Сеть. Книга 1 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

Время вернулось к нормальному течению. Полина сделала маневр. Вертолет стрелой пронесся мимо иллюминатора. Мориц все-таки закричала. Мужчины были бледны. Они не делали ничего, что могло бы спасти их. Полина выставила обороты двигателя на полную мощность, чтобы оторваться от вертолета. Информационные потоки, как слепые змеи, натыкались на двойников узлов машины и не могли понять, почему их работа не производит никаких действий. Небольшая победа подстегнула воображение Полины. Она решила, что в свободное время попробует поэкспериментировать с блокировками, чтобы исключить несанкционированное проникновение в те машины, которыми она пользовалась.

Конвертоплан начал снижение. Преследующий их вертолет остановил винт и камнем пошел вниз. От земли поднялся шар огня и черного дыма. Филиппос не любил оставлять свидетелей. К счастью, Полина перехитрила его и сохранила себе жизнь. Аппарат сел на крышу высотки в Афинах. У трапа их ждали люди со значками Интерпола. Судя по их возрасту, они были в большем звании, чем капитан Мориц. По тому, как капитанша поспешила отсалютовать им и произвести доклад, предположения Полины подтвердились.

Она слышала все, что говорила Мориц, и отчасти была с ней не согласна, потому, что та пыталась выдать все происшествия за случайность, а схватку с вертолетом – вообще за козни неведомой организации. Полине хотелось все сказать за нее. Может быть, эти люди, дослужившиеся до важных чинов, имеют более гибкий ум и внемлют ей? Офицеры бросали на девушку взгляды, полные любопытства, но и строгости. Никто из них не желал ее рассказа, потому что априори они были уверены в том, что она будет врать и выкручиваться.

Капитан Мориц пристегнула Полину к себе наручниками.

– Мы идем в комнату предварительного задержания. Там есть все условия для нормального времяпрепровождения. Получишь медицинскую помощь, поешь, помоешься, а завтра начнем задавать вопросы.

– Я хочу известить родителей о том, что сегодня не приеду.

– Сегодня… – хмыкнула Мориц. – Это твое право.

– Только я не хочу общаться с чужими родителями с острова. Мне нужны мои, из России, которые меня любят и ждут.

– Хорошо, как скажешь.

Здание было высоким. Они долго спускались на лифте и все равно, когда вышли, оказались высоко над землей. Коридоры были заполнены спешащими работниками. Полина подумала, что для мирного времени аппарат Интерпола раздут. Чем заниматься в мире, отвыкшем от преступлений? Мысли ее прервались, когда она увидела Генри. Его тоже вели в наручниках впереди нее. Бедняга, не доехал до дома.

– Генри! – крикнула Полина ему в спину.

Тот обернулся и расплылся в улыбке. Видно было, что он безмерно рад снова видеть ее, несмотря на обстоятельства.

– Полина, привет! Они говорят… – Генри наклонил голову в сторону сопровождающего, – что мы кого-то убили.

– Я знаю. Но это не мы, это я. Ты ни при чем, Генри.

– В интересах следствия вам запрещено общаться. – Сопровождающий Генри дернул его и повел в другой коридор.

– Держись, Полина, все будет хорошо! Они узнают, что это была самооборона! – Генри кричал, но его уже не было видно.

– И ты держись, Генри! – ответила ему Полина.

Сейчас она чувствовала себя, как пойманная властью революционерка. По идее, ее надо было холить и лелеять, как жертву похищения, но все шло к тому, что ее собирались обвинить в убийстве и упечь на несколько лет, а может быть, десятков лет, в тюрьму, не разобравшись толком, кто она такая есть. Всем была хороша Сеть, но непоколебимая вера в правдивость предоставленной ею информации могла сыграть и такую злую шутку. Нет и никогда не было никакой Громовой Полины, и быть не могло, несмотря на ее физическое присутствие. Проще принять, что человек сошел с ума, чем является тем, кем себя называет.

Комната, в которую ее поместили, оказалась без окон, но все равно уютной. Барокамера медицинского модуля у стены, стол, один стул, прикрученный к полу, лифт, привозящий по требованию то душ, то холодильник. Выдвигающееся из стены кресло, трансформирующееся в кровать, и экран терминала перед ним. В целом она очень напоминала комнату студенческого общежития. Здесь Полина почувствовала себя в безопасности. Отсюда можно было связаться с родителями без опаски быть убитой. Но прежде стоило провести лечебные процедуры в барокамере.

