Отметчик и разносчица - Александр Ермаков

задержал твои похороны. Так что вы прилетите к началу панихиды. Похороны старшей жены коменданта – дело серьёзное. Так что, смотрите там, чтоб без фокусов. Жёны пока не в курсе. Ты для них всё ещё новая разносчица. Береги Тузиана. Марк, гнойная задница, – он обратился к землянину. – Отвечаешь за них головой.

- Хорошо, – ответил землянин и моргнул глазами.

Страшное лицо коменданта заволокло помехами, и изображение исчезло. Сукла повернулась к Марку:

- Посмотреть свои похороны со стороны. Ха, в этом что-то есть! Интересно взглянуть на реакцию младших женушек, на их рыдания. Я сразу увижу фальшь. Марк, что ты молчишь?

- Я не хочу с тобой разговаривать, – и он закрыл глаза.

20

Где-то в глубинах космоса без габаритных огней, обтянутая защитной маскировкой, парила станция махапской разведки со странным гербом на борту. По коридорам огромного корабля бегали маленькие белокурые гуманоиды с красными лицами и в умных комбинезонах. В кабинете по сбору информации, в креслах сидели инспекторы и оперативники. Они смотрели на экраны и оживлённо беседовали:

- С такими черепашьими темпами мы долго будем ловить Плеширея.

- Освобождение Почемурия может затянуться, а всё из-за дурацких экстремафилов.

- Да, защита, что надо.

- До сих пор удивляюсь, как это возможно? Космотрасса «Вредак – Почемурий», по которой прибыла молмутская саранча, тоже под защитой этих коварных микрочастиц.

- Да, функционал плеширеевского мультипроцессора нам пока не известен.

- Теоретически мы знаем, но от этого не легче. Персональный мультипроцессор Плеширея, этот загадочный прибор, - вот, что нас волнует. Благодаря ему, молмуты из Чернодырья прибывают по коллектору времени и в одночасье порабощают слабозащищённые планеты.

- Да, Почемурий внутри гигантского изоляционного облака тёмной антиматерии, как алмаз в желудке акулы.

- А ведь Плеширей всего лишь один из целого легиона укисракских машидов. И у каждого есть свой личный мультипроцессор, торжественно вручённый самим императором.

- Да, работы непочатый край. Сколько еще цивилизаций испытает на себе молмутскую тиранию?!

- Стокар, ну, что там у тебя с жучком?

Инспектор оторвался от экрана, снял один наушник и крутнулся на кресле:

- Поставил землянину в мочку уха. Не хотел соглашаться, пришлось память слегка подчистить.

- А камеры слежения?

- Я настроил свой камуфляж на пропускание электро-магнитного излучения. Для камеры я был совершенно не видим. Встал к ней спиной.

- А если их там не одна, а несколько?

- Я проверил пеленгатором – в столовой и в спальне было по одной камере.

- А разговор?

- Я говорил телепатически. На записи будет только разговор землянина. Будет похоже, что парень в полусонном состоянии немного пообщался сам с собой.

- Что там происходит на борту?

- Любовь на все басы. В постели кувыркаются, – он вдруг затих. – Оденьте наушники! Послушайте, это интересно.

Все присутствующие быстро последовали совету инспектора. Из динамиков вырвалось молмутское заклинание. Лица махапов стали серьёзными.

- Она, что, молмутка? – удивился один.

- Это же заклинание на включение-выключение блокировки памяти, которое известно только молмутским секретным спецагентам! – заявил другой краснолицый махап.

- Стокар, ты кому жучок поставил? – с укоризной спросил пожилой оперативник.

- Я думал, - сконфуженно произнёс молодой инспектор, – что она тоже…Это. Оттуда. Это же пленная стюардесса.

- Значит, уже не стюардесса. Неужели Укисрак вмешался? – пожилой махап округлил глаза. – Ладно, с кем не бывает? Мы все могли перепутать. Нам еще не под силу контролировать тонкий план. Это не наша компетенция. То, что у них любовь – это нам на руку. Может, что-нибудь и нароем.

В дверях появился диспетчер из секретной части:

- Стокар, вас хочет слышать штаб ГРУ. Переключитесь.

- Хорошо, – инспектор быстро поправил наушники и нажал нужную кнопку. Через две минуты он отчеканил. – Слушаюсь! Так точно! Всё понял! Вылетаю!

21

Чтобы не привлекать внимания, звездолёт с музыкальными символами на борту залетел на перевалку через аварийные ворота. На часах была полночь – время молмутских похорон. Когда произошла полная остановка двигателей и открылись двери, Сукла взволнованно посмотрела на огромную толпу в чёрных плащах рядом с часовней. От огромного количества провожающих в последний путь старшую жену коменданта ей стало не по себе. Она протянула руку и несколько капель дождя упали на ладонь. Сукла сморщила нос и стала быстро спускаться по ступенькам. Марк и Тузик последовали за ней.

Вооружённая охрана незаметно проводила беглецов на территорию жилого комплекса в семейный корпус. Старший евнух выдал им чёрные плащи и перчатки, и такого же цвета каски с фонариками над козырьком:

- Идите. Плеширей ждёт вас. Он среди родственников.

Марк, Сукла и Тузиан включили лампочки, взялись за руки и осторожно пошли к молмутской часовне, где шелестела плащами толпа родных и близких покойницы.

Тело старой Суклы лежало в открытом гробу, установленном на лафете. Её морщинистая маска лица не выражала эмоций. Седые длинные волосы были идеально расчесаны, а на затылке красовался большой чёрный бант.

Старая молмутка была в военном парадном мундире, сплошь увешанном наградными планками и регалиями. Её худые руки были прижаты к груди, а пальцы сложены в дули и показывали в небеса двойную конструкцию «фига с маслом».

Марк вдруг сглотнул комок недоумения. Молмуты плакали чёрными слезами, растирая их по пепельным, страшным и корявым лицам. Лёгкий ветерок теребил чёрные ленточки, привязанные к фонарям и к рогам чертей из охраны. Плеширей с женами в скорбном молчании стояли у гроба и смотрели на усопшую, освещая ее фонариками, изредка сморкаясь и сплевывая. Комендант посмотрел на беглецов и слегка кивнул головой в их сторону.

Сукла увидела своих взрослых детей и крепче сжала руку Тузиану. У нее защемило в сердце, а по щекам потекли слёзы. Марк заметил это и, не поворачивая головы, тихо спросил:

- Ты что? Этого ещё не хватало. Радоваться надо.

- Чему радоваться? – глотая солёный раствор дистиллированной воды, ответила Сукла. – Это же я, это мои дети. Это мои похороны. Тебе не понять.