Станция Клондайк. Часть первая: где - Валерий Масляев

— Угу, угу. Кстати, вы упомянули, что у вас два навигатора. Почему именно два?

Винсент Такахимару:

— Потому что изначально модель корабля предполагает наличие двух навигаторов. Мой корабль — это рейдер дальней разведки, класса S. Корабль ранее принадлежал корпорации Уэйн-Юанти, у которой и был выкуплен. Дальше спрашивайте у них, если они соизволят вам ответить.

Бесекерский:

— Раз мы упомянули про экипаж, то можете ли вы кратко рассказать о них?

Винсент Такахимару:

— Про двух своих лучших навигаторов?

Бесекерский:

— И навигаторов, и остальных.

Винсент Такахимару:

— Сейчас, на самом деле, у меня на корабле только я и два моих навигатора: Юкио Ковач, 30 лет, уроженка сектора Хель, и Малгожата Судзуки, также 30 лет, уроженка сектора Сол. Собственно, что про них рассказывать? Про них ходит масса интересных историй: они пьют, верят в какого-то Бога. Какого сейчас — не знаю, этот Бог меняется у них, по-моему, раз или два раза в месяц. Одна из них постоянно говорит правду, другая постоянно врёт. Причем, это тоже меняется, как и с богами, так что я не знаю, кто именно врет. И говорят, что выпускной экзамен стоил жизни их учителя. Это вы сможете спросить у них сами. Очень дорогие навигаторы!

Бесекерский:

— Да, пожалуй, как-нибудь мы доберёмся до них с вопросами. Раз у вас в команде только вы и навигаторы, наверное, вам требуются иные члены экипажа?

Винсент Такахимару:

— Сейчас я активно ищу планетолога. Надеюсь, он скоро к нам присоединится. Роль техника — на мне.

Бесекерский:

— Про опасный рейс вы рассказали. Теперь расскажите наоборот, про что-то удачное.

Винсент Такахимару:

— Хорошее быстро забывается. Я, наверное, не вспомню самого удачного рейса. Те, которые принесли прибыль, их было некоторое количество. Те, которые вышли в ноль, тоже были. Нас нанимают, когда надо лететь долго и далеко, а это скучно большей частью. Хотя именно такие рейсы и приносят главные кредиты.

Бесекерский:

— Это потому, что у вас рейдер дальней разведки?

Винсент Такахимару:

— Именно. Мы бывали так далеко от границ Федерации, где никто не бывал.

Бесекерский:

— Очень интересно! Как вы туда попадали?

Винсент Такахимару:

— Все достаточно банально: корпорации, картели или ученые хотят разведать точку интереса в глубоком космосе. Они размещают стандартный контракт, мы его выполняем. На такие контракты мало подходящих исполнителей, поэтому я всегда беру хорошую цену.

Бесекерский:

— Вас выбирают из-за корабля? Дальний рейдер может прыгнуть дальше стандартного исследователя, верно?

Винсент Такахимару:

— Не только, хотя и это тоже. Главное, я уже сказал, два навигатора. Дальний прыжок — это всегда большой риск для навигатора, вы же понимаете? Если что, второй навигатор вернет корабль назад, и это определенная гарантия успешной миссии. Обычно наши заказчики готовы платить за успех.

Бесекерский:

— Неужели у вас гибли навигаторы в таких долгих прыжках?

Винсент Такахимару:

— Гибли? … (долгая пауза)… Нет. Но получали психозы, теряли способности, уходили с корабля, все это было. Любой прыжок — это риск.

Бесекерский:

— Пойдём дальше. Помимо ликвидации аварии на терроформирующем комплексе Кебрион-1, вы ещё участвовали в восстании на Дверге. Напомните, вы какую сторону поддерживали?

Винсент Такахимару:

— Победителей, конечно же (смеется). На самом деле, ту сторону, которая платила деньги и преследовала свои цели. Я выплачивал последний пай за «Honeybadger» корпоратам и работал на них. Это открытая информация.

Бесекерский:

— Лидеры восстания неоднократно вспоминали вас лично и вашу помощь с благодарностью и теплотой.

Винсент Такахимару:

— Хорошо, что хоть кто-то нам благодарен (смеется). Но мы тогда не могли выбирать сторону, потому что выбора у нас не было. Им просто повезло, а я качественно делал свою работу.

Бесекерский:

— А если бы там, на Дверге, какая-то другая корпорация, или федеральное правительство, или кто-то ещё, предложили бы вам больше?

Винсент Такахимару:

— Я бы согласился.

Бесекерский:

— Винсент, что вы делаете в свободное время?