Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

что встретили их с яростью обреченных зверей. Зверей, что таились среди своих звёзд и планет, выжидая и нападая на их корабли, кусая-терзая всеми клыками, а потом исчезая в черноте космоса. Да, имперские корабли быстрее… Но и летящую птицу можно сбить камнем, и более медлительный хищник может исчезнуть, спрятавшись за подобный же камень.

И таким образом за три месяца они потеряли семь кораблей… Удача дикарей?

Адмирал не волновался раньше, ибо знал, что его офицеры и пилоты слишком самонадеянны в своей наивной слепой убежденности — никто не может им противостоять. Особенно дикари. Эту убежденность надо было стереть без остатка и жестко, и тут дикари сами помогли ему. И он был согласен в цену этого урока на эти семь кораблей…

Но потом что-то произошло.

За последние три недели дикари заманили и уничтожили пятнадцать кораблей!

Пятнадцать… немыслимо.

Адмирал холодно, жестоко улыбнулся. Эта потеря не означает поражение, а вот их враг может излишне увериться в своих силах. Решить, что они могут и дальше противостоять им. Чем более самонадеянными они станут, тем легче можно будет их уничтожить. Главное — обезглавить этот сброд…

— Итак, тасс… Ваш пленник ненавидит их Адмирала? — спросил он.

— Да, съер.

— Ненависть — прекрасное чувство. Особенно если оно под уздой, — сказал он, смотря на тасса. Тот стоял перед ним, будучи лишь на три ранга ниже. Всё же из когорты Старшего Звена. Не из младших. — Небольшая обработка в нужном нам ключе, и его рука верно сослужит нам. Его привели в порядок после допроса?

— Да, съер.

— В таком случае… дадим ему сбежать. На наших условиях.

* * *

Шестой маркер — кто бы мог подумать?

Юэй был идеальным исполнителем. На нём особенно чётко проступала та грань, что отличала маркеры от обычных людей. И я мог только порадоваться про себя, что смог заполучить его в свои руки. Он не колебался ни минуты, принося мне клятву верности. И был ощутимо рад сбросить с себя бразды командования кораблем.

Он был из той породы людей, что готовы истово служить во благо цели… на своём месте, используя свои дарования и будучи абсолютно тем довольным, пока его заслуги принимали и ценили по достоинству. И прыгать выше в чинах, амбициозно стремясь к большему, или быть насильно, по выслуге лет или прочему быть повышенному в ранге, не входило в его натуру. Скорее вызывало отторжение. Нет, он мог командовать. Он был неплохим капитаном… но ему это было в тягость.

Он был ментатом-аналитиком. Дай ему вводные для анализа, и он просчитает наилучшие решения во времени и пространстве. Это ему было только в радость. В космофлот его пригнало желание служить и любовь к космосу. Желание служить… Казалось, оно было впаяно в геном каждого маркера. Меня это не удивляло. Заказ на их создание шёл от военных, так какими они должны были быть?! И оттого я осознавал, почему Содружество и патронаж Лириа требовали «вычистить» маркеры из генофонда человечества.

Рабы. И верные псы. Слуги, у каждого из которых чёткое предназначение, без выполнения которого, или при насильственном подавлении способностей у которых вызывало рано или поздно нервный срыв. В лучшем случае.

Когда мы с Норном через пиратские базы данных наскребли информацию, то могли только ругаться последними словами. В этом мы с ним были единодушны. Ну нельзя лезть в природу!! А когда влезли грязными ручонками, то после ими же решили убить? Гуманно и бескровно, стерилизуя, иногда тишком, скрывая это от жертв? Ким вообще не мог в это поверить и тряс за грудки Юэя, требуя объяснить какого-сякого-ляда?! Причём сам не мог сформулировать, что именно хотел знать. И вот спустя шестьдесят лет очередная «чистка»?

— Юэй, сколько было выявлено маркеров в космофлоте? — спросил я.

Ким и Норн почти с ужасом уставились на бывшего капитана.

— Мне это не известно, — качнул он головой. — Но по косвенным данным префектура Земли хочет создать новую колонию. На перспективной планете. И проводится лотерея среди населения.

Я грязно выругался, обрывая его.

— И колонии нужна охрана! — зло выдохнул я. — Для поддержания порядка и безопасности!

— Так точно, — не стал отрицать очевидное Юэй.

Все старо как мир… времена меняются, способы решения проблем — нет.

— Так, ладно… резервации они захотели… Ну-ну… я им покажу индейцев…

— Серый? — Норн с опаской взглянул на меня.

Я усмехнулся.

— Не волнуйся, мелкий. Просто если Содружество однажды нас попросит о чём — а оно попросит, — я потребую, чтобы эта колония и все в ней живые и здоровые оказались здесь. В любом случае, что-нибудь придумаю по возможности. А всё почему? Потому что у кое-кого мозги от обиды отказали! Вот синицы наши что ему сделали, а?!

Норн и Ким разом посмурнели. Поступок Всеволода они понять не могли. Вернее, понять-то можно… Но подло же так бить в спину! Нашёл опасность для всего человечества! Природа и судьба сама всё расставит по своим местам. Маркеры уже есть и, скорее всего, будут и дальше. А Ветров взял и…

На душе скребли кошки. Если Всеволод в плену у имперцев, если он жив, то он уже сполна за всё ответил. И при случае придется его вытаскивать. Исключительно из-за Норна и Кима, чтобы потом без претензий ко мне и с благодарностью смотрели, что я помог и зла не держал. Да я своё «зло» уже кнутом на спине того прописал. Добавлять не приучен. Если только новое что учудит…

* * *

— Так, приготовиться! Манок активирован, ждем команды!

Мы знали, что несколько кораблей имперцев были замечены рядышком. Послать типа засекреченный сигнал, чтобы его поймал враг, и дождаться, когда рыбка клюнет… И как только «клюнет», ударить по максимуму и немедля.

Привычно и отработано.

Работа, просто работа…

В точке, рассчитанной Юэем, из червоточины вынырнул имперский корабль. Я оскалился, наблюдая, как вокруг него полыхнули энергетические мины. Микки Стоун, ты был гением! Прости малыш, но хотя бы твоё имя будет жить!

— А теперь бёем по щиту! — приказал я.

Взрывы мин еще не успели отгреметь, щит противника работал на максимум, и тут по нему мы добавили из пушек… Один плюс один и щит затрещал. Выдержал, энергии им не занимать! А вот нам нужно время, чтобы не посадить пушки.

— Выпускай ракеты! — приказал я.

Несколько стремительных росчерков устремились к кораблю и взорвались без всякого вреда аккурат в тот миг, когда мы прервали удар по энергетическому щиту противника. Я резко отдал команду перевести корабль на двадцать градусов правее и вверх. Когда ракеты