Эдо 2103 (СИ) - Елизавета Коробочка

— Н-нет?..

— Вот сейчас и увидишь.

Сердце ушло в пятки в тот момент, когда гонщица положила на прилавок пистолет, тяжелый; ситуация накалялась еще сильнее. Надо было думать — что могла сделать Акеми еще? Что предложить? Гонщица явно не купилась бы на что-то простое, глупое. Надо было мыслить вне рамок, такое, чтобы ей не пришлось раздеваться на улице и унижаться прямо тут.

Мысли продолжали хаотично носиться в голове, и, вдруг, Акеми сама того не желая выпалила:

— Может, мы попробуем… другие удовольствия?..

— Ой, да ладно, Шизука, она дурит тебе голову! — заворчал позади Хиномару, но его быстро успокоили одним лишь взглядом.

Все же, она разбиралась в синтетической дури достаточно хорошо, чтобы ее не развезло с первого раза. Может, крутились в голове догадки, эта Шизука станет веселее от наркотиков и отпустит их с Нико. Это было бы отлично. Господи, как же она надеялась, что именно так все и произойдет.

Выбора у нее не было.

— Что ты предлагаешь? — тяжело выдохнула Шизука.

— У меня есть… немного, кое-что запрещенное, — дрожащим голосом продолжила Акеми. — От них кайф словить — только так.

Словно в подтверждение своих слов она вывалила на прилавок оставшийся у нее ИАФ — вещицу не самую мощную, но дававшую определенный эффект. Сама Акеми не особо любила им баловаться, она предпочитала что-то полегче, но, раз тут была такая ситуация… Она едва подавила дрожь, когда Шизука повертела в руках инъектор с критичным видом.

— Только если ты сама ширнешься тоже.

— Для начала, — заплетающимся языком проговорила Акеми, — мне надо отпустить брата домой, а то…

— Знаешь, — резко оборвала ее та, и вывалила на прилавок уже свой инъектор, куда более повидавший жизни. Воздух прорезал очередной хриплый вздох, — давай поиграем. Ты дашь мне кое-что, я дам тебе кое-что. Будет интересно.

— Но, — Акеми собралась и попыталась придать голосу уверенности, — могу я все же сначала отпустить брата домой? Иначе… кое-кому прилетит.

Она честно надеялась, что это сработает — но не думала. Не хватало в это дело втягивать еще и Нико, он-то точно не сидел на всякой дури. Но, неожиданно, Шизука смерила его взглядом и шипящим тоном бросила:

— Вали, поц. Скажи маме, что сестренка сегодня погуляет.

Нико торопливо поднялся и схватил рюкзак с курткой — которую сейчас точно не следовало демонстрировать — и закивал. Он попятился назад, продолжая смотреть на Акеми загнанным взглядом; наверняка думал о какой-то чуши, что он должен был заступиться и все такое, но Акеми знала, что сбежать сейчас было правильным решением.

Она проводила его взглядом и медленно обернулась. Шизука продолжала пялиться на нее.

— Так что ты предлагаешь?

— ИАФ… Ингибитор ангиотензинпревращающего фермента.

В ответ Шизука вывалила к инъектору еще две капсулы, и, когда Акеми с опаской их осмотрела, просипела:

— Выбирай.

— Н-но… я сказала, что есть у меня. Могу я узнать…

— Мы это употребим вместе, — прервала ее Шизука, продолжая сипло дышать. — И твое и мое. Один препарат долбают только школьники. Мы люди серьезные, мы закидываемся коктейлями.

Когда Акеми выбрала одну из капсул, гонщица взяла ее в руку и повертела меж пальцев. И чем дольше она проделывала этот фокус, тем страшнее становилось осознание в голове Акеми: она знала, что это за капсула, узнала по содранной этикетке. В руках у Шизуки все это время был «Дельта-14».

Военный токсин.

Как хорошо, что тут не было Нико. Акеми сглотнула, взяв в руки капсулу со своим ИАФ-ом, тем временем наблюдая за Шизукой. Внимательно. Потому что в эту секунду она подменяла его на спрятанный все это время у нее в рукаве транквилизатор.

— Отличный выбор.

Шизука вставила его в инъектор.

— Ну что, готова к ощущениям?

Затем, они закинулись.

И через мгновение показалось, что внутри вспыхнул пожар.

Глава 17. Один-Ноль-Восемь

Когда раздался очередной звонок, Сакура громко цокнул и закатил глаза. Если это опять была Мими с ее сраным макетом, он был готов послать ее в задницу. Ничего больше согласовывать он не планировал, и, бросив завистливый взгляд в сторону листавшей каналы Хотару, удобно развалившейся в кресле с кружечкой кофе наперевес, он поднял трубку и мрачным голосом произнес:

— Да?

— Акеми умирает!

И Сакура стушевался.

Поначалу он не понял, при чем тут Акеми и макеты Мими. Они спелись? При чем тут смерть? Он целое мгновение тупо смотрел вперед, на служебную почту, прежде чем осознать, что голос звонившего был ему знаком — и это была вовсе не Мими. Хотя бы потому, что на том конце был Нико.

Впервые в жизни он звучал настолько нервно и испуганно, и это запутало Сакуру еще больше.

— Она сейчас прямо передо мной! Ее трясет, пена изо рта!

— Что?

Сакура моргнул.

— Она встретилась с босодзоку! — нервно затараторил Нико. — Ее удолбали каким-то токсином!

… блять.

Нико был в панике — а еще он был сопляком, который понятия не имел, что ему сейчас делать. Сакура не осуждал его, честно — если бы он, будучи в таком же возрасте, угодил в такую ситуацию, он бы тоже запаниковал. Но сейчас Нико звонил ему — как, быть может, единственному контакту Акеми, которого он знал достаточно хорошо, и который не пошлет его нахер в первую же секунду — и Сакура, как ответственный взрослый, был обязан сделать верное решение.

У него не было знакомых медиков; Хориясу была риппером, но отнюдь не тем, кто мог откачать после военного токсина. А потому у него не оставалось выбора — нужно было вызвать «Макаи-Мед». Нужно…

Но это стоило пятьдесят тысяч.

У него были такие деньги — спасибо Юасе — но Сакура планировал истратить их на себя. На подготовку, на то, что касалось лишь его. Он знал Акеми не так долго, чтобы тратить на нее такие огромные суммы денег; но вместе с тем он прекрасно осознавал, что они должны были работать вместе и помогать друг другу. А еще, черт возьми, ему звонил Нико и просил о помощи.

Боже, ну какого хера Акеми вообще решила заниматься этим с босодзоку. Разве знакомство Сатоши не научило ее тому, что их следовало избегать?

— Она мне за это заплатит, — прошипел он.

И связался с «Макаи-Мед».

Он с тоской взглянул на уведомление о списании; Нико не повесил трубку, и на фоне слышались голоса. Видимо, это произошло где-то — быть может, у какой-то лавки