Терри Пратчетт - Шляпа, полная небес

Юный гоннагль выглядел встревоженным.

– Ээ, мистер Роб, рази те не ведомо, что я лишь недавно стал гоннаглем? Тобто, ведомы мне песни и всяко такое, но опыту у мя в этом маловато…

– Айе? – сказал Роб Всякограб. – И сколь гоннаглей до тя прогуливались по думам карги?

– Эээ… Я о таком и не слыхивал, мистер Роб, – признался Билли.

– Айе. Так что те уже ведомо поболе, чем любому из этих шишек, – ответил Роб. Он улыбнулся обеспокоенному пареньку. – Делай, что могешь, хлопец. Я от тя большего и не ожидаю.

Билли выглянул за дверь вагончика и набрал воздуха побольше:

– Тады, я те молвлю: по-моему, она ховается где-то поблизости, как загнанна зверушка, мистер Роб. Это кусочек ее памяти, где ее бабуля жила, место, где она всегда была в сохранности. Я те молвлю, что мы в самой сути ее. В том самом месте, что ею и есть. И я страшусь за нее. Страшусь до самых своих пяток.

– Почему?

– Потому что я слежу за тенями, мистер Роб, – ответил Билли. – Солнце движется. Оно спускается все ниже и ниже.

– Айе, солнце и должно… – начал Роб.

Билли потряс головой.

– Не-а, мистер Роб. Ты не розумиешь! Я те молвлю, то не солнце внешнего мира. То солнце ее души.

Фиглы поглядели на солнце, на тени и затем снова на Билли. Он храбро выпятил свой подбородок, но его била дрожь.

– И когда ночь настанет, она умрет? – спросил Роб.

– Есть вещи похужее, чем смерть, мистер Роб. Роитель заполучит ее всю, от макушки до пят…

– Не бывать этому! – так внезапно вскричал Роб, что Билли попятился. – Она сильна дивчинка! Она саму Кралеву перемогла лишь с одной сковородкой!

Ужасен Велик Билли сглотнул. Он бы предпочел стоять перед самыми разными существами, чем перед Робом в данную минуту. Но он продолжил:

– Оченно жаль, мистер Роб, но я те уже пояснял, было у нее с собой железо и она у ся в холмах была. А теперя она далеко-далече от дому свово. И роитель стиснет это место, когда найдет его и будет сдавливать, пока ничего не останется и тогда настанет ночь, и…

– Звиняй, Роб. У мя есть идея.

К Робу подошел Вулли Валенок, нервно сжимающий руки. Все повернулись, чтобы посмотреть на него.

– У тя идея есть? – спросил Роб.

– Айе, и коли я ее выкажу, то будь добр, не называй ее не-дос-той-ной, лады, Роб?

Роб Всякограб вздохнул.

– Лады, Вулли, я даю те свое слово.

– Ну… – сказал Вулли, сплетая и расплетая пальцы. – Что энто за место, как не ее истинно жилище? Чья энто трава, как не ее? Коли она не смогет побороть тварюгу здеся, то ей нигде ее не побороть!

– Но тварюге не обязавково сюды приходить, – сказал Билли. – Когда она ослабеет, энто место само постепенно сникнет.

– Ох ты, кривенс, – пробормотал Вулли Валенок. – Ну, энто была хорошая идея, верно? Хоть она и не сработала.

Роб Всякограб не обратил на его слова никакого внимания. Он оглядывал пастуший вагончик. Применяй бошку свою не только для того, чтобы ею людей лупити, наказала ему Дженни.

– Вулли Валенок прав, – тихо сказал он. – Это ее сохранное место. Она хранит землю, бережет ее. Здеся тварюга ее нипочем не достанет. Здеся у карги есть сила. Но пока она не поборет монстряку, энто место станет для нее застенком. Она заперта здеся и могет лишь дивиться, как жизнь ее уплывает в слив. Она будет дивитися на мир, как узник в крошечно окошко и зрить, как ее все возненавидят и устрашатся. Потому, треба нам привести сюда тварюгу супротив его воли, чтобы тута оно и померло!

Фиглы поддержали его радостными возгласами. Они не совсем понимали, что надо делать, но им понравилось, как это прозвучало.

– Какже мы его приведем? – спросил Ужасен Велик Билли.

– Вот надо было те подойти и спросить, а? – горько сказал Роб Всякограб. – И я…

Дверь заскрипела. Роб повернулся.

На двери, прямо на полустертых пометках, стали появляться написанные мелком буквы, одна за другой, выводимые невидимой рукой.

– Словеса, – сказал Роб Всякограб. – Она пытается нам что-то сказать!

– Да, тута написано… – начал Билли.

– Ведомо мне, что тута понаписано! – рявкнул Роб Всякограб. – Я читать умею! Тута написано…

Он снова оглядел слова.

