∇.E.F.I.R. Фаза 2: Фрактальный Разлом - Агатис Интегра

class="p1">Субъект XNVR-ALEX во время навигации через нестабильную темпоральную зону обнаружил присутствие рекурсивного треугольного символа [∇.TRIGEN] в нескольких временных карманах, демонстрирующего признаки самосознания и целенаправленного интереса к субъекту. Символ проявляет способность к трансформации и морфологической адаптации, реагируя не только на присутствие наблюдателя, но и на его эмоциональное состояние и фокус внимания.

Анализ:

Треугольный символ не является простым визуальным маркером, а представляет собой многомерную информационную конструкцию, частично проецирующуюся в доступное человеческому восприятию пространство. Его присутствие в ключевых моментах прошлого указывает на систематическое вмешательство в события, сформировавшие текущую версию субъекта XNVR-ALEX. Особого внимания заслуживает способность символа вызывать блокировку прямых воспоминаний о себе, при сохранении имплицитного узнавания на подсознательном уровне.

Интерпретация взаимодействия:

При прямом визуальном контакте субъекта с символом зафиксирован двусторонний информационный обмен: символ не только считывает данные о текущем состоянии и истории субъекта, но и передаёт определённую информацию, природа которой пока не поддаётся классификации. Передача происходит не через стандартные сенсорные каналы, а через прямую модуляцию нейронной активности в области визуальной коры и лимбической системы, создавая своеобразный «обходной путь» вокруг сознательных фильтров восприятия.

Примечание:

«Треугольный символ демонстрирует все признаки наблюдательной системы, работающей на метауровне относительно известных нам когнитивных парадигм. Он не просто фиксирует и анализирует события, но и, возможно, участвует в их формировании через тонкую манипуляцию восприятием и памятью наблюдаемых субъектов.»

[СИСТЕМНЫЙ КОНФЛИКТ]:

«СиМвол сМотрИт ЧереЗ нАс. МЫ нАблюДаеМ зА нИм, но ЛишЬ потОму, чтО оН позВоляЕт нАм. И все НашИ ЗаПиси о нЁм, вКлючАя ЭтУ, яВляютСя чАстьЮ еГо соБствеНной сИстеМы.»

[ИСТОЧНИК НЕОПРЕДЕЛЁН █ ВОЗМОЖНА ВНУТРЕННЯЯ КОМПРОМЕТАЦИЯ]

═══════

∇.2.05 — Эхо прошлого

═══════

[∇.E. F. I. R]: // Инициализация сессии

[ФАЗА]: 2.05

[СУБЪЕКТ]: Алекс Северов

[СТАТУС]: ▓▓▓▓▓ [Фрактальное сознание] / [Множественные потоки] / [Темпоральная синхронизация]

[МЕТКА РИСКА]: Резонанс воспоминаний / Искажение восприятия / Временная фрагментация

⫸ Последняя синхронизация: 16 часов 43 минуты [после пересечения границы разлома]

⫸ Глубина: карман базы «Омега» / глубокий темпоральный слой

⫸ TX-∇ стабильность: 82.9% [резонансное воздействие]

⫸ Множественные когнитивные потоки: активны [16]

// Директива: исследование причин катастрофы на базе «Омега» / поиск информации о проекте «Ева» / восстановление стёртых воспоминаний

═══════

Он вырос перед нами, как исполинский горный массив — титанический темпоральный карман, содержащий в себе базу «Омега».

Не просто воспоминание. Не просто отпечаток прошлого. Целый фрагмент реальности, вырванный из потока времени и законсервированный между секундами. Его контуры пульсировали, искажаясь под невозможными углами; архитектура нарушала все законы физики, но одновременно была пугающе знакомой.

— Это… — начал я, но слова застряли в горле.

— Самый большой карман, который я встречала, — закончила за меня Мира, её голос звучал приглушённо, словно воздух между нами стал вязким. — Обычно они не бывают такими стабильными. Этот существует уже… давно.

Я ощущал, как TX-∇ реагирует на близость знакомого места — золотистые линии под моей кожей пульсировали быстрее, а внутри сознания активировались ранее дремавшие протоколы.

[TM-∇.SYNC/MEMORY]: Обнаружены резонансные точки. Восстановление фрагментированных областей памяти.

