Душа механизма - Андрей Александрович Тюняев

— А вообще, у них горит конденсатор или сопротивление, — заметил другой доктор-нетеолог.

Однако теологи не обратили никакого внимания на это замечание. Они находились в каком-то полу-трансовом состоянии, и им уже начало казаться, что синусоида в очередной раз стала меняться.

— Поднимаясь по ступеньке одушевлённости, видим, что верхний её предел приводит к Богу, который контролирует части.

— На какой стадии контроля ограничен рост души?

— Только не на человеческой. Возможно, той итоговой управляющей матрицей, которая нас выстраивает в правильном порядке, выступает сам Бог. По крайней мере организация совокупности душ приводит мне к Богу.

— Совокупная душа имеет начало интеграции человек.

— Да, пока мы пришли к такому заключению Пока, потому что выгонишь ли ты свою любимую со баку — нет, она же член семьи. И это новое «начало интеграции» — и оно разумно.

— Разумны ли составляющие его организмы?

— Интересно проследить ответ на этот вопрос ни примере рассмотрения жизнедеятельности любой производственной организации — предприятии Каждый работник, являясь частью предприятия, решает всё-таки свою узкую задачу. Токарь — точит; шлифовщик — шлифует; чертёжник — чертит…

И вновь безмерно поглощённые своим исследованием доктора-теологи отреагировали мгновенно. Они с суровыми и злобными лицами уставились на докторов-нетеологов:

— О каких чертях вы тут говорите?

Доктора-нетеологи сначала опешили, пытаясь вспомнить того самого чёрта, который так напугал и коллег. Но потом один из них нашёлся и ответил:

— Черти? Да, это те, кто вам мешает начертим, правильную синусоиду!

— Подробнее!? — заинтересовались доктора-теологи, а угрожающие физиономии их немного обмякли.

— Вы же видите дымок?

— Да.

— Вы сами же правильно определили, что он схож с дымом от кадила.

— И?

— Ну, что «И?»? Как только этот дым разгонит всех чертей, засевших в осциллографе и вычерчивающих всё время «пьяную» синусоиду, то…

— То…?!

— То осциллограф покажет вам настоящую линию мозга Бога!

Доктора-теологи снова уставились на осциллограф и на всё ещё идущий из него дымок. Стали ждать, сохраняя на всякий случай злобные лица.

— Возвращаясь к организации, отметим, каждый из её участников думает только о своём, узком направлении, принимает решения только внутри своего сектора решаемых задач.

— Вот, так же, как наши передовые доктора- геологи!

— Но результат получается общим — предприятие решает задачу в целом: разработан, изготовлен и реализован продукт совместного мышления, совместного применения разума входящих в предприятие людей. Смотрим дальше. На рынке предприятия воспринимаются как единичные игроки. Предприятия ставят для себя цель, как для единого целого, которую как целое и достигают. Предприятие в целом — разумно.

— А отдельные его члены — нет, — ответил доктор- нетеолог, взглядом показывая на докторов-теологов.

Они с неописуемым вниманием смотрели на дисплеи осциллографа.

— В итоге, поднимаясь по ступеньке разумности, видим, что верхний её предел приводит к Богу Который контролирует части.

— На какой стадии контроля ограничен рост разумности?

— Пока не ясно, но только не на человеческой Организация совокупности разумных частей приводи! нас к Богу.

— Можно ли назвать Бога совокупным разумом или совокупно разумным?

— По крайней мере расположенные организм!.! уровнем ниже Бога разумностью обладают. То есть разумны. Но вопрос о разумности самого Бога пока остаётся в стадии поиска ответа.

В этот момент сопротивление в осциллографе до горело. Оно, словно на прощание, вспыхнуло крохи! ной искоркой. А затем разорвало какую-то важную цепь в этом нужном приборе. Синусоида исчезла а вместо неё появилась прямая линия.

— Изгнали мы ваших чертей! — торжественно оповестил один из докторов-теологов. — И линия стали изумительно прямой!

— Я же вам говорил! Линейкой надо измерять разум «Бога»! Линейкой…

Первый камень и начало времён

Уже и не помня, от кого убегали, Антон и Наст выбежали на неизвестную им лесную поляну. На иск уже разместилось множество каких-то непонятных людей. Они были одеты в разнообразные богато оформленные костюмы. На поляне также размещались расписные русские терема. Да и на домах поменьше коньки были украшены по-старинному. Создавалось впечатление, что здесь снимается какой-то футуристический фильм о мифологических царских событиях Древней Руси.

Антон, обращаясь к пробегавшему мимо мальчику в расшитом золотом ярко красном кафтане, поинтересовался:

— Это мы где?

— Здесь, — без обиняков ответил мальчик.

— Где «здесь» и что «здесь»? — добавила Настя.

— Здесь был сумасшедший худой мужик. Он перепутал нашу систему. Теперь мы не знаем как нам занять места и что делать.

Ничего пока не понимая, Антон и Настя посмотрели на небо. Там, толкаясь боками и огрызаясь молниями, с огромной скоростью собирались тяжёлые снежные тучи. В то же время почти в одной и той же точке оказались Солнце и Луна. В лесу тоже было не ладно: часть деревьев стояла голой, часть была покрыта жёлтыми листьями, а на некоторых деревьях только проклёвывалась юная и свежая листва, как бывает в конце апреля — в мае.

Антон посмотрел под ноги. С травой творилось тоже что-то невообразимое. Местами она оставалась зелёной, местами — жёлтой, а местами лежали снег и лёд.

Протекавшая через всю поляну река тоже покрылась непонятными льдинами, между которых, наперекор морозу, продолжали цвести кувшинки и беззаботно летали стрекозы.

— Что у вас тут за ерунда творится? — удивился Антон. — Такое ощущение, что перепутались все времена года и все месяцы. Расскажи подробней, что у вас тут случилось?

Мальчик пожал плечами, всем своим видом показывая, что сам ничего не понимает. Но делать нечего стал рассказывать то, что видел, и то, что знает:

— Нашей деревне уже очень много лет. И все люди здесь — долгожители.

— Да, ладно! — недоверчиво протянул Антон, пристально разглядывая стоящего перед ним мальчика.

— Мне — семь тысяч лет. Моим братьям — столько же. Наша царица Мокошь вязала платок под названием Русь. Он получался очень красивым. Самым древним и самым любимым у царицы, — продолжил мальчик. — Но недавно упал с горы огромный камень. Он придавил уже связанную часть платка. Царица Мокошь, не обращая на это никакого внимания, вяжет, а платок начинается путаться. С тех пор в нашей деревне нарушился порядок хода вещей. Мы толкаемся, не можем разобраться кому за кем идти.

Антон и Настя не могли вот так с ходу поверить в эти небылицы. Они недоверчиво посмотрели на камень. Он казался огромным! Это был, в общем-то, да же не камень, а целая гора!

— Как же можно его вообще с места сдвинуть? — вслух подумали они.

А мальчик ответил:

— Если вы его уберёте, то платок распрямиться поляна повернётся и укажет вам обратную дорогу. В противном случае вы останетесь с нами, поскольку правильной дороги теперь не знает никто, и вы сами её никогда не найдёте.

— А ты