Пока мы не сбились с пути - Деннис Э. Тейлор

– Прости, Тереза. На самом деле это урок для всех нас. – Я взглянул на АНЕКа, и он подключился к разговору:

– Как и сказал Боб, это урок для всех нас. Мы не хотим вызвать стресс у тех, кто прибудет сюда. Конечно, когда о Квиномире узнают все, он, естественно, перестанет так шокировать.

Тереза рассмеялась – ну, точнее задвигала половинками клюва из стороны в сторону – и встала.

– Ладно, АНЕК. И Эноки – или я должна называть тебя «Боб»? Это твое настоящее имя? Ты и есть тот самый «Боубэ», который положил конец эпохе контроля?

Я улыбнулся в ответ.

– Как тебе удобнее. Хотя, если тебе когда-нибудь захочется исследовать мое общество – его мы называем «Мир Бобов», – имя Боб будет не так сбивать с толку других людей.

– Да, Мир Бобов, – вздохнула Тереза. – В интересное время мы живем.

17

Совещание

Билл. Март 2337 г. Вирт

Мы проводили экстренное совещание с Хью, и он все еще ограничивал свою связь видеопотоком. Гарфилд, Уилл и Боб сидели в моей ВР, держа в руках или игнорируя различные системы доставки кофеина в организм. Все выглядели такими же напуганными, как и я.

– Тот все еще в нашей системе, – сказал Хью. – Да, он мог просто клонировать себя, но зачем? Если он вырвался на свободу, то, действуя логически, он должен был просто стереть самого себя в Стране прыгунов – хотя бы для того, чтобы защитить свои секреты.

– Что это говорит нам о ситуации? – спросил Уилл.

– Что у данной информации, как и у любой другой, есть цена, – ответил Хью. – И это наводит меня еще на одну тему. Тот все еще ведет переговоры, стремясь получить больше свободы. На самом деле его требования не изменились, и если он уже вырвался, то это какой-то бред.

– Если только он не пытается отвлечь внимание, – вздохнул я и обвел взглядом остальных. – А я, возможно, угодил в его ловушку. Якобы брошенная вскользь реплика о космологической постоянной, вероятно, была сказана именно для того, что отвлечь мое внимание и дать Лже-Хью шанс ускользнуть.

– Значит, это ложный след? – с убитым видом спросил Гарфилд.

– Э-э нет, я бы так не сказал. Идея явно обладает объективной ценностью. Но… – Я беспомощно развел руками: – Я не могу далеко с ней продвинуться, так как постоянно захожу в тупик. Я собираюсь…

– Вероятно, среди экс-людей есть физики, которые были бы готовы тебе помочь, – прервал меня Уилл. – Ты мог бы…

– Я уже этим занялся, – возразил я. – Я связался с профессором Гиллиганом, который находится на Вулкане. У него есть знакомые в научных кругах, и он обещал навести справки.

– И что в итоге? – спросил Боб, впервые подав голос за время нашей встречи.

– Не знаю. – Я бросил взгляд на Хью, но от него помощи не последовало. – Мы, конечно, зафиксировали отбытие Лже-Хью, но даже пятилетнему ребенку придет в голову мысль о том, что нужно изменить курс, как только корабль выйдет из зоны действия наших радаров. Так что сейчас он может быть где угодно.

– И поскольку «Ультима туле» находится практически в самом центре ОФРС, то все направления в одинаковой степени вероятны, – заметил Гарфилд. – Ох. Если мы лажаем, то лажаем по-крупному.

– Я по-тихому отправил ориентировку всем нашим админам и Бобам, – сказал я. – Лже-Хью получил корабль «Парадиз» последней модели, а их не так уж много. Он обладает просто невероятным ускорением, так что идеальная стратегия для Тота – это выбрать курс и набирать скорость, пока он не выйдет за границы ОФРС. Поэтому особых результатов я не жду.

– А чего именно мы боимся? – спросил Боб. – Ну сбежит он в глухую чащу, и что? Разве это плохо?

– Это проблема скрепок для бумаги, – вздохнул я. – Проблема инструментальных целей. Проблема загрузки ценностей. Все теории об ИИ, созданные за последние столетия, говорят нам, что, даже если ИИ не является явно и сознательно враждебным человечеству, он, стремясь добиться своих целей, все равно может совершать действия, которые наносят вред людям. И он обладает всеми преимуществами над людьми, которые есть у нас, а также многими другими. Он может выполнять несколько задач одновременно – таким способом, который нам просто не доступен. У него нет никаких эмоциональных или психологических барьеров, препятствующих ему клонировать себя. Он может улучшать себя и добавлять себе новые возможности. Самый банальный пример: возможно, он начнет добывать ресурсы в звездных системах, конкурируя с нами. Никакой враждебности, ничего личного – мы просто окажемся у него на пути. Он похож на Других, только отличается от них по аппетитам.

– И он мог бы создать миллион снарядов с таким же уровнем интеллекта, как и у него самого, – добавил Боб.

– О нет, – вставил Хью. – Тут вот еще что. Я взглянул на файл, из которого восстановили Лже-Хью. Это не одна из моих сохраненок, но у него стандартный размер и правильная информация в заголовке. Очевидно, что файл должен вписываться в матрицу и, что столь же очевидно, он не может быть настолько большим, чтобы вызвать подозрения у Гарфилда. Он на несколько порядков меньше того, который нужен для загрузки Тота.

– Лже-Хью – это не ИИ?

– Скорее, это его миньон.

Возникла пауза, а затем все превратились в желтых, похожих на капсулы существ в огромных очках. Я покачал головой:

– Вы так и не повзрослели.

– Черт побери! – воскликнул Уилл и выпрямился в кресле. – Если на корабле миньон, значит, все это – просто промежуточный этап какого-то плана. Я уверен, что он направляется в пространство «прыгунов» и что его задача – физически освободить Тота.

Мы все посмотрели на Хью: он был похож на человека, которому врезали под дых.

– Да, – сказал он, – это похоже на правду. Но есть и хорошая новость: он прилетит туда лишь через несколько лет.

– Сколько именно времени ему понадобится? – спросил я.

– Прости, Билл, но это секретная информация, – ответил он. – Но я сообщу о нашем разговоре начальству. Возможно, оно решит, что мы должны предотвратить катастрофу и поэтому нам нужно быть более откровенными.

– Ага, так и сделай, – зарычал Гарфилд. – Можешь не торопиться.

18

Разведка

Икар. Июль 2321 г. Сеть «червоточин»

Мы продолжали исследовать системы Хаба-ноль и только что прошли через еще одну «червоточину». Система на другом конце оказалась большой. На данный момент мы обнаружили четырнадцать планет, две из которых находились в зоне жизни. Мы уже не заботились ни о скрытности, ни даже об осторожности. Отсутствие какой-либо активности и успокаивало,