Краб. Арена (СИ) - Винокуров Юрий

— Сражён в самое сердце вашей безупречной аргументацией, сэ-э-э-эр! — глумилась тварь эфирная.

— Дживс, блин! Сделаешь или нет?! Нет и хер с ним, сам понимаю, что не помру без этого Доса, — надулся я.

— Сделаю, сэр. Не столь сложно, как вы верно отметили — преступления не совершается, просто на время возникнут перебои в сети.

— Ну спасибо.

— Ну пожалуйста, сэ-э-эр.

— Скотина ты, всё-таки, Дживс.

— Рад стараться, сэ-э-э-эр.

В общем, мыслетекстовый обмен наш занял пару секунд, не более, а на третьей невидимый прочим призрак скользнул к виконту, забрался в его браскомм. И аристо вместо того, чтобы грозить лопатой аукционисту и вгонять Клешню вообще и меня в частности в разорение, начал по нему хлопать, даже по подлокотнику постучал.

И тут проявилась местная «равность равных»: вот пошёл бы я, скажем, местному аукционисту морду бить. Морда у него была достаточно снобская и противная, чтоб у любого нормального человека желание в неё настучат было, к слову. Так мне пришлось бы сквозь пятёрку церемониальных охранников пробиваться. А они, на минуточку, церемониальные-то церемониальные, расфуфыренные и в толстом слое позументов с аксельбантами. Но вполне боевитые ребята, как судя по движению, так и по броне и оружию, под слоем финтифлюшек скрывающихся.

А виконтыша мало того, что пропустили, так ещё и аукцион задержали, пока он ручками махал, ножками сучил и подпрыгивал. Но через минуту этого аристократического цирка с виконтами аукционист на морде противной сожалеющее выражение скорчил, башкой помотал. И виконтыш печально попёрся на своё посадочное место.

И вот, блин, если честно — стыдно стало немного. Как-то… ну я не знаю, может ему и вправду нужно, а я со своей хотелкой дурацкой, виновато думал я, думая уже Дживса попросить блокировку снять. Но — не успел. Аукционист башкой повращал и огласил:

— Одиннадцатый лот нашего сегодняшнего аукциона, тяжёлый Дос Рекскенсер без вооружения продан капитану Ан Дрею за шесть миллионов сто тысяч кредов! — выждал сколько-то времени и продолжил. — Следующий лот…

Но я на всю эту аукционщину забил: тиха радовался, хотя на грустного виконта пару раз виноватый взгляд кинул. Но, блин, не отдавать же ему мой Дос, в конце-то концов! Пусть как есть, так и будет. А я что-нибудь хорошее сделаю там. Девчонок своих карать буду с силой страшной, а с неодолимой не буду, например, прикидывал я степень благости хорошего дела.

Ещё минут сорок аукцион Досов продлился, но я за ним не следил, разбираясь с доставкой и начиная по-настоящему радоваться. Всё же классный Дос мне достался, а сделаю я из него настоящую конфетку.

А вот через сорок минут аукционист с противной мордой со сцены срулил, а его место заняла бабища. Нет, внешне — сочная девчонка лет шестнадцати, не более. Но глазища у дамочки были… ну, в общем, понятно, что не малолетка, а уже внуков покачавшая на руках, ни одного аристо в их аристократических играх с костями слопавшая особь.

И вот, начала эта леди Фротум благотворительный аукцион произведений искусств, в пользу поддержки каких-то там в поддержке нуждающихся.

И увидел я, что всё-таки с деньгами лопух: лордьё, на продажах Досах лопаты в руках держащие, почти в полном составе передали лопаты своим спутницам. И в ряде случаев спутникам, но там такие спутники, что всё равно спутницы.

Впрочем, меня это только успокоило, в смысле я три сотни килокред к цене Рекскенсера мысленно приплюсовал, после чего успокоил свои терзания по поводу обескрабленного виконта.

— Девчонки, — вполголоса выдал я. — Ну… мегакред премии вам…

— Ан, у нас вообще-то доля и жалование! — под кивки остальных выдала Лори.

— Мда? Ну хорошо. А чего я без зарплаты? — задумался я.

— С ней, Ан, — деловито выдала Лиса. — Ты мне дал добро на структурирование и упорядочивание финансов. Доли, конечно, хороши. Но, помимо этого, должен быть порядок в ставках! — наставительно воздела палец она.

— Ну тогда тратьте, если хотите. Сегодня только. И мои, но не все, — проявил щедроту я.

