Адвокат вампира - Елена Комарова

в контору. – Подрядчик уже был?

– Да, и весьма оптимистично настроенный. Но потом случайно облокотился о шкаф, который стоял вон там в углу, помните?

– Прекрасно помню. А куда он делся? А… вижу, куда.

– Да, шкаф не выдержал столь грубого с собой обращения и рассыпался. Подрядчик отделался легким ушибом. А как ваши дела, друг мой?

– Игорь передал мне ключи от дома.

Профессор многозначительно поднял бровь.

– Они покинули Лондон, – ответил Джонатан на невысказанный вопрос. – Все трое. Дракула сдержал свое слово и освободил людей. Игорь простил того слугу, который ранил его во время борьбы с людьми Грея, однако наотрез отказался написать ему рекомендации. Боюсь, что никто не сможет упомянуть эту работу у графа при соискании нового места.

– А что будет с домом в Белгравии?

– Граф пожелал оставить его за собой и сдавать. Возможно, ему захочется вернуться, он упоминал об этом тоже. Весной или летом. Так что немного спокойного времени у нас есть.

Профессор кивнул.

– Пожалуй, – сказал он, – пока я не буду избавляться от медальона. Пусть он и не сыграл свою роль в освобождении графа согласно моим ожиданиям, интуиция подсказывает, что вещица эта нам еще может пригодиться.

Профессор разложил на столе план, и они с Джонатаном склонились над ним.

– Какие скучные у англичан подвалы! – послышался голос Эрика, и вскоре он сам появился в дверном проеме, в неизменной шляпе, любимом шарфе и маске. Подол его пальто был вымазан в земле. – В подполе ничего интересного, – доложил он, отряхиваясь. – Две крысы. Сбежали. Надо бы раздобыть крысиный яд.

– Заведем кота, – сказал Ван Хельсинг.

– Кот обойдется дороже. Впрочем, дело ваше. Вы же собираетесь выбросить целое состояние на ремонт этого дома.

– Просто ремонт дорого стоит, – пожал плечами Джонатан.

Эрик все так же жил на чердаке их дома с молчаливого согласия профессора Ван Хельсинга, все еще считал себя их помощником по особым поручениям, и адвокату оставалось только смириться с этим. Эрик бросил беглый взгляд на бумаги, разложенные на столе.

– Как безвкусно, – вынес он безапелляционный вердикт. – Вот у меня в Париже… Месье, вы бы видели, как я отделал там себе жилище!.. И все сам! – добавил он не без гордости. – Ах, что за времена были! История творилась на улицах города, мир менялся, бывшие униженные и оскорбленные брали судьбу в свои руки… – он ностальгически вздохнул.

– Вы стояли на баррикадах? – с интересом спросил профессор Ван Хельсинг.

– Лично – нет, – пожал плечами бывший Призрак Оперы. – Но меня неоднократно звали, отмечая созвучность моего таланта идеям революции. Кроме того, я подарил им свою музыку, чтобы вдохновляла на бой и подвиг.

– Да вы мастер на все руки! – усмехнулся профессор Ван Хельсинг и вытолкнул из-под стола ящик со столярными инструментами. – А шкаф починить сумеете?

Эрик посмотрел на жалкие остатки шкафа, смерил взглядом профессора и молча вынул из ящика молоток и гвоздодер.

За окном мелькнул знакомый стройный силуэт, затем в двери постучали.

– Добрый день, джентльмены, – сказала Ирен Адлер, осторожно обходя валяющийся повсеместно мусор и возвышающиеся подобно рифам в бурном море предметы мебели. Краска стыда мгновенно залила щеки обоих компаньонов, и они бросились к ней, помогая пройти к столу и пытаясь как-нибудь убрать с пути преграды. Правда, чтобы привести помещение в порядок, явно требовалось намного больше времени. Или чудо. – Я искала вас, и ваша хозяйка любезно дала мне адрес. Простите за вторжение.

– Вам всегда здесь рады, – сказал Ван Хельсинг, устраивая посетительницу в большом кресле в центре более-менее расчищенного фрагмента пространства у стола. – Надеюсь, вы в добром здравии?

– Да, благодарю вас, профессор. Но я к вам по делу! – Ирен выглядела взволнованной. – Надеюсь, вы не сочтете меня сумасшедшей, хотя я сама уже готова поверить в нечто подобное. Как врачи называют навязчивые ощущения, в которых больному постоянно кажется, что его преследуют?

– Вы считаете, что кто-то следит за вами? – тихо спросил Ван Хельсинг.

– На самом деле, мне теперь кажется, что это продолжается уже некоторое время. История с Аурелем отвлекла меня, я отдала ей все свои мысли и силы, поэтому решила, что преследование – плод моего воображения. Но сейчас, когда все разрешилось благополучно, а я вернулась к привычной жизни, я чувствую, что это начинается снова! Прошу вас, профессор, скажите мне, сошла ли я с ума?

Ван Хельсинг накрыл холодную ладонь Ирен своей.

– Я знаю, что в вашей жизни случилось достаточно событий, которые могли стать основанием для преследования, – сказал он. – Я обещаю, что мы найдем ответы. А пока расскажите нам все…

Сноски

1

Дядя (фр.)

2

Цит. по К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения: в 29 томах / Под ред. Д. Рязанова. Издание первое. М.: Институт К. Маркса и Ф. Энгельса.

3

Там же.

4

Хорошо (фр.).

5

Montaigne (фр.) – Монтень, Мишель де, французский писатель и философ эпохи Возрождения.

6

Всего хорошего, мадемуазели (фр.).

7

Рыцарь без страха и упрека (фр.).

8

Моя вина (лат.).