Тимоти Зан - Путь уцелевшего

– Империя? – нахмурившись, спросил Прессор. – Когда это было?

– Необратимый процесс шел уже тогда, когда "Сверхдальний перелет" покидал пространство Республики, – сказал Джинзлер, размышляя о том, сколько еще ему предстоит рассказать. Его целью было убедить Прессора, что Новая Республика даст надежду его людям, а не читать лекцию об одной из самых грандиозных политических ошибок в истории галактики. – Сначала казалось, что Палпатин хочет только мира…

– Палпатин? – прервал его Прессор. – Верховный канцлер Палпатин?

– Да, он самый, – подтвердил Джинзлер. – Как я сказал, сначала всем казалось, что он хочет только укрепить единство Республики. И только потом мы все увидели, что он забирает себе все больше и больше власти…

– Интересно, – сказал Прессор. – Но это прошлое. Пока поговорим о настоящем. И я все еще хочу услышать объяснение, почему мы должны вам верить.

Джинзлер глубоко вздохнул.

– Потому что вы здесь одни, – сказал он. – Вы находитесь в чужом пространстве, окруженные множеством опасностей и смертельной радиацией плотного звездного скопления, на разбитом и ни на что не годном корабле.

– Едва ли этот корабль можно назвать ни на что не годным, – сурово возразил Прессор. – Мой отец и дроиды проделали здесь такую работу, что этот дредноут вполне готов к полету.

– Тогда почему вы не заберете всех поселенцев и не улетите? – парировал Джинзлер. – А я вам скажу, почему. Вы не улетаете потому, что не знаете, как отсюда выбраться. – Он пристально посмотрел на собеседника. – Если вы не поверите нам – если убьете нас или даже просто отошлете назад – то вы и те, кого вы защищаете, останетесь здесь навсегда.

Прессор сжал губы.

– Бывает и худшая участь.

– И если бы речь шла только о вас, это не составило бы проблемы. – Джинзлер покосился на Эвлин, молча стоявшую у двери. – Но речь не только о вас, не так ли?

Прессор процедил что-то сквозь зубы.

– Да уж, по крайней мере, со времен той Республики кое-что осталось неизменным: политики и дипломаты продолжают использовать грязные приемы. – Он махнул рукой, когда Джинзлер попытался открыть рот. – Не обращайте внимания. Думаю, в этих делах так было всегда.

– Я не пытаюсь принудить вас к чему-либо, – спокойно сказал Джинзлер. – Мы никуда не спешим, и не нужно принимать решение прямо сейчас. Но, в конечном итоге, вы должны понимать, что от него будет зависеть не только ваша судьба.

Прессор не ответил. Джинзлер прислушивался к тишине и думал, что еще добавить.

– Пока вы раздумываете над этим, – наконец, сказал он, – нам хотелось бы встретиться с вашими людьми и осмотреть корабль. То, что вы смогли выжить здесь в течение такого срока и в таких условиях, свидетельствует о вашей изобретательности и настойчивости.

Прессор, казалось, целую минуту пристально изучал его, словно силясь понять, искренна ли его просьба или это просто очередная дипломатическая игра словами. Потом он неожиданно кивнул.

– Хорошо, – сказал он, отодвинув стул и поднявшись. – Вы хотите увидеть наш дом? Что ж, пойдемте поглядим.

– А остальные? – спросил Джинзлер, тоже поднимаясь со стула. – Скайуокеры, аристократ Формби и прочие?

– А они подождут, – сказал Прессор, направляясь к двери. – Если мы решим, что с вами можно иметь дело, я их отпущу.

– Было бы весьма любезно с вашей стороны отпустить хотя бы аристократа Формби, – осторожно, но твердо произнес Джинзлер. – Вы находитесь в пространстве чиссов, а он – высокопоставленный представитель правительства. Вам определенно понадобится его помощь, чтобы все закончилось благополучно.

– Думаю, да… – неохотно согласился Прессор. – Хорошо. Аристократ и его сопровождающие могут присоединиться к нам. Но джедаи останутся там, где находятся сейчас. И солдаты в броне тоже. Мне не нравится, как они выглядят.

Джинзлер поклонился.

– Благодарю вас, Защитник, – сказал он.

Честно говоря, ему и самому не нравились штурмовики. Фел мог говорить что угодно об этой своей Империи Руки и о том, что в ней нет тирании, присущей правлению Палпатина. Возможно даже, он говорил правду. Но Джинзлеру уже приходилось жить под властью Империи, и он хорошо знал, что одни лишь слова недорого стоят.

Прессор подошел к двери. Потом вдруг обернулся.

– Еще одно, – сказал он каким-то уж слишком небрежным тоном. – Ваша фамилия Джинзлер. Вы имеете какое-то отношение к джедаю Лоране Джинзлер?

