Космический инженер - Виктор Берс

что нужно быть крайне осторожным, но базовые навыки остались.

Алекс залез внутрь технического отсека и закрыл глаза, позволяя своему необычному чутью исследовать систему. Он чувствовал поток энергии через кристаллические матрицы, ощущал места, где этот поток нарушался или искажался.

— Проблема не в основных блоках, — сказал он, выбираясь из отсека. — И не в программном обеспечении. Тут дело в одном из вспомогательных модулей — стабилизаторе поля. Он периодически теряет калибровку.

— Покажи, — потребовал Джек.

Алекс указал на небольшой модуль в глубине системы:

— Вот здесь. Резонансная частота сбивается из-за микротрещины в кристалле. Визуально ее не видно, но она влияет на стабильность поля. Нужно либо заменить модуль, либо перекалибровать систему под новые параметры.

Джек внимательно изучил указанный модуль:

— Хм, действительно. Другие мастера даже не смотрели в эту сторону. А ты можешь перекалибровать?

— Думаю, да. Но это займет весь день, — ответил Алекс, мысленно прикидывая объем работы.

— Делай. Если получится — заплачу хорошо.

Алекс проработал до вечера, тщательно настраивая систему. Его исследования истории эволюции гипердвигателей очень помогли — он понимал не только что делать, но и почему это работает. Современные инженеры часто работали по шаблонам, не вникая в глубинные принципы. Но изучение древних технологий дало Алексу более фундаментальное понимание.

Кристаллические матрицы в гипердвигателях работали по тем же принципам, что и кристаллы в дроидах, только в упрощенном виде. Понимая это, можно было найти решения, недоступные обычным техникам.

— Невероятно, — сказал Джек, когда диагностика показала зеленый свет по всем параметрам. — Парень, ты действительно знаешь свое дело. Откуда такие навыки у студента?

— Много читаю, — скромно ответил Алекс. — И люблю разбираться, как все устроено на самом деле.

— "На самом деле" — это важные слова, — кивнул Джек. — Большинство людей довольствуются поверхностным пониманием. А ты копаешь глубже. Это хорошо.

Он достал кредитный чип и передал Алексу:

— Здесь пять тысяч. Честно заработанные.

Алекс взял чип, чувствуя удовлетворение от хорошо выполненной работы. Но Джек, похоже, не собирался на этом останавливаться.

— Слушай, а не хочешь поработать еще? У меня есть пара рейсов на следующей неделе. Нужен техник на борту — мало ли что случится в пути.

Алекс заколебался. С одной стороны, скоро должна начаться учеба после летних каникул. С другой — открывало новые возможности, а после разговора с беженцем он понимал, что университетское образование может оказаться недостаточным для понимания реального мира.

— А что за рейсы?

— Обычная торговля, — пожал плечами Джек. — Везем товары туда, где они нужны, покупаем то, что дешево здесь. Ничего особенного.

Что-то в тоне Джека подсказывало Алексу, что "обычная торговля" может оказаться не совсем обычной. Но именно это его и привлекало. После смерти Мары ему нужны были новые впечатления, источники информации, новые возможности. Что угодно, лишь бы переключиться с депрессивного настроения. Она не была для него особо близкой, но он общался с ней. Было странно понимать, что ее больше не существует.

— Хорошо. Когда вылетаем?

— Послезавтра утром. Не опаздывай — в космосе расписание священно.

Первый рейс оказался действительно обычным — доставка медикаментов на Селонию. Но Алекс заметил, что Джек очень тщательно выбирает маршруты, избегая определенных систем и станций. И что среди "медикаментов" попадались контейнеры с весьма странной маркировкой.

Во время полета Джек оказался неожиданно разговорчивым. Он рассказывал о своей философии торговли, и Алекс понимал, что за внешней простотой скрывается глубоко продуманная система взглядов.

— Видишь ли, парень, — говорил Джек, управляя кораблем, — большинство людей думают, что контрабанда — это просто нарушение закона ради прибыли. Но это не так. Это философия свободы.

— Как это понимать?

— А вот как. Представь: есть планета А, где производят лекарства. И есть планета Б, где эти лекарства нужны людям. Логично, что лекарства должны попасть с А на Б, правильно?

— Логично.

— Но тут появляются политики. Они говорят: "А давайте введем налог на медикаменты". Потом военные: "А давайте объявим лекарства стратегическим материалом". Потом бюрократы: "А давайте введем лицензирование торговли". И что получается? Лекарства как производились на планете А, так и производятся. Больные на планете Б как нуждались в них, так и нуждаются. Но теперь между ними стоит стена из правил, налогов и разрешений.

Алекс кивнул, понимая логику.

— И что делать?

— А вот что, — Джек повернулся к нему. — Можно смириться и сказать: "Ну что поделаешь, такие правила". Тогда люди на планете Б будут умирать, но зато все будет "по закону". А можно сказать: "К черту ваши правила, люди важнее бумажек". И перевезти лекарства, несмотря на запреты. — Он сделал паузу и будто признался — и заработать на этом.

— Но ведь законы существуют не просто так?

— Некоторые — да. Закон против убийства имеет смысл. Но большинство современных законов существуют не для защиты людей, а для защиты чьих-то интересов. Посмотри на эту войну — кто от нее выигрывает? Военные корпорации, производители оружия, политики, которые наживают капитал на патриотических настроениях. А кто проигрывает? Простые люди, которых убивают, и их семьи.

Алекс вспомнил беженца с Кристофсиса и его слова о снесенных кварталах.

— И контрабанда помогает решить эту проблему?

— Контрабанда — это способ обойти искусственные ограничения, — объяснил Джек. — Когда система работает правильно, контрабандисты не нужны. Но когда система ломается из-за войны, бюрократии и коррупции, мы становимся смазкой в механизме. Мы обеспечиваем то, что экономисты называют "эффективностью рынка".

— Звучит благородно, — заметил Алекс. — Но ведь вы же получаете прибыль?

Джек рассмеялся:

— Конечно получаю! Я же не благотворительная организация. Но в том-то и дело, что прибыль — это показатель того, что ты делаешь что-то нужное людям. Если бы мои услуги были никому не нужны, никто бы мне не платил.

— А риск?

— Риск — это цена свободы, — серьезно ответил Джек. — Свободы делать то, что считаешь правильным, а не то, что разрешают чиновники. Каждый контрабандист — это маленький бунтарь против системы, которая пытается контролировать каждый аспект жизни.

Алекс задумался над этими словами. В университете им преподавали уважение к закону и порядку. Но что делать, когда закон становится инструментом угнетения?

— Джек, а что, если система права, а вы ошибаетесь?

— Хороший вопрос, — кивнул Джек. — Но вот тебе простой тест: кому выгодны ограничения? Если ограничения