Замкнутый дракон, или Кто съел кулебяку с катикаком?! - Елена Амеличева

своих слуг. А когда найдете и наймете на работу, тогда и будете ими командовать.

С усмешкой отметила, что на скулах некроманта заходили огромные желваки от ярости. Но поспорить ему было не с чем – не он нанимал этих людей, не ему ими и командовать. И уж тем более запугивать. Ишь чего удумал. Забрался на верхотуру, как индюк во дворе на навозную кучу, и давай самомнение свое бесконечное тешить. Нет уж, не за мой счет, перебьется наглец!

- А теперь расходитесь все и возвращайтесь к работе, пожалуйста, - я улыбнулась повеселевшим слугам. - При возникновении вопросов и спорных ситуаций приходите ко мне, не стесняйтесь.

Брат Захарии резко развернулся на каблуках – так, что те жалобно взвизгнули – и умчался, бормоча себе под нос проклятия. Пусть несется. А будет так зубами скрипеть и обувь портить, придется ему и то, и другое ремонтировать. Ну, и ладно, зато делом полезным займется, а не наведением тени на плетень!

Глава 30 Еще бомба

- Как вы лихо его осадили, зазнайку этого, леди Тори! – восхитились Лили, подойдя ко мне. – Так ему и надо!

- Да уж. Кстати, а где Сидорина с мужем? – хмурясь, пробежалась взглядом по толпе, что расходилась в разные стороны, шепотом обсуждая ситуацию. – Не видела их что-то среди собравшихся.

- Да дрыхнут, поди, где-то, - служанка махнула рукой. – Лентяи ж они первостатейные. Пожрать, отдохнуть опосля, поспать, еще вздремнуть, снова пожрать, а потом и спать отправиться, ведь так устали за день-то. Таких работничков врагу не пожелаешь! Ой, - она прикрыла рот рукой. – Простите, леди, не хотела ябедничать. Само как-то вырвалося!

- И что, всегда они так работают? – уточнила я, горестно вздохнув.

Нашла, называется, работничков, убытка больше, чем пользы от них!

- Так с первого ж дня, - виновато улыбаясь, призналась девушка. – Все видят, но никто вам не сказывал, потому как деток нам жалко. Видели все, что вы сердобольно их к себе приняли, чтобы не мучила их мачеха. Одобрили это, по-людски ведь так. Вот и молчим, не жалуемся, потому как боимся, что вы, прознав, как эти пакостники лоботрясничают, погоните их взашей из замка. А они тогда и деток прихватят с собой, и опять им сиротской жизни придется с лихвой хлебнуть!

- Да и прогнала бы, видит Бог, Сидорину эту с супружником, что ей подстать, - кивнула. – Да Александра и Соню жалко. Ведь, и правда, заберет эта хабалка их, не пожалеет.

- А вон и она, легка на помине, - шепнула Лили, глазами указав на Сидорину, что продвигалась по гостиной как кошка, что сожрала хозяйские сливки – воровато оглядываясь по сторонам и сжавшись в комок. – Вспомнишь кой-чего, тут и всплывет оно!

- Леди Тори, - Сидорина подошла ко мне. – Поговорить нам с вами надобно. Тянуть не буду, - посмотрела в мое лицо и выпалила, взорвав «бомбу», – такое дело тут… увольняемся мы с мужем и уходим из замка, нынче же!

- Что?.. – я ахнула, переспросив, хотя прекрасно расслышала с первого раза. – Уходите?

- Ага, - женщина кивнула. – Рассчитайте нас, да побыстрее, торопимся мы.

- А из-за чего вы приняли такое решение? – сердце заныло.

Мне совсем не хотелось отдавать ей деток. Ведь все было так хорошо! Нюся только-только перестала вздрагивать из-за каждого шороха и прятаться за спину брата, будто в любой момент ожидала выволочки. Александр расцвел, потянулся в рост, начал улыбаться. Они сдружились с племянниками дракона, Марк и Сонечка приняли их, как родных.

- Это из-за речи Леонарда? – уточнила, подумав, что может, она все же слышала ее.

- Нет, просто так надо, - Сидорина вздернула нос. – Уж простите, ледь, но не ваше то дело, почему и что мы делаем. Денежки отдайте наши и все, не поминайте лихом! Завтра ж с утреца и убудем по рассветной дымке, будто и не было.

- Пойдемте в кабинет, - пробормотала я, решив тем самым выиграть себе время, чтобы придумать что-то стоящее. – Посчитаем вашу зарплату.

- Да уж скорее зрЯплату, - захихикала женщина, грузно топая за мной. – Беднякам завсегда копье платят, богатеи лишь о себе радеют. Свое пузо не обделят, а на нас, бедном люде, вечно наживаются все, кому ни попадя!

Интересно, а где она видела, чтобы работникам платили за то, что они дрыхнут день-деньской? Я открыла дверь в кабинет, но возражать наглой бабе не стала. Не стоит ее злить, только хуже получится.

Мы вошли внутрь. Сев за стол, указала мачехе деток на кресло напротив. Та развалилась в нем с довольным видом и велела:

- Ну, доставайте денежки, все проверить ведь надобно. Монеты счет любят. Да и я люблю погреметь кошелем. С ним ведь как с бабой, чем толще, тем слаще!

- И куда же вы собираетесь после замка отправиться, можно полюбопытствовать? – спросила ее, сделав вид, что изучаю приходные книги.

- Так это уж как повезет, - махнула мясистой рукой. - То туда, то сюда. Нам не привыкать по лесам, да по долам мотаться.

- Стало быть, нет у вас цели где-то осесть?

- А вам-то что за дело? – она напряглась.

- Переживаю за Александра и Нюсю, - призналась честно.

- Вот не пойму я вас, - Сидорина удивленно глянула на меня. – Сдались они вам, эти прохвосты желторотые. Чужие ведь. Почто ребятня вам? Вцепились мертвой хваткой, будто ваши родные они. Не пойму вас, леди, чуднАя вы какая-то. Вродь разумная девка, вон, при драконе-то как хорошо устроились, под бочок его надежный прилегли, вовремя подсуетились. А он с рук у вас есть готов, сделает все, что прикажете, сразу видать. Но вот почто дети чужие вам сдались, ну никак в толк взять не могу!

И не поймешь, хотелось ответить ей. Никогда не поймешь, жадное, хабалистое отродье, куда тебе! Я сдержала свой язык, что самой резал рот, словно острая бритва, и сухо ответила:

- Просто беспокоюсь, что детям не стоит жить как перекати-поле, им стабильность требуется, дом, условия.

Любовь и забота. А не мачеха, что готова поедом есть за малейшую провинность или за то, что работают не наравне со взрослыми. Да попрекающая каждый день заплесневелой краюхой горького хлеба.

- Ну, так хочете, оставьте себе их, - вдруг