Последняя тайна Консорциума. Том 1 - Михаил Винников

кнопок, и половина линий исчезла. Юми улыбнулась, ткнула что-то на своём пульте — и оставила только одну.

«Да откуда этот гад всё умеет?» — зло подумал Виктор.

— Продулись, реактор в ходовом режиме, — объявила Юми.

— «Кицунэ», понял вас, работайте с «Вышкой».

— Вас поняла, — ответила художница.

Переключила канал и сходу продолжила:

— «Вышка», «Кицунэ», прошу взлёт

— «Кицунэ», ожидайте… — ответил диспетчер.

Голос был уже другой, постарше. И Виктору померещилась в нём какая-то неуверенность. Полицейские рефлексы говорили — жди подлянки. Юми ёрзала от нетерпения. Вольфрам, откинувшись в кресле, что-то нажимал на пульте одной рукой.

— «Кицунэ», тут у нас э… проблема, — заговорил диспетчер. — Выключайтесь и ждите транспорт.

— Что-то случилось? — забеспокоилась Юми.

— С техникой всё в порядке, чисто бюрократическая процедура. Минут на сорок в контору заскочите, мы за вами автобус вышлем. Ничего серьезного…

— Оснований для ареста корабля у вас нет, — фыркнула Юми. — А за всё остальное можно счет прислать. У меня график! Простой кто будет оплачивать? Вы?

От злости Юми становилась очень целеустремлённой. Виктор не смог сдержать улыбку.

— Болтовня на канале «Вышки» — подумал вслух Вольфрам. — Предпосылка к лётному происшествию. Очень грубое нарушение для диспетчера. Обычно в таких случаях дают другой канал.

— С такой фигнёй должен «Старт» разбираться, — проворчала Юми. — «Вышка» это уже взлёт и посадка.

— А «Вышка» вон прямо на той вышке сидит? — спросил Виктор, указывая на экран внешнего обзора.

На краю лётного поля действительно стояла здоровенная башня с застекленной будкой наверху. И если простого обывателя спросить, где сидит диспетчер — он, не вникая в тонкости, укажет туда. Хотя там только одна из позиций.

Виктор повернулся к Юми и спросил:

— А можно я с ним поговорю?

— Ну попробуй, — вздохнула девушка.

— Ладно… так, где тут кнопка? А, вот!

Виктор включил свой микрофон и вызвал диспетчера:

— «Вышка», «Кицунэ» на связи. Давай на чистоту: что за хрень? А то капитан рвёт и мечет. Разнесет вам полконторы…

— Приехали люди, — вздохнул диспетчер. — Серьезные. И требуют вас задержать за долги.

— Врут. Пусть в суд подают, — резко ответил Виктор. — Там нач. смены охраны далеко?

— Вот он подошел…

Микрофон зашипел, и через пару секунд другой голос продолжил:

— Да вы в контору заедьте, напишите объяснение, что людей этих не знаете и долгов не признаёте. И потом уже пусть судятся сколько хотят. Десять минут займёт.

— А не сходить ли им по известному адресу? — язвительным голосом спросил Виктор.

Юми повернулась в кресле и злобно уставилась на него.

— Да мне полгода до пенсии осталось. А эти ребята серьезные, всю кровь испортят. Не могу я их туда послать, сами разбирайтесь.

«Серьезные ребята, которых не пошлешь,» — думал Виктор. — «И ходят по режимному объекту как к себе домой. Начальник охраны всё понимает, но боится им перечить. Кто бы это мог быть?»

Он прокашлялся и громко сказал в микрофон:

— Ааа, я понял что за люди!

— Ну вот и хорошо, — ответил начальник.

— Всё просто отлично! — притворно рассмеялся Виктор. — Вы объясните этим разводилам, что для азартных игр на территории Федерации нужна лицензия. Нет лицензии — игры запрещены, а долги по ним вне закона и оплате не подлежат.

Юми удивлённо подняла брови. Вольфрам бесшумно хихикал в кулак. На том конце радиоканала выразительно молчали.

— А еше, — продолжил Виктор. — Это «незаконное предпринимательство», плюс «вымогательство». «Группой лиц по предварительному сговору», или даже «организованной группой». И мне тут подсказывают, что еще и «с применением насилия или угрозой применения такового».

Начальник молчал.

— Короче, — Виктор щелкнул пальцем по микрофону. — Мы сейчас взлетаем без спросу. Вы бьёте в барабан, подаёте на нас… не помню, куда вы там подаёте, и корабль тормозят в следующем порту. Вас там не будет, и ваших «серьезных людей» — тоже. Накладывают арест, капитан пишет объяснение, экипаж даёт показания, и выплывает вся эта история… еще какой-нибудь «подкуп должностных лиц» заподозрят. Вам оно надо?

Из динамиков раздался стук и щелчки, будто на том конце микрофон тягали из рук в руки. Потом голос диспетчера ответил:

— Да нет, не особо.

— И мне не надо. Уголовные дела — это такой геморрой, даже если они не по твою душу. А я на окладе, мне даже не заплатит никто. Так что давай мы просто улетим по-хорошему.

— Хорошо… «Кицунэ», взлёт по готовности, вектор отхода стандартный.

— Вас поняла, вектор стандартный, — радостно ответила Юми.

Она еще не успела договорить, когда корабль задрожал и стал медленно подниматься.

— Есть отрыв! Посадочные опоры убраны. Тяга в норме.

Юми прижало перегрузкой, но вид у неё был довольный.

«Вырвались» — подумал Виктор.

А Вольфрам смотрел куда-то вверх, сквозь потолок рубки, и мечтательно улыбался.

Глава 16

На орбите Юми сразу вырубилась. Отстучала на пульте «временный допуск» для Вольфрама, оставила его рулить, а сама уковыляла в сторону каюты. Не совсем понятно, что за «допуск» такой, но получалось, что корабль распознаёт людей и слушается только капитана. Виктор как-то раньше не думал об этом.

Он остался в рубке и наблюдал за Вольфрамом. Странный четырёхрукий человек наскоро запрограммировал курс и сидел, неподвижно глядя в передний экран. Яркий шар планеты уходил всё ниже, а впереди сияли звезды.

— Сколько же лет я их не видел… — тихо сказал Вольфрам. — Как же я скучал…

— По кому? — спросил Виктор.

— По звёздам.

— Много летал раньше?

— Очень много. Я проводил на корабле больше времени чем на планетах. Но это было давно. В прошлой жизни.

— А здесь как оказался? — спросил Виктор, махнув рукой в сторону планеты на экране.

— На этой планете меня не искали, — ответил Вольфрам. — Есть неблагополучные места, про которые люди просто не хотят лишний раз вспоминать.

— В любом городе такие есть, — хмыкнул Виктор. — Это я тебе как полицейский говорю.

— Верю.

— Да, я ведь именно поэтому ушел с улиц, — продолжал Виктор. — Насмотрелся… трущобного сюрреализма. Напряг все знакомства, накрыл поляну кому надо — и перевелся в другой отдел, контрабанду ловить. Брезгливость победила.

— Вот как? — спросил Вольфрам, явно без