Седьмой - Сергей Лукьяненко

прервался, и я услышал голос полковника Уильямса.

— Всем пилотам. Ребятки, взлёт по готовности. Защищайте базу любой ценой. Если они ударят по Каллисто…

Он замолчал. Договаривать не требовалось.

Если базу разрушат, мы все здесь погибнем, от пилотов и до умников. Через пару дней должен прийти грузовик с Земли, но всех он не эвакуирует.

— Я лечу с вами, — добавил полковник.

И вот тут мне стало страшно по-настоящему.

Глава 4

4

На вторую взлётку мы с Анной выбежали первыми, в окружении стаи щенов — четверо моих и дюжины, бежавших за ней. Тут было ярко, шумно и уже людно. Все техники и все болваны носились как угорелые, поднимая «Пчёл» из ангара и снаряжая их. За стеной раскатисто бухало — с первой взлётки уходили в космос дежурные истребители третьего крыла. В воздухе остро пахло озоном, смазкой и химией.

— Синий два, синий два! — завопил я, будто меня могли не узнать. — Мустафа! Синий-два!

Бородатый пузатый техник махнул, указывая на второй подъемник, принялся тыкать в планшет. Я от нетерпения мельтешил и подпрыгивал на месте, вокруг меня с лаем носились щены. Анна дёргала за руку и даже колотила кулачком своего техника, Дамира, пока тот не принялся поднимать из ангара её истребитель. Ворвались на взлётку ребята из фиолетовой и синей эскадрилий, мелькнули команды «Ос».

Взлётка — помещение огромное, вытянутое от центра базы. Одновременно здесь может стоять восемь истребителей. Но сейчас выкатили уже больше десятка, болваны откатывали их с лифтовых столов ближе к шлюзам и тут же поднимали новые. Жужжали тележки с боекомплектами, под ногами змеились силовые кабели и трубы заправщиков.

— Серёга! — вопил кто-то. — Тащи шланг быстрее, что ты его…

На мат я внимания не обращал, да и нас с самого дитячества никто не стеснялся. Войны без мата не бывает.

«Пчелу» для Анны наконец-то подняли. Конечно, это была новая «пчела», старая развалилась на молекулы в бою, но её искин был поднят из бэкапа, а все настройки приведены к привычным. У техников считается особым шиком сделать новую «пчелу» неотличимой от старой, даже царапинки порой карябают в кабине. Но сейчас, конечно, на это времени не было.

Анна, едва увидев поднимающийся фонарь кабины с зелёной цифрой «1», принялась раздеваться. Стянула водолазку, стала выбираться из штанов. В норме я бы отвернулся из вежливости, а сейчас даже мысли не возникло, принялся раздеваться сам. Взлётка уже была заполнена голыми и полуголыми подростками — в костюм лезешь совсем без одежды.

— Паяльник на твоём — три четверти заряда! — Мустафа потряс меня за плечо. — Не успеваем!

— Ракеты навесьте! — отмахнулся я.

Пол рядом со мной разошёлся, снизу, из тёмного ангара, начал подниматься «синий-два».

— Храни Аллах! — сказал Мустафа и побежал к другому лифту.

Да, с религией у нас тут всё сложно.

«Пчела» была новенькая и холодная, в баки только что закачали жидкий водород. По броне бежали струйки сконденсировавшейся воды, от боков истребителя шёл туман.

— Болван, ракеты по тяжелой навеске! — приказал я проходящему мимо роботу. — Нет, стой! Подсади вначале!

Тащить лестницу времени не было. Можно было запрыгнуть, без грузилова это совсем просто, но я боялся перемахнуть через «пчелу».

Болван послушно поднял меня, вытянув руки на максимальную длину. Я уцепился за край короткого крыла, легко подтянулся, вскарабкался. Титан был холодным как лёд. Колпак кабины начал открываться.

Щены внизу завизжали, возмущаясь.

— Снарядить боты! — скомандовал я болвану. — Потом ракеты! Живо!

Пока болван отпирал люки подвешенных к корпусу ботов (щены запрыгнут в них сами) я забрался в кабину, вполз в противоперегрузочный костюм. Тот зашумел, раздуваясь, подстраиваясь под мою тушку и налаживая тактильное управление. Я нахлобучил шлем и сразу услышал голос дежурного:

— Второе крыло, кто готов?

— Синий-два, три минуты, — ответил я.

— Синий-один, только поднимают «пчелу», — сказал Паоло.

Я даже не заметил, когда он успел прибежать на взлетку.

— Зеленый-один, тридцать секунд, — сказала Анна.

Ого! Какая же она шустрая!

— Черный-один, готов.

Круто. Марсель со своим напарником Даниэлем успели сесть в «осу» первыми.

— Черный-один, взлёт разрешаю. Всем взлёт по готовности! Вывожу оперативную карту.

Завыли двигатели «осы», стоящей на правой полосе. Она медленно покатилась к шлюзу, огибая застывшую впереди «пчелу» без экипажа. Болваны неуклюже разбегались с дороги.

У меня на пульте загорелись четыре зелёных огонька — боты были снаряжены. Я отметил это краем глаза, а сам принялся изучать появившуюся на колпаке кабины карту.

Выглядело всё очень серьёзно.

«Снизу», от Юпитера, к нам шла целая туча мелких целей, идентифицированных как «вонючки» и «мохнатки». Цели перекрывали друг друга, сливались, но на взгляд там было не меньше сотни кораблей.

А по встречной орбите, сближаясь куда стремительнее, но и находясь пока дальше, двигались два Падших Господства, четыре Власти и с десяток низших чинов.

Такая свора Падших нам не по зубам — даже если они подставятся под ракеты и излучатели базы. Остаётся лишь надеяться, что теологи и священники выполнят свою работу, будут молиться достаточно усердно, чтобы Ангельский чин прислал на помощь кого-то из высшей иерархии.

У меня зажегся индикатор готовности. Пока жёлтый, но это, скорее всего, не дозаряженный «паяльник» — фтороводородный лазер. Я повёл плечами, сбрасывая с «пчелы» кабели и трубы. Ощутил отдачу закрывшихся клапанов, разгоняющийся реактор.

— Синий-два, стартую.

Истребитель медленно покатился по полосе. Искин подруливал, обогнув замешкавшуюся тележку с двумя цилиндрами противоракет.

— Синий-два, жду указания цели. Мой ведущий задерживается.

— Три минуты, — тут же сказал Паоло.

— Второе крыло, всем старт по готовности, формируйте пары и в точку сбора, Падших пока не атаковать, — скомандовал дежурный. — Третье крыло связывает боем проклятых, потом усиливает вас. Первое крыло — ждать на орбите Каллисто в оперативном резерве.

«Пчела», разогнавшись, нырнула в открытый шлюз, пробежала ещё метров двадцать — люк за ней захлопнулся и тут же распахнулся внешний. Воздух сегодня не экономим…

Едва выкатившись из-под скального козырька, я дал на двигатели половину крейсерской и вскинул «пчелу» вверх, в бездонное чёрное небо. Истребитель взмыл как спугнутая птица. Притяжение было слишком слабое, а атмосфера слишком жидкая, чтобы пришлось разгоняться.

Передо мной болталось несколько машин, позади со взлёток выныривали всё новые и новые. Если бы взлетели все «пчёлы»-«осы»-«шершни» — нас набралась бы почти сотня.

Но, конечно, все взлететь не успеют. Невозможно держать