– Лады, тута написано… вота бублик, а энто навроде пузатой бабы, и гребешок, что на боку стоит… и буквица, что руку вверх задрала, и тут подбоченилась да на главу встала, а энто опять руку в бок и ножку в сторону, а потом «пусто место» и гребешок опять лежит, и гребешок стоит, и буквица, что подбоченилась, и половинка бублика, и палка с перекладиной, и снова подбоченилсь кверх тормашками… И на другой строчке полбублика снова, и рука вверх и нога в сторону, а затем буквица, как садовая калитка, и как воротца, и опять калитка, и домик, и как лесенка, и опять буквица с рукой в бок… И на другу строчку… Толстяк с пузом и руку ко лбу приложил, и рука в бок, лесенка, и толста баба, и буквица с клюкой, и буквица с жалом… Затем опять «пусто место». И буквица, как холмы, бублик, рука в бок, гребешок на боку, и крест, что на одной ноге стоит, бублик и домик! Все!

Он отступил назад, держа руки в боки, и требовательно обратился к фиглам:

– Ну что? Прочитал я словеса или нет?

Фиглы радостно возопили и кое-кто даже захлопал в ладоши.

Ужасен Велик Билли посмотрел на написанные мелом слова. И затем на лицо Роба Всякограба.

– Айе, айе, – сказал он. – Молодчага, мистер Роб. Овечя шерсть, скипидар и Бравый Мореход.

– Ага, пропасть, так-то оно кажный прочитает, – презрительно ответил Роб. – Но чтоб эти коварны буквицы разделить, треба в них разбиратися! И дюже гарно разбиратися, чтобы смысл их уразуметь.

– И что все это значит? – спросил Ужасен Велик Билли.

– А смысл этих словес в том, что вы покрадете то, что здеся понаписано!

Фиглы оживились. Они не слишком успевали за тем, что происходило вокруг них, но смысл последних слов Роба поняли отлично.

– Энто будет покража века! – воскликнул Роб, вызвав очередной взрыв радости. – Вулли Валенок!

– Айе!

– Ты за старшого! Хоть у тя меньше мозгов, чем у жужелицы, но коли дело коснется покражи, нет тебе равных во всем мире! Треба те достати скипидару, клок овечей шерсти и понюшку табака Бравый Мореход! Отдашь их карге с двумя туловами. Молви ей, чтоб дала их роителю нюхнуть, ясно? Они приведут его сюда! И поторопись, бо солнце заходит. Те у самого Времени красть придется – айе? Есть вопросы?

Вулли Валенок поднял палец.

– Вопрос не по теме, Роб, – сказал он. – Но чуток мальца обидно было, когда ты молвил, что у мя мозгов меньше, чем у жужелицы…

Роб замялся, но только на мгновение.

– Айе, Вулли Валенок, это ты верно молвил. Это я согрешил. Было у мя минутное раздражение и я об том сожалею. Стоя тут пред тобой, реку я те, Вулли Валенок: у тя мозгов столько же, как у жужелицы, и кажный, кто возражать почнет, у мя получит!

Лицо Вулли Валенка расплылось в огромной улыбке, которая затем смялась в нахумренность.

– Но ты у нас старшой, Роб, – сказал он.

– Но не на этот набег, Вулли. Я останусь здеся. И я уверен, что будешь ты справным командиром, а не запорешь все к черту, как это было последние семнадцать раз!

Толпа фиглов застонала.

– Гляньте на солнце! – сказал Роб, указывая. – Пока мы тут лясы точили, оно ниже спустилось! Кто-то должон остаться с ней! Не допущу я, чтоб про нас сказывали, что мы ее бросили умирать в одиночку! Ну-ка, двинулись, отвратцы, или я вас зараз так приложу

Он поднял меч и зарычал. Фиглы кинулись врассыпную.

Роб Всякограб осторожно отложил меч и сел на ступеньки пастушьего вагончика, наблюдая за солнцем.

Вскоре он почувствовал чье-то присутствие…

Хаммиш-летун с сомнением осмотрел метлу мисс Левел. Метла, зависшая в нескольких футах над землей, вызывала у него беспокойство.

Он потрогал тюк на спине, в котром находился парашют, вернее, технически, «параштаны», поскольку его сделали из пары старых воскресных штанов Тиффани. На них все еще сохранился цветочный рисунок и они были идеальным средством для безопасного спуска на землю. У Хаммиша было предчувствие, что парашют (вернее, параштаны) ему понадобится.

– На ней и перьев нету, – недовольно сказал Хаммиш.

– Слышь, нету у нас времени для свары! – отрезал Вулли Валенок. – Мы спешим, как те ведомо, и ты единственный, кто летать могет!

– Метла не летает, – ответил Хаммиш. – Это магия. У нее крылов нету! А я в магии несведущ!

Но Велик Ян уже перекинул ремешок через прутья метлы и начал карабкаться наверх. Остальные фиглы последовали за ним.

– И потом, как они управляют энтой штукой? – продолжал Хаммиш.

– Ну… А как ты управляешься с птахами? – спросил Вулли Валенок.

– Так то просто. Треба лишь свой вес передвигнуть, но…

– Ага, полетим и там разберешьси, – ответил Вулли. – Чего там важкого – летати. Даже утки летать умеют, а у них вообще мозгов нетути.