Седьмой - Сергей Лукьяненко

раз погрустив о своей незначительности, но и разделся догола, мокрые трусы кинул в ящик для грязного белья и вытерся полотенцем. Может стоило принять душ, но тогда точно не усну, а пот у меня пока дитячий и не воняет.

Вернувшись в комнату, я переоделся, пощупал простыню. Стащил её и застелил новую. Запасного одеяла не было, я взял ещё одну простыню, подушку тоже сменил. Надо же, сколько воды может быть в одной тощей тушке.

Я почти лёг снова, надеясь, что засну без всяких таблеток (на самом деле нам выдают легкое снотворное), как мне показалось, что я уловил какой-то звук. Прижавшись головой к стене, я закрыл свободное ухо рукой, прислушался.

Ну да. Хныканье.

За стеной была комната Джея. Селить эскадрилью рядом не то, чтобы традиция, но у нас именно так получилось.

Я глянул на браслет. Полночь.

Значит, Джея отпустили из лазарета после нервного срыва, в чём бы он ни заключался. И сейчас синий-три рыдает за тонкой переборкой.

Открыв дверь, я выглянул в коридор. Никого, освещение уже ночное, слабенькое. Где-то далеко по коридору, видимо, в том конце, где живут пилоты «ос», слабо бренькает гитара и раздаётся девичий смех.

Я прикрыл дверь, прошёл к соседней двери и постучал. Звонок наверняка отобразится в системе, а стук… не знаю…

Секунд через десять Джей открыл дверь. Значит, точно не спал. Глаза у него были красные, стоял он, набычась, будто ожидал неприятностей.

Даже в двенадцать лет Джей на полголовы выше меня и ощутимо крупнее. И пубертат его хлопнул раньше, у свеженького клона на носу был прыщ — рыжевато красный, как волосы Джея. Смешно, если разобраться, новенькая тушка — и сразу с прыщом!

— Чего тебе, Слава? — мрачно спросил Джей. — Ночь уже.

Не принято после воскрешения первому подходить. Но мы оба свеженькие и это меня извиняло.

— Сон плохой приснился, — сказал я. — Можно посидеть у тебя? Ты вроде тоже не спишь.

Джей нахмурился и молча посторонился, пропуская меня. Буркнул для порядка:

— Как раз собирался ложиться.

Но я видел, что он рад. И кровать у него была смята и разложена, он тоже спал и проснулся.

— Читал перед сном, — быстро сказал Джей, поймав мой взгляд.

Книжки нигде видно не было, но я не стал, конечно, ловить его на вранье.

— Угораздило же нас вчера, — вздохнул я.

— Ага, — Джей сел на кровать. — Ты чё, из душа? Освежился перед визитом ко мне?

Он ухмыльнулся.

— Иди в пень… — я сел на диванчик. — Говорю же, кошмар приснился, взмок весь!

— Что за кошмар? — Джей чуть понизил голос.

— Будто идём с красными и зелёными над северным полюсом, — начал я. — И вдруг из пятна вываливают трое Падших!

Обычно такие истории у всех идут на ура. Неважно, приснилось тебе или ты только что придумал — все любят послушать про сны.

Но Джей сразу утратил интерес. Я тоже перевёл разговор.

— Меня сегодня полковник на встречу с ангелом таскал.

— Да, слышал… — Джей как-то сник. — Хотели меня, но я не в себе был…

Он запустил руку под кровать и достал банку имбирного пива.

— Будешь? У меня ещё есть.

— Не, рано мне алкоголь.

— Брось, тут два процента. Ты же кефир свой пьёшь?

Настаивать он, впрочем, не стал. Открыл газировку и сделал пару жадных глотков.

— А что, тебя накрыло? — невинно поинтересовался я. — Пэ-эм синдром?

— Ну… — Джей замялся. — Есть чуток. Меня этой фиолетовой шнягой всего окатило, даже в «пчеле» всё засияло…

Он вдруг уставился на меня, чуть приоткрыв рот. Джей не отличается быстротой реакции, зато он основательный и собранный. Как мой Боря. А вот альтер Джея, Санта, ничуть не похож на неторопливого веселого увальня, он шустрый и цепкий.

— Говоришь, северный полюс приснился?

— Ага, жаль без Санты с оленями, — сказал я. — Как твой альтер, кстати?

— Норм.

— Хорошо, что они у нас есть, — я встал. — Тяжелей без них было бы.

Джей открыл и закрыл рот. Теперь он смотрел на меня без ухмылок и раздражения. Выжидательно смотрел, с надеждой.

— Пойду я спать, — я почесал живот, потрогал чахлый бицепс, громко вздохнул. — Надо в форму возвращаться. Утром встану пораньше и в зал. Тебя разбудить?

— А?

— Говорю — пойду утром качаться, в бассейне поплаваю. Тебя звать?

— Зови, — сказал Джей после секундной паузы, которую вряд ли заметил бы кто-то без альтера. — Непременно. Тебе подкачаться надо, а у меня вот, пузо жирное.

Он ущипнул себя за живот. Сделал ещё глоток имбирного пива, не отрывая от меня напряженного взгляда.

— Уговор, — сказал я. — В шесть стукнусь.

В десять минут восьмого по времени базы (оно совпадает с Гринвичем, но кому какое дело) мы с Джеем ещё качались в спортзале. Я подтягивался на турнике (ноги в закрепе, на пружинах, иначе смысла нет), Джей занимался прессом. Центрифуги, спорт — это у нас не меньше трёх часов каждый день, иначе низкая гравитация съест мышцы.

Спортзал был почти пуст, только несколько врачей из центра клонирования заканчивали тренировку — у них свой график. При нашем появлении они оживились, а закончив, подошли.

— Как сустав? — щупая Джею руку спросил невысокий плотный Пак Сон.

— Какой?

— Плечевой.

— Норм, — отозвался Джей.

— Я же говорил — нормально всё! — радостно сообщил Пак товарищу. — А ты «утиль»!

Он похлопал Джея по плечу и клоноделы ушли. Джей ещё минуту поелозил в станке, дёргая ногами, потом коротко выругался и встал.

— Сустав, кстати, «щёлкает». Пошли, макнёмся. Вечером ещё позанимаемся.

Я не спорил. Мы дошли до пустого бассейна, я стянул футболку и скинул кроссовки, а Джей прыгнул как был — разбежавшись и долетев до середины бассейна. Я за ним. Брызги могучим фонтаном взлетели в воздух и стали неспешно падать, будто тропический ливень. Джей захохотал, потом запрыгнул на меня, и мы с минуту барахтались, «топя» друг друга. Дитячество в нас бурлило вовсю, гормональный фон перекраивал мозги.

— Чего спросить хотел? — спросил Джей на ухо.

— Что за срыв был?

— И у тебя?

Джей отпустил меня, чуть отстранился.

— Нет. Сон снился, — сказал я. — Будто… в каком-то незнакомом корабле лечу.