Рожденные водой - Виктория Павлова

все русалки в роду Фиби были чуть более эмпатичны, чем принято о них думать, или же все русалки такие, но по какой-то причине эта информация никогда не принималась в расчет? Вопрос на миллион долларов.

Но потом что-то случилось, и мать Фиби передумала — больше не хотела оставаться на озере. Поругалась с отцом Фиби? Он ей наскучил? Или дело в чем-то еще?

Дэш достал из коробки газетные вырезки — три статьи о местных новостях, хотя он ожидал подборки про нефть или экологию.

Одна маленькая заметка рассказывала о строительстве водоочистного завода на озере, вторая — о девочке-ведьме, которая пугала животных до смерти, третья — о сексуальном маньяке-педофиле в Алленвиле. Допустим, с водоочистным заводом все понятно, мать Фиби волновала судьба озера, как и судьба ее дочери. Наверное, Фиби начала применять свои умения и тренировалась на животных. Пошли слухи, местные еще и раздули, история в итоге попала в газеты. Легкомысленно и предсказуемо. Но что в этой подборке делает маньяк? Мисс Хлоя упомянула его, когда просила Дэша поехать с ними за водонагревателем, сказала, что десять лет назад в Алленвиле объявился маньяк и его до сих пор не поймали. Алленвиль — ближайший крупный город. До него около пятидесяти километров, население тысяч триста. Конечно, это не Сейнт Игнас с его жалкими двумя тысячами, но ведь есть еще Макино, столица округа, с полумиллионным населением. Наверняка там есть свои маньяки. Чем интересен конкретно этот?

— Почему Алленвиль?

Никто не ответил, и он поднял голову. На кухне, кроме него, никого не было. Он увидел в окно, что Фиби играет с кошкой на причале: пытается свалить ее на доски, а та стоит, крепко уперевшись всеми четырьмя лапами. Дэш вышел к ним.

— Почему Алленвиль? — спросил он у Фиби, показав ей вырезку. — Почему твоя мать хранила эту вырезку?

— Она о Селзнике, — пропыхтела Фиби, все еще пытаясь сдвинуть с места кошку. Та мотала головой и стояла на месте.

— О Селзнике? Которого комбайн перерезал? Это он был сексуальным маньяком? Да ладно! — поразился Дэш и еще раз внимательно перечитал заметку: пара скупых слов о пострадавших девочках. В их крови нашли одурманивающие вещества. Насильник опаивал их, и они ничего не помнили. — Погоди, в статье нет фамилии. Пишут, что у них даже подозреваемых нет. С чего ты взяла, что это Селзник?

— Что ты упрямишься? Ляг же наконец, — настаивала Фиби. — Ляг!

Огрызнувшись, кошка рванула по причалу прочь, а Фиби от злости чуть ли не зарычала ей вслед, глянула на Дэша с гневом и начала стягивать футболку.

— Стой! Не уплывай! — Он поймал ее, прижал руки к телу. Вспыхнувшая догадка неприятно обожгла внутри. — Фиби, что он сделал?

Тягучий стыд, гнев и отвращение окатили Дэша словно ледяная вода. Фиби вырвалась и отступила, но ее чувства остались с ним, колючие, изматывающие, лишающие опоры под ногами, ошеломляющие.

— Он запер меня в сарае и держал там два дня, — прошептала она с ненавистью, и Дэш не был уверен, вспоминает ли она с ненавистью Селзника или ненавидит сейчас его. — Я хочу уплыть.

— Подожди. Так комбайн не просто так его перерезал? Это ты?..

— Мама нашла меня и привела домой. Я чуть не умерла. От той дряни, что он заставлял меня пить, и без воды. — Фиби выплевывала слова, крылья носа раздулись, взгляд потемнел.

— Почему ты не зашептала Селзника? — поразился Дэш.

— Я не могла! Тогда не могла! Мама очень расстроилась, только я не успела ей сказать, кто из Селзников меня поймал. Жаль, что младший погиб из-за своего отца. Он был хорошим человеком.

— А потом ты отдала свою боль старому извращенцу, — прошептал Дэш. — И его сердце не выдержало.

Ему стало так мерзко, будто это он поил наркотой маленьких девочек, мучил их, а теперь пришел в себя и осознал, что натворил.

Он попытался обнять Фиби, прижать ее к себе, но она отступила, выдернула локоть из пальцев Дэша. На ее лице проступило брезгливое выражение, будто она только что дотронулась до чего-то гадкого, отвратительного.

— Прости. Мне жаль. Мы больше не будем об этом говорить, обещаю…

Фиби не стала слушать, быстро стянула футболку и нырнула без всплеска. Секунда, и гладь озера снова застыла. Казарки и чернети устроили перекличку чуть поодаль, а из-под тучи повеяло холодным ветром. Дэш уселся рядом с футболкой, пытаясь сбросить липкую тяжесть эмоций Фиби. Хреново ощущать себя беспомощным, виноватым и растерянным. Хреново пытаться найти причину произошедшего и ответ на вопрос: почему это случилось со мной.

Дэш долго сидел на причале, но Фиби не возвращалась. Когда начал накрапывать мелкий дождь, Дэш забрал футболку и пошел в дом. На веранде лежала Энори, и в глазах ее светилась злость. Он шагнул, а Энори огрызнулась и дернулась, будто хотела вскочить.

— Эй, спокойно, — поднял Дэш руки, — я тоже расстроен.

Энори утробно рычала все время, пока он осторожно ее обходил, следя за каждым движением. Кошка взъерошилась и будто собиралась напасть, а может убежать, но злить ее еще больше в любом случае не хотелось.

Дэш вернулся на кухню и впервые после визита бродяги действительно пожалел о том, что теперь у него нет задней двери. Даже от рыси не закроешься. Он постоял у стола, ожидая, что будет делать рысенок, не пойдет ли следом, а через пару минут повесил футболку на стул и вернулся к коробке, посмотреть, что там еще. На дне лежала фотография: двое смеющихся мальчишек лет десяти-одиннадцати в полосатых футболках корчили рожи, а мужчина с выцветшими соломенными волосами с улыбкой смотрел на женщину рядом. Женщина держала на руках светловолосую девчушку — Фиби — и смотрела в камеру. Дэшу ее лицо показалось знакомым. Сначала он решил, что это из-за сходства с дочерью, все-таки к лицу Фиби, на которое он почти беспрерывно смотрел три дня, он уже привык, но потом пригляделся. Он где-то видел ее раньше…

Чудовищная догадка прошла горячей волной по телу и осела тяжестью в ногах.

Не может быть! Какого хрена? Почему из всех паршивых вариантов случился самый говенный?

У Дэша затряслись колени, а фотография выпала из пальцев. Он сполз на пол. Сердце колотилось как сумасшедшее, он даже вспотел от ужаса и стыда, а еще от невозможности осознать беду.

Все бесполезно! Фиби никуда с ним не поедет, когда узнает. Да и как?..

Дэш рывком встал и вернул фотку и все бумаги в коробку. Он даже трогать это права не имеет. Если бы не он, мать Фиби вернулась бы к семье