Тайны мертвого ректора. Дилогия - Виктор Фламмер (Дашкевич)

в огромное пламя. Он не отдавал приказа, Гера, но это он изменил императора.

– Я понимаю, о чем вы, – Аверин с некоторым удивлением обнаружил на щеках бабушки слезы.

– Я знаю, что ты понимаешь. И хочу услышать твой ответ. Ты ведь привязывал его, когда вел с собой в Шлиссельбург. Что, если он все еще имеет на тебя влияние?

Бабушка не знала даже половины всего, что было связано с бывшим Императорским дивом. И Аверин решил, что знать ей этого не следует. Тем более что она во многом права. И что именно ответить ей, Аверин не знал. Мог ли Александр специально разбудить в императоре Владимире паранойю и постоянно подогревать ее? Разумеется мог, особенно если вспомнить, как он поступил с Александром Четвертым – и совершенно этого не скрывал.

– Я не могу сказать точно, – честно ответил Аверин. – Но мой див Владимир защитит меня от захвата.

Как именно Владимир собирается это сделать, он предпочел умолчать.

– Я верю в тебя, Гера, – тихо проговорила бабушка, – но… кто защитит всех нас от него? Тебе не следовало выпускать изо льда эту тварь. И Аркаше… не следовало лезть в эту проклятую ледяную клоаку.

Она опустила голову. А Аверин, поддавшись внезапному порыву, подошел и крепко обнял ее.

– Бабушка, – проговорил он, – ваши внуки выросли. И мы справимся, я обещаю.

Старая графиня ничего не ответила. Только, протянув руку, принялась гладить его по волосам.

Окрестности склепа изменились разительно. Рядом был организован склад, где штабелями лежали плиты, покрытые серебром и предназначенные для транспортировки в Пустошь, справа размещался ангар, через открытые двери которого можно было разглядеть очертания нескольких снегоходов.

– Теперь ты понимаешь, почему мы решили перенести склеп, – заметил Василь. – Какой уж тут покой… зато все снаряжение хранится в одном месте. Можно переодеться прямо перед походом и не вспотеть по пути.

Аверин посмотрел на лежащие вокруг сугробы и рассмеялся:

– Не очень актуально в нынешнем сезоне. Эх, жалко, нельзя установить горячую ванну прямо на выходе.

– Я обдумаю это, – с совершенно серьезным видом проговорил Василь.

– Вернешься в особняк?

– Нет. Хочу хоть раз по-настоящему проводить тебя в поход. Коридор в последние недели открывали так часто, что нам разрешили во время этих процедур не покидать дом.

– Когда что-то отправляют в Пустошь, коридор не опасен. Опаснее, когда из Пустоши возвращаются колдуны. Но я надеюсь, Александр сдержит свое слово и никто лишний оттуда не вырвется.

– Ты называешь его Александром? – усмехнулся Василь.

– Да. А как его еще называть?

– И то верно. Что же, иди одевайся, тем более дамы уже закончили свои дела.

Василь указал на появившихся в конце аллеи Любаву и Екатерину Френкель. За ними шествовал Анонимус, положив на плечо что-то похожее на треногу для фотоаппарата. Во второй руке он держал весьма объемную сумку. В ней, по всей видимости, размещалось оборудование, которое чародейка собиралась взять с собой в Пустошь. Аверин повернулся и вошел в ангар. И обнаружил там кабинку для переодевания со своим именем – Василь позаботился даже о такой мелочи. Переодевшись и затянув на себе снаряжение, он вышел на улицу. Анонимус как раз закончил устанавливать треногу. Любава суетилась вокруг, контролируя процесс.

Наконец появилась Френкель. Сумка была перекинута через ее плечо.

– Это все ваше оборудование? – спросил Аверин.

– На сегодняшний день – да. И еще часть уже отправлена, – пояснила она.

– Тогда идемте, – он указал на склеп, где у входа уже ожидал плотно накормленный и получивший кровь Владимир.

Волнения на этот раз почти не было. Неужели походы в Пустошь и правда скоро станут рабочей рутиной?

Зайдя, Аверин бросил короткое:

– Все готовы? – получил положительный ответ и раскрутил звезду. И тут же ощутил, как рука Владимира крепко сжала его предплечье.

Коридор захватил, закружил, по спине ударил озноб, и рука дива превратилась в огромную когтистую лапу, продолжавшую тем не менее довольно аккуратно держать хозяина.

Наконец коридор закончился, и Владимир, опустив колдуна с чародейкой на лед, взмыл в темное небо, издав громкий предупреждающий рык. Отгонял дивов? Скорее всего. Аверин встал на ноги, протер очки и чуть не открыл рот от изумления.