Усталость дала о себе знать. Пока питательные, лечебные и расслабляющие растворы бегали по сосудам, Полина чуть не уснула. После процедур стало намного легче. Рана затянулась, сустав почти не болел. Полина села перед монитором терминала и набрала профиль матери. Ответ пришел сразу. Мама была дома. Она и отец, прижавшись друг к другу, смотрели в камеру своего терминала.

– Полина, ты где? Мы тебя ждем. – Голос матери дрогнул.

– Полиночка, мы ждем, – вторил ей отец.

У Полины навернулись слезы.

– Я не приеду сегодня. – Она вытерла слезы, побежавшие по щекам. – Меня задержала полиция. Интерпол. Я теперь у них.

– Что это значит? Какой Интерпол? – не поняла мать.

– Полина, просто скажи, где ты, и мы сами к тебе приедем, – серьезно предложил отец.

– Я этого очень хочу, но это может быть опасно. Есть такой человек, как Филиппос, он может использовать вас, чтобы выманить меня. Оставайтесь лучше дома, будем общаться через Сеть, так мне спокойнее.

– Полин, что ты говоришь, что значит «будем общаться»? Какой Филиппос? Полин, скажи, где ты, и мы с отцом приедем, сегодня же!

– Не надо-о-о. – Полина не выдержала и разревелась.

Перед родителями она всегда чувствовала себя маленькой девочкой, и все смелость и мужество покинули ее враз, как только они проявили заботу. На самом деле она очень хотела увидеть родителей. Прижаться к матери, почувствовать поцелуй отца в макушку. Она была слишком маленькой для таких проблем. Мать расплакалась, а отец принялся неистово гладить ее по голове и целовать в щеки.

– Девчата, девчата, хватит реветь, – упрашивал их отец. – Давайте разберемся, что происходит. Я один ничего не понимаю?

– Я, пап… – Полина попыталась взять себя в руки, – я попала в эту историю из-за профессора Блохина. Он занимался научными разработками, которые заинтересовали одного негодяя. Неделю назад, когда я поехала на выходные к вам, моя машина украла меня.

– Что ты говоришь? Так бывает? – Мать растирала слезы по лицу.

– Еще как бывает. Оказывается, под управление можно взять любой прибор, подключенный к Сети. Я уснула и поздно заметила, что еду не в ту сторону. А потом меня погрузили в грузовик и вывезли из страны. В себя я пришла на каком-то острове. Там же был и профессор Блохин. Он мне все рассказал и помог сбежать. С сегодняшнего утра я все бегу и никак не могу добежать. Я была в лупере по дороге домой, но меня сняли и вот привезли в Интерпол.

– Зачем? – серьезно спросил отец.

Полина не ответила сразу. Не знала, как влепить им сногсшибательную новость.

– Я, вернее, мы с Генри бежали от погони. Нас зажали в горах, и мне пришлось отбиваться камнями. И… нам сказали, что, короче, кого-то мы прибили насмерть.

Мать ахнула, прикрыла рот ладонью и распахнула глаза. Отец не знал, как себя повести. Он взлохматил волосы, потом принялся приглаживать их ладонью.

– Как же так?

– Полин, это правда? Ты не фантазируешь? – Отец решил, что рассказанная дочерью история невозможна в принципе.

– Пап, если бы ты знал, как мне хочется, чтобы это оказалось сном. Я домой хочу. Все забыть хочу. – Полина снова разревелась. – И еще мой профиль стерли. Юридически я уже не ваша дочь. Мне даже фамилию изменили.

Отец кинулся к своему терминалу и начал что-то в нем искать. По мере того, как проходило время, его глаза становились все больше. Он молча сунул жене терминал. Полина знала, что она там увидит. Матери стало плохо. Она закатила глаза и взялась за сердце.

– Да плюньте вы на то, что вам говорит Сеть. Я все так же ваша дочь. Никто не отнимет меня у вас, а вас у меня.

Экран терминала дрогнул, и картинка сменилась. Вместо родителей там появился Филиппос. Снова в том же красном атласном халате и бокалом в руках. Кажется, он был в том доме, в котором она видела его в первый раз.