Джинзлер почувствовал, что его сердце замирает.

– Да, – сказал он, стараясь говорить столь же небрежно. – Это моя сестра.

Прессор кивнул.

– Вот как…

Он снова повернулся к двери:

– Сюда.

– Что это было? – вдруг спросил Драск. – Вы слышали?

Мара выключила меч. Люк прислушался, обратившись к Силе. Донесся звук закрывающейся двери…. шум одного из репульсорных генераторов, казалось, слегка изменился…

– Один из турболифтов тронулся с места, – сказала Мара, подняв голову и вслушиваясь. – Думаю, вниз.

– Какой из них? – спросил Драск. – Вы можете определить?

Люк сосредоточенно нахмурился. Кто же в том лифте?.. Но среди чужих разумов джерунов и чиссов было слишком трудно определить наверняка.

– Не знаю, – сдался он. – Мара?

– Думаю, в этом лифте Джинзлер, – сказала она, медленно покачав головой. – Больше ничего не могу сказать.

Драск прошипел что-то сквозь зубы.

– Мы должны отсюда выбраться, – заявил он. – Аристократ Чаф'орм'бинтрано в большой опасности.

– Мы делаем все возможное, – сказал Люк, борясь с внезапно возникшим дурным предчувствием. Если лифт Джинзлера пришел в движение, означает ли это, что Защитник Прессор решил, что именно Джинзлер – тот, кому дозволено встретиться с колонистами? Не могло ли это с самого начала быть планом Джинзлера – оказаться первым, кто установит с ними контакт?

Он прогнал эту мысль. "Нет, просто нелепо. Откуда Джинзлер мог знать, что кто-то из колонистов выжил?"

Но даже если этот человек и не имел дурных намерений, дипломатической подготовки у него тоже не было…

– Мара? – прошептал Люк.

– Работаю так быстро, как только могу, – ответила та, осторожно прорезая металл световым мечом.

Люк поморщился; но он, как и Мара, знал, что спешить здесь нельзя. Если она заденет кабель питания, никто из них уже не сможет помочь Формби, Джинзлеру или кому-то еще.

Он держал руку на эфесе меча, проявляя "знаменитое джедайское терпение".

От стены отскочил еще один квадратный кусок металла: Люк едва успел подхватить его Силой и осторожно уложить на пол.

– Отлично, – сказала Мара, выключив световой меч и шагнув в сторону. – Твоя очередь.

– Хорошо. – Люк встал на место Мары и зажег меч. Потянувшись Силой, он направил острие клинка к месту, где за стеной пересекались кабели.

– Осторожнее, – предупредил Драск, подойдя к нему. – Если вы коснетесь кабеля…

– Не волнуйтесь, – сказала Мара, жестом остановив его. – Он знает, что делает.

Люк сжал губы. Он определенно знал, что делал – по крайней мере, в теории. Как перенести эту теорию на практику – совсем другой вопрос…

В прорезанном отверстии, прямо над клинком меча, горизонтально протянулся ярко-красный кабель. Мысленно приготовившись, Люк легким движением придвинул к нему меч. Конечно, не настолько близко, чтобы на самом деле коснуться кабеля, но достаточно, чтобы сработало краткосрочное предвидение, благодаря которому рефлексы джедаев казались неправдоподобно быстрыми.

И на долю секунды он почувствовал давление на подошвы ног.

– По красному проводу идет питание на верхний репульсор, – сказал Люк, выключив световой меч и отшагнув.

– Ясно, – отозвалась Мара. Подойдя к отверстию, она пометила красный провод куском темно-коричневой обертки от сухого пайка. – Один есть.

Люк кивнул и подошел к отверстию в противоположной стене, которое прорезала Мара. Выбрав на этот раз синий провод, он снова включил меч и направил острие к нему.

Ничего.

Люк проверил зеленый провод, потом красный, потом еще один синий с тем же результатом. Наконец он приблизил клинок к белому проводу в черную полоску, и на мгновение ему показалось, что пол уходит из-под ног.

– Здесь, – сказал он Маре. – Полосатый.

– Понятно. – Она пометила его так же, как и предыдущий. – Отлично. Мы готовы?

– Всегда готовы, – подтвердил Люк, встав напротив полосатого провода. Мара подошла к нему и встала спиной к его спине, лицом к красному проводу.

– Подождите, – с некоторой тревогой в голосе вмешался Драск. – Что вы хотите сделать?

– Я думала, это и так понятно, генерал, – бросила Мара. – Собираемся перерубить кабели.

– Но… – голос Драска сорвался. – Вы действительно можете это сделать?

Люк почувствовал, как красно-золотистые волосы Мары коснулись его шеи, когда она повернула голову к чиссу.