Чудная деревня. Третья часть. Русалочье озеро - Татьяна Анатольевна Нурова

сильным оберегом у нас славян, когда то давно матери часто жертвенной кровью животных рисовали на руках своих детей свастику, — защищая их от сглаза и порчи, вышивали на одежде для защиты. Это уж фашисты испортили символ, взяв неправильное изображение для своей пропаганды и извратив смысл свастики. Мы с Любавой и сейчас использовали ее для защиты, только маскировали, что бы, она не бросалась никому в глаза. Любава всю нашу одежду и малышей сразу же обычно вручную с изнанки, расшивала знаками пентаграммы, тоже на рукавах и в области сердца, и меня так же учила делать, как и ее в свое время обучала мать, передавая знания защиты дома семьи по роду. Так и амулет Вала был старинным и таким необычным, но меня удивило совсем не это. Или он мне так доверял, показывая сокровенное, ведь такие амулеты сокровища семьи и их всегда таят от посторонних или же страсть его охватила так, что он не успел укрыть от меня свое сокровище.

Лизавета действительно проснулась и совсем не в настроении, как будто поняв, чем мы там занимались, — оставив ее одну, и я, подавив вздох сожаления, стала собирать ее домой. Вал помогал мне, стараясь легонько поцеловать и приобнять меня хоть краем. — Я надеюсь, что не разочаровал тебя, знаю, поторопился, но очень надеюсь еще реабилитироваться, и сделать все как ты захочешь. — Исполню все твои желания, только дай мне еще шанс.

Я улыбнулась распухшими губами, — Мне все понравилось, и да если хочешь, мы еще увидимся.

Он засмеялся довольно, звонко и — поцеловал меня в щеку, Лизавета рассердилась, и нам пришлось торопливо одеваться. Малышка почувствовала, что Вал мне нравиться и заревновала. Я совсем забыла, что она все очень чувствует на ментальном уровне, и боится, как и все дети, что ее будут любить меньше. Вал тоже понял это и старался не касаться Лизы и не стал удерживать нас, хотя такое желание и не скрывал.

Он проводил нас до дома, быстро так же занеся Лизавету с санками в дом и тихо шепнул, — Я позову, ты придешь?

— Да, — сразу же согласилась я, мне было с ним хорошо.

— Я позову тебя, как приду сюда, через несколько дней уже после нового года, пока постараюсь выжить без тебя.

— Хорошо, — улыбнулась я, — буду ждать.

Он быстро поцеловал меня и растворился в темноте, как и не было. Странные нас ждут отношения, при всем желании к нему как к мужчине — влюбленности в Валерия не было. Он мне подарил невероятное счастливое чувство, что я ему желанна как женщина. Он растопил лед во мне, и сейчас кровь во мне пылала и пела. Я только теперь поняла, каких чувств и эмоций была лишена. Вал согрел меня и разбудил мою силу, напитал энергией, дал мне намного больше чем секс. Впервые дома я почувствовала как же у нас жарко, я скинула все с себя, накинув тонкое легкое платье и впервые с удовольствием ходила, босиком чувствуя теплыми ногами прохладу пола. Быстро покормила Лизоньку, которая дома сразу успокоилась и выглядела довольной. Мне было хорошо, и думала я уже о новой встрече с Валом. Домовой Прошка понял мое состояние и не лез как обычно с разговорами, а стал развлекать Лизу, давая мне немного отдышаться и помечтать. Забавно, я вспомнила наши сложные отношения с Андреем, и как тогда я мучилась загадками, — любит ли он меня и важна ли я для него и как сложатся наши отношения дальше. С Валерием я не строила никаких планов, просто надеялась, что встреча будет не последней, — мне с ним просто хорошо. Видимо таких отношений немножко необязательных мне и не хватало, только подумала о нем и сразу же перед глазами встала крепкая сухая фигура Вала, — широкие плечи, твердый плоский живот, руки перевитые канатами вен — такие горячие, и у меня аж живот скрутило от желания к нему, я снова вспыхнула огнем. Надо же подумала я уже ехидно про себя, столько ныла, живя с Андреем, любит, не любит, а ведь так его никогда не хотела. Значит, правильно я с ним разбежалась, и может мне и не стоит так больше стремиться к замужеству и долгой семейной жизни. Перед сном я еще покрутилась голой у зеркала, так то все хорошо, есть уже и грудь хоть небольшая, но красивой формы, талия тонкая, и попа уже округлилась — только нужно еще немного набрать вес, — надоело мне уже быть подростком переростком. Лизонька дома вела себя замечательно, наигралась с Прошкой и быстро уснула, — я тоже не стала, засиживается, устала все — таки день был насыщенным, и хотела спать. Подумала, уже засыпая, — Нина обещала, что моя жизнь измениться и вот ее предсказания и начали сбываться, и хотелось бы к добру, — неприятности мне уже надоели.

Я шла в полной темноте очень осторожно, шаря вокруг руками, — мне было страшно, я знала, что здесь находиться очень опасно, хотя где это понятия не имела. Но где это я как не пыталась понять, ничего у меня не получалось вокруг не было ничего, за что бы можно было зацепиться и понять что же это такое и как я вообще сюда попала. Я услышала слабый стон у ног и что светящееся слабо на грани восприятия, присела и прямо перед собой увидела погруженный в темноту как в землю, черный овальный остов, в котором находилась изувеченная обгоревшая фигура человека, чем то мне смутно знакомая. Да запах еще тот, — смесь горелого мяса и гниющей плоти бил в нос до тошноты. Одной рукой зажав нос и стараясь через раз дышать ртом, я второй рукой легонько прикоснулась к остову. По руке побежали искры, и они больно били и жгли — я быстро отдернула руку и стала все рассматривать, осторожно, стараясь ничего не коснуться. Похоже на кокон, магический неисправный кокон, клетку, — я не знала, как правильно назвать то, что передо мной. У человека, лежащего в этом странном коконе, было, что — то знакомое, неуловимое ощущение близкого мне человека. Я пригляделась внимательней, череп вдавлен, вмят во — внутрь, лица нет, все сожжено и в язвах и лохмотьях, тело лежит со скрещенными на груди руками и в таком же плачевном состоянии. В голове мелькнула страница из учебника по медицине, девяносто пять процентов ожогов тела и травмы, — и этот человек все — таки жив, как бы невероятно это не выглядело. Я снова услышала слабый стон, и меня как