В нескольких сотнях метров от выхода из Коридора возвышался громадный ледяной дворец, подозрительно напоминавший императорский дворец в Омске.

На карнизах и крышах огромных окон виднелись ледяные статуи. Но поражало не только это. Окна дворца светились разноцветными огнями, окрашивая статуи и стены в причудливые цвета. Огромная конструкция настолько ярко полыхала на фоне серого сумрака Пустоши, что Аверин невольно прикрыл глаза.

– Ну ничего себе… – пробормотала у него за спиной Френкель, – это что же, и есть убежище?

– Похоже на то, – ответил Аверин, – готовьтесь. Мы отправляемся на аудиенцию к императору Пустоши.

Чародейка достала из сумки какой-то похожий на паука прибор. Вытащила складные «антенны-ноги» и установила конструкцию размером примерно с ладонь на мерцающий узор коридора. Тотчас же из «брюшка» появилась капля крови и упала на линии.

– Этого должно хватить, чтобы удержать коридор от закрытия, – проговорила Френкель и добавила, прикрыв рот ладонью в толстой перчатке: – Заклятие скроет запах крови от дивов.

– Идемте, – поторопил ее Аверин.

Сверху снова раздался крик, и спустя мгновение Владимир приземлился прямо перед людьми. И тут же стала понятна причина его маневра: перед ними появился див. Тело крупной кошки венчала кабанья голова. Френкель вскрикнула.

– Ничего, – тихо проговорил Аверин, – не бойтесь. Судя по ощущениям, этот див слабее Владимира.

– Это… это он сожрал мою сестру и угрожал нам с матерью… – так же тихо ответила чародейка, – это главный подручный Распутина.

Владимир вполоборота развернулся к колдуну и быстро задвигал передней лапой, похожей на птичью, только с четырьмя длинными, заканчивающимися острыми когтями пальцами. Обучить химеру языку жестов оказалось несложно. Гораздо проще, чем Анонимуса, у которого никаких лап, а уж тем более пальцев в демоническом облике в помине не было.

– Владимир говорит, что надо следовать за провожатым. Бывший слуга Распутина не теряется: теперь у него новый повелитель.

Френкель кивнула. Говорить на холоде было тяжело, и Аверин невольно вновь заволновался о том, как он сам справится с переговорами. Владимир будет передавать слова Александра. Но колдуну тоже придется говорить, и много. И при этом находиться вблизи самого могущественного дива в истории. В прошлый раз при его приближении Аверин чуть сознание не потерял. Но на эти вопросы не было ответов даже у ученых нового НИИ Пустоши. И разбираться в них предстояло прямо сейчас.

Трое исследователей двинулись ко дворцу за своим кабаноголовым проводником.

А когда приблизились, Аверин с удивлением обнаружил, что не все статуи, которые издалека казались ледяными, таковыми и являлись. На широких карнизах дворца, сделанных из посеребренных блоков, совершенно неподвижно сидели дивы. Огромные химеры с рогами, острыми клыками, топорщащимися во все стороны шипами и хвостами. Освещенные огнями, струящимися через разноцветные витражи в окнах дворца, они выглядели не страшными, а скорее какими-то нереальными, словно в причудливом сне.

Провожатый остановился возле ледяных ворот, в которых Аверин узнал копию Невских ворот Петропавловки. Див заревел, отчего створки пришли в движение. Аверин посмотрел вверх: двое крылатых дивов синхронно тянули огромные ледяные створки в стороны. Остальные по-прежнему не двигались. Что же… дисциплина в новой империи впечатляла.

Проход открылся, и Владимир первым влетел внутрь, а вскоре появился и показал жестом, что можно входить.

Миновав ворота, Аверин и чародейка оказались в огромном зале с высокими арочными потолками, которые поддерживали коринфские колонны. Зал был залит светом, и, если бы Аверин не знал, что находится в Пустоши, мог бы поклясться, что это солнечный свет. И… в зале было весьма тепло! Не настолько, чтобы захотелось снять теплую одежду, но маску, закрывающую лицо, Аверин стянул и осмотрелся.

За спиной створки ворот аккуратно встали на место, и путешественники остались в зале втроем.

– Тут тепло… – с некоторым удивлением проговорила чародейка, тоже снимая маску, – и… Боже, посмотрите!

Аверин повернулся в сторону, куда она указала, и увидел диван, три кресла и стол. Самую обычную мебель, которую можно встретить в гостиной любого дома. Мебель располагалась на полу, выполненному из тех же плит, что и карнизы. Островок «человеческого мира» сильно выделялся на фоне