Благие негодники - Фаусто Грин

Вернувшись домой, я бросил вещи в стирку и час провалялся в горячей ванне, пока Двадцать Третий ломился ко мне и требовал, чтобы я не узурпировал данные изобретения человечества.

То ли от проклятий демона, то ли от столь мерзкой погоды, мокрых ботинок и долгого пребывания на ветру на следующее утро я так и не восстал, а свалился с температурой, и наше расследование пало на плечи демона.

Аркан XVI

Призрак острова К.

И свет во тьме светит, и тьма не объяла его

Ин. 1:5

Следующий день для меня прошел под эгидой куриного бульона и лекарств. Двадцать Третий хлопотал на кухне и не давал мне вставать с кровати. Я чувствовал себя максимально неловко. Вчера мы били друг другу морды, а сегодня он суетился и пытался обо мне позаботиться. Может, я ему сотряс поставил?

– Бульон куриный, целебный. С лекарствами прошу не смешивать! – торжественно заявил демон и поставил поднос с вкуснятиной на маленький прикроватный столик.

Только сейчас я заметил, что этот уникум нацепил на себя фартучек с рюшечками, и в рубашке с колораткой (которую я ему все-таки вернул) и строгих брюках выглядел максимально нелепо.

– Николас, я прям вижу, как ты пялишься на мой чудесный фартук, так вот, смирись. Я прекрасен во всем. И кстати, на этом моя забота о тебе заканчивается, и я пойду заниматься делами.

– Хочешь познакомиться с пастором Вильгельмом?

– Да, и посмотреть на местную аномалию заодно.

– А если я тут умру в твое отсутствие?

– У тебя тридцать семь? – с нарочито-трагичным видом спросил демон.

Я грустно кивнул. Не зря ходят шутки, что мужчина при такой температуре почти мертвец. Но чувствовал я себя и впрямь как развалюха.

– Ну, что ж. Будет у меня в послужном списке первая панихида. Увозить твое тело в Европу, как мне кажется, будет дороговато, так что брошу тебя на Бальге. Одним скелетом больше, никто не заметит. Согласен? Согласен. Молодец.

После еды меня сморило, и я задремал.

Когда Двадцать Третий вернулся, он очень долгое время молчал. Я решил подождать, чтобы узнать, что именно его так взбесило или расстроило, но демон скрылся на кухне. Нарезал какой-то салат, мариновал мясо – все с совершенно потерянным видом, как будто в этот раз он готовил не потому, что хотел, а потому что пытался отвлечься. Я сослался на чарующий запах специй и устроился на маленькой кухне, то и дело пытаясь стащить ингредиенты у Двадцать Третьего и съесть их.

– Вижу, тебе уже лучше, – меланхолично отметил демон, не глядя на меня.

– Ну, лежание в кровати творит чудеса, – улыбнулся я. – Ну что, как тебе город, как местный колорит? Что там по поводу нашего дела?

– Даже не знаю, что сказать, Николас. Город поистине волшебный. Я бы остался в нем, если бы у этого места не было своего хранителя, судьба которого поразила меня настолько, что в первый раз мне захотелось помочь кому-то – не из корыстных побуждений, не из сострадания, а из-за чувств, доселе мне неведомых. В отличие от меня, этот парень правда был священником.

– Даже так? Удивительные метаморфозы с твоей стороны. Ты все же познакомился с призраком острова?

Двадцать Третий кивнул.

– И это знакомство оставило свой след. Мы вернемся к нему, когда тебе станет лучше.

Двадцать Третий полил сковороду маслом и бросил на нее пару стейков, обсыпанных приправами и политых маринадом.

– Ну, видимо, время историй, расскажи их еде.

– Нет, Николас. В этот раз я расскажу историю тебе.

Интерлюдия Мечей. Сказки Двадцать Третьего

Призрак острова К.

Анне было девятнадцать, когда она познакомилась с Вильгельмом. Вильгельму было двадцать пять, когда он умер. С Анной он познакомился четыреста тридцать один год спустя…

Когда девушка в первый раз пришла в его владения, с восторгом рассматривая стены и витражи Кафедрального собора, Вильгельм не удосужился обратить на нее хоть какое-то внимание. Как, впрочем, почти на каждого туриста, что посещали остров. Шум, суета, крики детей, топот ног, окружавшие Вильгельма, не добавляли ему доброжелательности. Да и добра желать было некому, ведь мало кто из прохожих замечал молодого священника, стоящего возле безымянной могилы и следящего за порядком на острове.

Чем провинился Вильгельм перед Господом, он не знал. К своим двадцати пяти годам он мог поспорить в знании богословия и теологии с лучшими прусскими умами, но, возможно, ему следовало налечь на медицину, потому что однажды простой порез привел к трагическим последствиям, и можно было бы сказать, что Господь призвал душу священника, но наверху на бедолагу были совсем другие планы. Парень не мог допустить даже мысли еретической, что он получит бессмертие души таким странным образом.

Так и остался он бесплотным духом. Начиная века с семнадцатого жители города упоминали, что видели молодого священника, обретающегося под стенами собора. Кто-то даже пытался изгнать призрака, да никуда бедолага не делся…

Со временем он смирился. Благословлял жителей города, беседовал с теми, кто его видел, гонял птиц, облюбовавших башни: в общем, вел обычную жизнь обычного привидения.

Еще около ста лет назад некоторые горожане приходили к Вильгельму и даже помнили имя его. Но их не осталось в живых, как и потомков их, как и части самого собора. Всех перемололи жернова войны.

После нее Вильгельм долго привыкал к новым порядкам. Пытался уйти с острова, но каждый раз испытывал жуткую боль, когда хотел пересечь мост. Боль такую, что сдавался и возвращался к руинам. А потом мог подолгу дремать на развалинах, коротая бесконечное время. Пока в один момент собор не принялись восстанавливать и люди не потянулись в эти земли вновь, и тогда уже шумные туристы не давали ему покоя.

Больше всего докучали те, кто топтался по его могиле. Таких было много: все, кто фотографировал собор, а еще непоседливые дети, просто новые жители нового города, которые не знали о существовании мусорок, в общем, тот еще контингент…

Иногда встречались и мистики, рассказывающие и про янтарную комнату, и про тайны подземного города, и просто глупцы, которые видели Вильгельма и других призраков и настойчиво пытались вступить в контакт с миром мертвых. Но таких он игнорировал с особым удовольствием.

Пока одним августовским днем не явилась она.

– Здравствуйте.

Девушка подошла к каменному кресту и с любопытством посмотрела на призрака. Вильгельм поежился и по традиции проигнорировал незваную гостью.

– Эй, я вас