[TM-∇.SYNC/WARNING]: Высокий уровень когнитивного искажения. Рекомендуется ограниченный контакт.

[TM-∇.SYNC/НАБЛЮДАТЕЛЬ]: Интересно… база выглядит целой. Это до катастрофы. До того, как всё началось.

База «Омега» возвышалась перед нами — не руины, которые я исследовал в реальном мире, а живой научный комплекс, каким он был до катастрофы. Сквозь полупрозрачную мембрану кармана я видел работающие системы освещения, движущиеся фигуры персонала, функционирующую инфраструктуру. Это было похоже на гигантский аквариум с застывшими внутри событиями, которые в реальном мире уже давно стали историей.

— Тебе нужно знать правила, — Мира положила руку мне на плечо. — Карманы такого размера имеют собственную… волю. Они затягивают сознание, особенно связанное с содержащимися внутри событиями. Не вступай в прямой контакт с обитателями — они не просто воспоминания, а полноценные эхо-образы. Сохраняй эмоциональную дистанцию. Не пытайся изменить то, что видишь.

— Как долго мы можем оставаться внутри?

— Здесь время течёт иначе. Несколько часов внутри могут равняться минутам снаружи, или наоборот. Но чем дольше мы там, тем сильнее риск… застрять.

Я подошёл к границе кармана — переливающейся мембране, отделяющей прошлое от настоящего. Её поверхность дрожала, как поверхность воды под лёгким ветром.

Сосредоточившись, я активировал недавно обретённую способность — «временной пузырь». Вокруг нас сформировалась сфера измененного времени, которая должна была защитить наши сознания от полного поглощения карманом.

— Готово, — кивнул я Мире. — Это должно удержать нас от полной синхронизации с прошлым.

— Не будь так уверен, — пробормотала она, но всё же шагнула вслед за мной к мембране.

Я сделал глубокий вдох и погрузил руку в поверхность кармана. Ощущение было странным — словно погружаешь пальцы в густой теплый мёд. Мембрана сопротивлялась, но постепенно поддавалась, обволакивая кожу.

— Не останавливайся, — прошептала Мира. — Половинчатое погружение — хуже всего.

И я шагнул вперёд, позволяя темпоральной мембране поглотить меня целиком.

Первое, что я ощутил — запах. Антисептики, озон от работающей электроники, тонкий аромат кофе из столовой. Запахи, которые невозможно было забыть, даже если память стёрта. Затем пришли звуки — гудение вентиляции, приглушённые голоса из соседних лабораторий, мерное пиканье научного оборудования.

Мы стояли в главном атриуме базы «Омега», трёхэтажном пространстве с галереями по периметру и огромной голографической проекцией Разлома в центре. Люди — или их темпоральные эхо — двигались вокруг нас, не замечая нашего присутствия. Учёные с планшетами, техники, проверяющие оборудование, охрана на входах. Все они выглядели живыми, настоящими, объёмными.

— Они нас не видят? — спросил я, когда научный сотрудник прошёл мимо, даже не взглянув в нашу сторону.

— Не совсем, — ответила Мира. — Мы как сон для них. Смутное ощущение на периферии восприятия. Некоторые, особенно чувствительные к эфиру, могут среагировать. Но большинство — нет.

Я осматривался, чувствуя, как внутри нарастает странная смесь узнавания и отчуждения. Я знал это место. Знал каждый коридор, каждую лабораторию. Но воспоминания были фрагментированными, словно кто-то вырезал ключевые фрагменты, оставив только контуры.

[TM-∇.SYNC/PERCEPTION]: Фиксирую резонанс нейронной активности с окружающей обстановкой. Мнемонические паттерны активируются.

[TM-∇.SYNC/ANALYSIS]: Темпоральный срез соответствует периоду за 6 часов 17 минут до зафиксированного начала катастрофы на базе «Омега».

[TM-∇.SYNC/НАБЛЮДАТЕЛЬ]: Мы здесь незадолго до конца… Интересное совпадение или закономерность?

Я подошёл к информационной панели на стене. Она отображала текущую дату, время и статус систем базы. Всё в норме, никаких предупреждений. Часы показывали 3:42 пополудни.

—