… интересно, как они это ощущают.

– Насколько я читал, после окукливания к чучундрам долго возвращается память, потому что в процессе у них перестраивается всё, включая мозг.

– Хм, в последней версии Энциклопедии этой информации почему-то нет… чем она-то тримперцам не угодила?

– Может быть, они её стёрли вместе с чем-то, что действительно им неудобно.

– Может быть. Ладно, не будем мешать Герну.

Когда звездолёт, наконец, добирается до Эр-Нюга, весь экипаж уже успевает выспаться, отдохнуть иным способом или… да, окуклиться.

Кокон на спине Бастера лопается, и Герн медленно вылезает оттуда. Внешне чучундра почти не изменился – разве что стал немного ярче. Но в голове его творится что-то похлеще вечера в трактире «У Бетамака».

– Куда я лечу? Где все? Кто я? Как я сюда попал? Сколько времени? Что делать? Кто виноват? – достаёт робота вопросами Герн.

Бастер, не зная усталости, терпеливо объясняет чучундре, что к чему. Однако через полдечаса новоокуклившееся существо вдруг приходит в нормальное состояние.

– Ты мог мне не отвечать, – говорит Бастеру Герн. – Я всё равно сам до всего дохожу после окукливания.

Робота нисколько не смущает бесполезная трата энергии. Более того, в его центральный процессор вдруг приходит хорошая идея:

– Предлагаю взломать все ловушки перед дворцом Императора. Иначе опять придётся лазать по стенам, напрягать летунов, тратить топливо…

– Ага, точняк! – одобряет Накет. – Только они, едрён батон, перезаряжаются всё время.

– Я так понял, что они… э-э-э… перезаряжаются автоматически после каждого срабатывания, и каждая, хм, сама по себе, – сообщает Айзел. – Придётся, гм, у каждой по отдельности ломать датчики.

– Нелогично. Так мы потратим слишком много времени, – отвергает Бастер. – Кроме того, выше будет вероятность попасться. Если бы ловушки были связаны информационной сетью…

– Так они связаны, я вижу! – восклицает Джекс.

– Каким образом?

– Так… ой, Бастер, прости меня, дурака! Ты ведь не знаком с моей командой! Давай сейчас я тебя свяжу. Держи флешку. Загрузишь программу, поставишь галочку, где «актуальное обновление», и всё будет.

– Так что ты там узрел, Джекс? – интересуется Силмак. – И, самое главное, как?

– Да мне тут Кузнецов прислал обновление. Хотя обновлением это можно назвать условно. Оказывается, в моём центральном процессоре была функция электронной телепатии, но для неё не хватало специального браузера и двух древних драйверов. Можно было, конечно, мне всё ядро поменять – но это надо вообще всё сносить напрочь, это рискованно и долго. Но вот Питон где-то нашёл драйверы, Четыре-на-Четыре раскопал браузер, Метаморф вскрыл данные о моей операционке, а Кузнецов всё наладил да приладил.

– А что же Щёточка? – хихикает Карл. – Для неё-то нашлось дело, помимо чистки кузнецовских ботинок?

– А она шифровала сигнал, чтобы тримперцы не перехватили по дороге. И наверняка при этом она чистила кузнецовские ботинки!

Джекс, Карл и Млем звонко смеются.

– И в чём юмор? – озвучивает мысленный вопрос многих Веншамея.

– Щёточка в Реагента – по уши, – сквозь смех отвечает киборг. – А он, естественно, не реагирует! Она и так, и сяк, и ботинки ему полирует, и файлики всякие приятные подкидывает…

– Значит, роботы и любить умеют?

– А как же!

– Подожди, не понимаю немножко. У нас-то, органических, понятно, что такое любовь, и откуда у неё ноги растут. А роботы? Ну… я имею в виду…

– Органические мозги не читаю, но суть вопроса уловил. Знаешь, что такое платоническая любовь?

– Конечно.

– Ну и вот!

– А… точно.

– Теперь я тоже всё вижу! – восклицает Бастер. – Спасибо, Джекс! Итак, центр сети – у самой первой ловушки, у тех подземных шипов. Нелогично. Я бы поставил центр у последней.

– Орхгская гордыня, – усмехается Стив, и экипаж космического корабля ступает на поверхность Эр-Нюга.

Киберпанки быстро взламывают сеть ловушек, и мятежники легко