Темная сторона - Майк Гелприн

Опрошены тысячи жильцов близлежащих районов и не меньшее количество пришлых работяг. Никто ничего не видел, не слышал, не знал. Обнаружить удалось лишь заляпанный грязью футляр со старенькой скрипкой внутри. И все.

– Еще раз, – Прапор расстелил на траве карту района, когда с места сбора отвалил последний добровольческий экипаж. – Вот ее маршрут. Здесь она пересекла Складской проезд. Здесь нашли скрипку. Похититель предположительно двигался по Складскому по направлению к Гаражному. Предположительно на машине. О машине ничего не известно. О похитителе тоже ничего, кроме размера кроссовок. Опрошены все, у кого есть глаза, уши и язык. Боюсь, что…

– Нет, не все.

– Что? – Прапор уставился на Гека. – Что ты сказал, Геша?

Нескладный, неуклюжий студент-недоучка не ответил. Его унылое, конопатое, с вислым носом лицо замерло, будто закаменело. Застыл, уставившись в пространство, взгляд. Напарники молча ждали – так бывало и раньше. Гек чуял что-то. Что-то особенное, запредельное, никому другому не ведомое.

– Не все, – медленно повторил Гек полминуты спустя. – Есть еще один. Кто-то незнакомый, недобрый. Там, у гаражей.

– Гаражи были осмотрены сотни раз, – засомневалась Малая. – Откуда там этот недобрый?

– Не знаю. Но он есть.

– Пошли, – решительно скомандовал Иерей. – У гаражей делимся на две пары и прочесываем по новой. Где его искать?

– Не знаю. Где угодно. Везде.

Получасом позже Прапор с Малой «незнакомого и недоброго» обнаружили. Им оказался оборванец лет пятнадцати от роду, неимоверно чумазый, вонючий и тощий.

– Нахер пошли, – приветствовал добровольцев-спасателей оборванец. – Срал я на ваши вопросы.

– Тогда, может, нам лучше пойти в жопу? – с интересом уточнила Малая. – Раз уж ты срал.

– Да хоть в жопу, мне похер.

– Не богохульствуй, отрок божий, – укорил оборванца подоспевший Иерей. – Брань – большой грех.

– Ты поп, что ли?

– Почти. Трешницы хватит?

– Чего? – не понял оборванец. – Какой трешницы, попик?

– Трех тысяч рублей, – за Иерея ответил Прапор. – Если поможешь нам, деньги твои.

– Гонишь?

– Нет. Гадом буду. Зовут тебя как?

На чумазой физиономии образовалась улыбка.

– Лехой. У вас пожрать есть?

Час спустя выяснилось, что Леха беспризорник не простой, а идейный. Так же, как и некий Колян.

– Воля – это когда все идут нахер, – обозначил мировоззрение Леха, – особенно мусора. Ты сам по себе, и все тут.

В теплое время года Леха с Коляном жили как короли – сразу в дюжине гаражных подполов, которые соединили, пробив между ними подземный ход. С холодами переселялись в канализацию.

– Говно вонючее, зато теплое, – объяснил Леха. – И крысы под землей пожирнее будут.

– А живете на что? – в лоб задал вопрос Иерей. – Воруете?

Леха потупился.

– Подворовывали, – признался он. – В га-ражах дохера всего. Канистру с бензином толкнешь, два дня прожить можно. Хозяин часто и не заметит. Или на соседа, мудак, подумает. Про нас-то никто и не знал, мы тихо жили, аккуратно. Колян был…

Леха осекся и умолк.

– Что значит «был»? – встревожилась Малая. – Где сейчас Колян?

Леха насупился, утер чумазой ладонью рот.

– Где-где, – буркнул он и кивнул на Иерея. – Его спроси. Может, в раю. Может, наоборот.

Минувшей весной Коляна заманили в машину и увезли. Обратно он не вернулся.

