Наг - Терин Рем

том, что рисовать. Мазки сами ложились на холст, изображая того нага с неровно обрезанными прядями и лукавыми искорками в бездне золотых змеиных глаз. Он не был тем измученным мужчиной, которого я вызволила из клетки, но и не был тем холодным аристократом, что вызывал во мне опасение и отторжение, он был другим, но при этом как никогда собой.

Я сама не заметила, как все его положительные черты, от которых я отмахнулась на Ссай, снова ожили на картине, показывая всем того нага, что, в любом случае, изменил мою жизнь.

Сейчас трудно сказать — хорошо это или плохо, но, возможно, я не смогла бы оценить того счастья, что имею сейчас, если бы не узнала боль потери.

Через несколько часов с полотна на меня смотрел Шай в немного расстегнутой белой рубашке и традиционном поясе на удивительно зелено-черном хвосте. На лице его играла та загадочная улыбка, которую я помню, когда он излагал свой план проникновения назад в Магистериум.

— Какой красавчик! — мечтательно произнесла за моей спиной Элис, заставляя подпрыгнуть от неожиданности. — Кто он? Ты просто обязана меня с ним познакомить. Я и не знала, что ты так красиво рисуешь.

Элис в этом году уже исполнилось восемнадцать. Конечно, она еще очень юная, но уже вполне оформившаяся девушка, а еще моя маленькая сестричка невероятно влюбчива и непостоянна.

— Он будет завтра на балу, но это не тот мужчина, с которым ты можешь шутить, — предупредила я.

Сестра внешне очень на меня похожа, но, наверное, даже привлекательней за счет своей юности и легкого нрава.

— Да? А мне кажется, что он не против пошалить, судя по тому, каким ты изобразила этого хвостатика, — задумчиво сказала сестра, буквально поедая глазами мужчину на портрете.

— Сколько раз я просила не называть нагов хвостатиками? — строго спросила я.

— Ты еще напомни, что эльфов нельзя называть ушастиками, — хмыкнула Элис, заставляя меня улыбнуться.

— Кто это нас называет ушастиками? — задорно спросил вернувшийся Натан, сгребая пищащую сестру в объятия, чтобы закружить ее, как всегда делал, пока она была малышкой.

Поставив Элис, Натаниэль долго рассматривал полотно, но не выказывал ни признаков раздражения, ни ревности.

— Это удивительно талантливо, Ди. Он очень похож, — похвалил меня лиер, но утащил из будуара, чтобы я не разглядывала Шая. — Вот завтра ему и подаришь, — распорядился мой тиран, желая поскорее избавиться от портрета соперника.

Вечером за Элис приехали родители. В отличие от меня они серьезно изменились за эти годы, но по-прежнему самозабвенно любят друг друга и нас. Ужин прошел в теплой семейной обстановке, под восторженное щебетание сестры о том, что она влюбилась в нага.

От этой новости папа поперхнулся бурбоном и шумно сопел, пытаясь сдержать гнев, но мама его успокоила.

Когда родные уехали, мы снова оказались в спальне.

— Ты вспоминала его? — спокойно спросил Натан.

— Да, — честно ответила я. — Моя злость на него многого меня лишила. Сейчас мне стыдно за то, что я ему тогда наговорила. Он, конечно, не святой, но и не тот, каким я его обзывала. Я скучала по Ссариму и Ингерду, леди Виоле и Лишане, и, наверное, в какой-то степени и по нему.

— Понимаю, — тихо сказал муж, притягивая меня в объятия. — Поговори с ним завтра.

В ответ я только кивнула, не желая произносить слов. Близость моего лиера всегда лишала меня желания грустить. В его объятиях мне вновь и вновь хотелось чувствовать себя любимой.

День перед торжеством, как обычно, вышел суетным и скоротечным.

К вечеру мы, нарядные и встревоженные, прибыли во дворец и замерли в ожидании делегации нагов.

Первым заполз неизвестный мне наг с медным окрасом хвоста и длинными рыжими волосами, потом еще несколько незнакомцев, а затем я увидела Ссара. Я едва не подпрыгивала на месте от желания подскочить к другу и сжать его в объятиях. Он тоже нашел меня глазами, даря мне одну из самых своих обворожительных улыбок. Как ни странно, Элис не польстилась на яркую красоту Ссарима, продолжая высматривать Шаянеса.

Я тоже искала его глазами, но наги пребывали, а его не было видно. Мы с сестрой заметно волновались, но он был последним.

Шаянес кинул на меня мимолетный взгляд и потупился, опустив голову. За эти годы его темные волосы отросли до талии и были перехвачены кожаным ремешком в низкий хвост. В строгом наряде он был красив и мне пришлось шикнуть на Элис, чтобы приглушить ее восторженное пищание.

Сначала с речью о сотрудничестве и непростительных ошибках прошлого выступил Даниэль, а потом гости разбрелись в поисках знакомств.

Ссарим спешил ко мне, но по дороге сшиб симпатичную голубоглазую блондиночку из избранных и, на мою удачу, задержался с ней.

Шаянес был хмур и спешил скрыться на балконе, поэтому мне пришлось практически бежать к нему, пока Натан был занят с послами и Даниэлем.

— Шаянес! Шай! — позвала я его, заставляя нага вздрогнуть от моего голоса.

— Лира Эльвади, — чинно поклонился наг, избегая смотреть мне в глаза. — Не хотел тревожить вас своим присутствием, но князь настоял на моем участии в делегации.

— Шай, я хотела просить твоего прощения. Я понимаю, что после того, что наговорила тебе, не имею права обращаться к тебе, как другу, но я очень этого хочу. Прости меня за все, — тихо сказала я, делая еще один шаг, вторгаясь в личное пространство мужчины.

Неловко дернувшись, Шаянес несмело протянул руку, а, когда я подалась навстречу, то притянул меня в объятия, крепко сжимая сильными руками.

— Это ты прости меня, Ди. Ты столько для меня сделала, рискнула всем, а я едва не убил тебя в слепом желании обладать тобой, — как-то надломленно сказал Шай, дрожа от нервов.

Некоторое время мы стояли молча, не в силах разорвать эти объятия, но нас наглым образом прервали.

— Ди, прекрати обнимать моего красавчика! Ты обещала меня с ним познакомить. И вообще, у тебя есть твой ушастик, — как бы шутя сказала Элис, нагло улыбаясь опешившему Шаянесу.

Шай буквально одеревенел в моих объятиях. Он, кажется, и дышать перестал, изумленно рассматривая сестренку.

— Шай, отпусти, — прошипела я, когда в своем невменяемом состоянии наг почти задушил меня.

— Прости, — смущенно сказал Шай, разжимая руки.

— Шай, познакомься, эта невоспитанная неугомонная девица моя сестра Элис. Эль, позволь тебе представить моего друга Шаянеса неш Оштон. Он прекрасный, умный и добрый наг, поэтому не обижай его, — пошутила я, с удовольствием наблюдая, как смущаются оба.

Элис не долго робела, и снова нагло заявила, вгоняя Шая в очередной ступор:

— Он такой же красивый, как на картине,