Ну а что, у меня невзирая на пару скользких моментов — праздник, пусть порадуются перед карами жуткими, не совсем же я зверь.

Благородство моё было вознаграждено чмоками в щёку, а девчонки деловито приступили к аукционированию.

И вот лично я — нихрена не понял, за что они платили ощутимые деньжищи. На картинах какая-то фигня и сбоку бантик. Это надо наркотой обдолбаться, или нажраться в дугу чтобы кракозябры кривые, на них накарябанные, хоть как-то понять.

Далее, ювелирка. Ну… неплоха. Красивые там серёжки, колечки, камушки блестючие. Но, вопрос в том, что тут «ручная работа» невооружённому, пусть и тренированному взгляду видна. И это нихера не похвала: пусть в мелочах, но асимметрия и подобные дефекты.

То есть, Лори с плавильней и раками-трудягами сотворит из таких же, а то и покруче материалов за пару часов лучше, ровнее и пригляднее. И стоить это будет, весь ювелирный ассортимент аукциона, меньше килокреда.

Правда на озвучивании этой, в общем-то очевидной вещи, девицы воззрились на меня, как на нихера не понимающего в женской ювелирке мужа. В общем-то, я таким и был, так что не обиделся. А Лори, позыркав, явно задумалась — очевидно, направление: сделать охренительную цацку не для Доса, а для красоты, ей в голову не приходила.

Надеюсь, я нашего механика не сломал, а то она у нас пусть и не одна, но нужная, важная, полезная и с охренительной задницей. В общем — незаменимая.

В итоге, аукцион закончился, девчонки накупили какой-то им угодной фигни. К нам опять подрулила лядь Лэлли, прощебетала какую-то фигню, выразила надежду видеть нас в своей койке (ну не столь прямо, но более чем очевидно), чмокнула всех четверых и, к моему облегчению, срулила.

И вот, идём мы к выходу, как дорогу нам преграждает виконтыш, с которым я за Рекскенсер торговался. И говорит человеческим голосом:

— Виконт Солан Пмодро, к вашим услугам, сеньор Дрей, сеньориты.

А пока я щёлкал клювом, думая, как этого сеньора Помидора послать бы поэтичнее в пешее эротическое путешествие (ну, сразу нахер — язык не поворачивался, всё же чувствовал я перед синьор Помидором некоторую вину), тот перешёл к делу.

— Сеньор Дрей, не буду предлагать вам продать Рексконсер, хотя заполучить его мне помешала лишь досадная случайность, — прикусил он губу, но встряхнулся. — Впрочем, это не важно. Ваша компания «Клешня» принимает ли контракты?

— Безусловно принимает, сеньор Пмодро, — осторожно ответил я.

— Прекрасно, у меня есть долговременный контракт, сеньор капитан.

— И какого рода контракт?

— Бои на Турнирной Арене, конечно. За право и честь, сеньор Дрей!

— Ага, — всё понял я. — Ну, давайте встретимся где-нибудь. Обсудим детали, посмотрим, — не горел энтузиазмом я. — Когда-нибудь…

— Позвольте пригласить вас и ваших прекрасных супруг в ресторан «Краб на орбите», сеньор.

Вот паразит-то, задумался я. И отказаться неудобно, да и название интересное… Ну ладно.

— Крайне польщён, сеньор. Ни хера не нахожу возможным отклонить ваше предложение, — на последнем у меня появилось чувство, что я где-то налажал, но я на это чувство забил.

Викотыш был доволен, да и девчонки вроде не против, так что пофиг.

— Да, сеньор, ещё один вопрос. Не испытывает ли ваша компания нужду в опытном пилоте? — выдал этот тип, уже ведя нас от аукциона к жральне.

И тычет, понимаешь, граблей своей в самого себя! Всесторонне обдумав, проанализировав и разобрав ситуацию, я выдал взвешенную, разумную и зрелую реплику:

— Шта?!!

Глава 11

— Я, сеньор Дрей, поинтересовался, не нуждается ли ваша компания «Клешня» в опытных пилотах Досов, — терпеливо выдал синьор Помидор.

— Я эта… как бы, с первого раза услышал, — собрал я в кучу остатки самообладания. — Виконт, блин, в кафешку придём…

— В ресторан…

— Похер. Придём, там, сидя на стуле, падать не получится. И вы мне, медленно и в деталях, расскажите, что вам из-под Клешни угодно. Потому что пока я нихера не понимаю.