Крылья и волны - Павел Александрович Шушканов

А Ганимед населяли плоские рыбы-скаты. Ходили слухи о страшном Кальмаре, живущем у неприступных скал, настолько огромном, что он мог опутать и утащить в глубину целый корабль. Видел ли кто-то это животное в действительности или оно было фантазией капитанов прошлого, никто не знал. Но вырисовывая в книгах морские просторы Ганимеда, каждый толкователь считал своим долгом изобразить рвущиеся из глубины жуткие щупальца.

– Такие твари у нас не водятся, – заключил Рой и вернулся к стакану.

– Такая тварь затащила на дно мою лодку, – гневно прохрипел Жино и взялся за гарпун.

– А у меня брата, – Брамс наполнил стакан до краев, пододвинул к Рою тарелку с остатками водорослей и навис над ним, потирая бороду. – Мы на пирсе катер ждали. С продуктами и выпивкой для бара. Он со мной пошел, поскольку самому мне все было не утащить. Сидели на пирсе, говорили о разном. Что хорошо бы другие острова повидать и на одном из них может открыть рыболовную артель, чтобы деньги рекой. Да, неважно. А потом все так быстро произошло, я и понять ничего не успел. Жгут какой-то из воды, как полоснет по пирсу и надвое. Я за доску схватился, а брат вниз полетел, только успел позвать меня, как его еще два жгута кольцами обвили и на дно. Я такого никогда не видел. Сбегал за ружьем, а эта штука все еще на месте – из воды высунулась, как перевернутая лодка, только больше раз в десять, а жгуты эти ее с меня толщиной. Машет ими, только в воздухе мелькают. Я в эту гадину стрелял, да напрасно все. Скрылась, словно и не было.

Рой с сомнением поглядел на гравюру.

– Я тоже видел, – сказал Жино. – Ночью в море. Ловил рыбу спокойно. Не на продажу, на ужин себе. Море тихое было, небо звездное, и Ганимед над горизонтом – красота. А потом из самой воды как выскочит метрах в ста от меня с дирижабль размером, и обратно в воду. Я к берегу грести, но чувствую не выходит ничего – что-то лодку мою держит и качает. А потом совсем сильно тряхнуло, и я в воду полетел. Вынырнул – ни лодки, ни зверя, только круги на воде.

– Эта тварь уже всех извела, – Брамс хлопнул ладонью по стойке. – Ни детишкам к воде подойти, ни рыбаку на лодке выйти. Да и просто по берегу пройтись страшно. Наблюдателей с Конкордии вызывали – они вроде поближе к нам, чем другие. Те не поверили сначала, потом сказали, что если тварь и есть, то она очень опасна. Обещали если кто еще заметит ее взорвать остров, а нас переселить на другой, соседний. Но нам такого не надо.

– Хватит нам взрывов, – кивнул головой Жино. – Тут полгода назад был уже один. Так полыхнуло, что котлован до сих пор на берегу – видал может.

Брамс постучал кулаком по стойке.

– Ты одно скажи, дружище, сможешь с этой гадиной справиться? Чтобы отстала она от нас. А лучше вообще прихлопнуть ее в ее же логове, – он убедительно хлопнул ладонью по дереву.

Рон неуверенно кивнул.

– Можно. Можно попробовать.

– Вот это – дело!

Брамс убрал графин и достал другой, только желтый. Жино довольно хмыкнул и вытер ладонью усы.

– Не про тебя настойка, рыбак. Полисмену нашему. Давай стакан, – он выплеснул содержимое стакана на пол, налил полный из нового графина и похлопал Роя по плечу. – Если ты мне эту гадину дохлой притащишь, я тебе до конца жизни обязан буду.

Дверь бара приоткрылась. Вошел человек в широкой шляпе и кожаной куртке.

– По какому случаю пир? – он повесил шляпу на крюк в стене и кивнул на графин.

– О, Руж! – Брамс обрадованно всплеснул руками. – Приятель, знакомься, это Руж – смотритель маяка. Руж, это мой друг конкордиец или откуда он там на помню… Полисмен в общем. Он выследит и убьет морскую тварь. Он на таких делах собаку съел. Верно?

Рой кивнул.

– Так значит, вас нам просто судьба послала. И как раз вовремя. Зверя видели снова. Сынишка мой вчера за большой грядой.

Руж пожал руку Роя и попросил еще один стакан.

– Полисмен, говоришь? Нам тут конкордийские ищейки пытались помочь, но у них разговор на все короткий – залп из орудий воздушной крепости и все в щепки. Северяне, слышал, работают тонко.

– Профессионально, – выговорил Рой. Рыбак, бармен, Руж и кальмар с гравюры заметно покачивались.

– Это надо всем сообщить, – решительно сказал Брамс. – Ты, дружище, только придумай план и скажи, что нам делать. Мы поможем. Верно говорю?

Жино потряс гарпуном, а Руж поднял стакан над головой.

Чучело акулы под потолком повернулось и оскалило хищную пасть.

***

Утром пошел дождь. Настоящий ливень, обрушившийся пеленой на маленький остров. Ложбины в сером камне превратились в настоящие реки, они текли вниз от маяка, заполняли низины, стекали через бреши в скалах к морю. Ветер задувал капли дождя в дом, стучал ставнями, едва державшимися на старых петлях.

Рой смотрел из окна на бушующую стихию. Вдалеке гремел гром и отдавался тупой болью в висках – отголоском вчерашнего праздника в баре, затянувшегося далеко за полночь. Рой не совсем помнил, как оказался в маленьком домике на берегу, но проснулся он уже здесь, мучаясь от головной боли и ругая себя за решение отправиться на этот забытый всеми остров. Утром зашел Жино и принес свежую рыбу.

– Где я? – спросил Рой и едва услышал собственный голос.

– Заброшенный дом, – пояснил Жино. – В этой части острова много таких. Кто-то отправился на большую землю, да так и не вернулся, а кто-то просто умер. Этот дом еще ничего. Обустраивайся. И рыбу пожарь, пока свежая.

Сухих дров отыскалось совсем немного. Старая печка еще служила, хотя дымоход не мешало бы почистить. Свежая еда и кипяток из чайника немного взбодрили и вернули к жизни. Теперь Рой сидел с кружкой кипятка у открытого окна и ловил лицом крупные капли, проклиная себя за вчерашние обещания и браваду. Он помнил, как в бар пришли едва ли не все жители острова, как поднимали за него тосты и радовались скорому избавлению от чудовища. Сейчас эти речи казались не такими уж воодушевляющими.

Часом ранее Рой обследовал маленький дом. Хозяева, видимо, съехали уже очень давно и уезжали в спешке. Много вещей осталось на своих местах, даже книги и одежда, которые на каждом острове Европы были не самым дешевым товаром. Рой пытался подыскать что-нибудь себе, подходящее к погоде, но одежда была только женской и детской. Зато