– Тот самый пидор, что и пацанку, – угрюмо проговорил Леха. – Я в подполе сидел, в щель зырил. Он прямо напротив затормозил, сука. Вытащил ее, связал, запихал в багажник и увез, гондон. Как Коляна.

– Как он выглядит? – быстро спросил Гек. – Внешность описать можешь?

Леха почесал нестриженые соломенные патлы.

– Ботва как у меня, – неуверенно проговорил он. – Только черная. Носяра кривой, видать, в махаловке перебили. Морда ящиком. Не знаю я.

– А машина? – подался вперед Гек. – Машина у него какая?

– Серая. Не волоку я в тачках. Но такую же показать могу. В гараже стоит, вон в том.

– Номера не запомнил? – без особой надежды спросил Гек.

– Знал бы, запомнил. А так… Нахер они мне усрались.

Иерей переглянулся с Прапором.

– Леха, сынок, – предложил тот, – а давай ты с нами пойдешь.

Леха вскинулся.

– Хер тебе, – выпалил он. – Бабло гоните и угребывайте. Или ты гнал про бабло? А еще на гада божился, сука.

– Божатся не на гадов, а на святые образа, – строго сказал Иерей. – Деньги отдадим. Но сначала ты меня выслушаешь. Этого ирода надо найти. Во что бы то ни стало найти. Пока девочка еще, быть может, жива. Колю уже не спасти, а ее можно. Нам жизни не будет, покоя не будет, пока есть надежда, в том перед Господом нашим клянусь. И ты, если не супостат и не Каин какой, нам поможешь. Ты ведь узнаешь его, если увидишь?

С полминуты беспризорник, уставившись в землю, молчал.

– Мусорам не сдадите? – буркнул он наконец.

Иерей с Прапором переглянулись вновь. Вопрос был серьезным. По закону парнишку полагалось доставить в местное РОВД и сдать следователю. По жизни – нет. Как работает неповоротливая бюрократическая машина, в «Лизе Алерт» знали не понаслышке. Преступника полицейские, наверное, разыскать сумеют. Но девочку спасти – нет. На это элементарно не хватит времени.

– Не сдадим, – осенил себя крестом Иерей. – В том даю слово.

– Поедем, сынок, – поднялся на ноги Прапор. – Поживешь пока у одного из нас. У кого хочешь.

– В натуре, что ль?

– В натуре, в натуре, – подтвердила Малая. – Позволения нам спрашивать не у кого, мужей-жен-детей у нас нет.

– Нету? – удивился Леха. – А чего так?

– Да так, – вздохнула Малая. – Работа такая. С семейной жизнью не совместимая.

– Работа? – Леха недоверчиво хмыкнул. – Да кто вы вообще?

Иерей расправил плечи.

– Никто, – пробасил он. – Мы спасаем людей. Не за деньги. За так.

Дамир любовно разложил в жестяные лохани свежую парную человечину. Девчонка была, конечно, несколько худосочна. С другой стороны, постное мясо полезно для здоровья, а к здоровью дорогие гости, которых Дамир ждал к вечеру, относились со всем пиететом.

Дорогих гостей он принимал в одиночку – распустив персонал и закрыв ресторан для прочей публики. Лишние люди в таком деле недопустимы. Дамир лично готовил, лично встречал, лично обслуживал и провожал лично. Он и девчонку зарезал сам, освежевал и аккуратно сложил в полиэтиленовый мешок кости и требуху. Завтра он самолично отвезет мешок в лес и зароет в укромном месте. Глубоко зароет, так, чтобы никто не нашел. А пока… Дамир потер короткопалые, заросшие буйным волосом ручищи. Пока что он приготовит изысканный ужин. Гостям ужин обойдется в копеечку. В дорогую копеечку – хватит на покупку загородного особняка с приусадебным участком, бассейном, гаражом и сауной. Только зачем Дамиру еще один особняк? Он лучше вложит копеечку в дело. Отец Дамира был ресторатором,