Ты вернешься! - Галина Валентиновна Чередий

— Тапок… — покачал головой рыжий и голос его дрогнул, прозвучав неподдельной болью. — Он…

— Этот придурок сам во всем был виноват! — раздался злой женский голос от дверей комнаты и я заледенела на месте, увидев в проеме Эрика с приставленным к виску пистолетом, который удерживала полностью спрятавшаяся за его крепкой, в отца, фигурой женщина. — А ну стой не дергайся, ублюдок мелкий, иначе серебром мозги вышибу! Ты, сука, сиди как сидишь, ни шагу оттуда! Дикий, отойди от моего мужа! Мы с ним уходим сейчас, никто нас не останавливает и не преследует, иначе я твоего гаденыша на месте пристрелю! Пули — серебро, так что никаких шуток!

— Какого хрена, Вера! — рявкнул Василий. — Я же велел тебе сидеть тихо!

— Какой смысл сидеть? Ну подотрешь ты сейчас, а дальше что? Достало меня все! Столько лет терпеть и ломать себя, только потому, что ты не можешь взять и уйти отсюда, держишься за своих долбаных друзей!

— Заткнись об этом! Хватит уже того, что пришлось сделать из-за тебя! — напустился на жену рыжий, но резких движений делать не стал. — Отпусти пацана, ты же сама мать! Уходи, я все разрулю с Русом!

— Ну так разруливай, слабовольный идиот! — рявкнула гадина, ткнув стволом в висок Эрика так, что у него дернулась голова, а у меня вырвался рык. — Убей уже его, давно нужно было это сделать! Кончай цепляться за вашу дружбу, задолбало меня скрываться и жить по его правилам! Дикий тебя по приказу своей суки чистокровной готов в расход пустить, а ты тут перед ним распинаешься, оправдываешься. Может мне в свое время стоило его выбрать, а не тебя?

Вера потеряла концентрацию, поддавшись прущей наружу агрессии, Эрик перехватил мой взгляд, широко распахнув глаза, сигнализируя быть готовой и в следующее мгновение резко подогнул ноги, одновременно сгибаясь и перебросил Веру через себя, используя силу инерции. И прежде чем она долетела до пола, я атаковала ее, обернувшись в прыжке. Первым укусом сломала ей руку с оружием, дальше собралась вырвать горло дряни, круша ее бешеное сопротивление. Василий взревел, тоже обращаясь и прыгая ко мне, но в него на лету врезался Рус, и они покатились огромным клубком, круша все в помещении.

Все закончилось через считанные секунды, схватки в истинной форме всегда стремительны. Вера обмякла подо мной, заливая пол кровью и я поднялась, проходя обратный переворот.

Рус же удерживал под собой противника, который больше не дрался, в только завыл протяжно и отчаянно, не отрывая глаз от мертвой пары.

— Мам, она тебе все плечо разворотила. — поморщился Эрик. — Сильно больно?

— За-а-аче-е-ем?! — трансформировался вой рыжего в почти нечленораздельный крик в процессе его возвращения в человеческий облик. — Зачем? Мы бы ушли… Я бы уговорил ее…

— А людей не убивать тоже уговорил бы? — рыкнул, встав на две ноги Рус, оставляя бывшего друга кататься по полу. — Просто и дальше прикрывал, убивая друзей и свидетелей?

— Да пошел ты, Рус! Пошел! Ты! — заорал Василий, вставая на четвереньки. — Как ты-то меня смеешь упрекать, когда сам целыми стаями хранимых косил пока свою Эрин искал. Тебе ради нее можно, а другим нельзя?

— Я дрался честно, с сильными противниками, а не грыз насмерть людей, как твоя Вера. И уж точно я не убил ради своей женщины друга.

— Да потому что не пришлось! Если бы встал выбор мы с Тапком и она, кого бы ты выбрал?

— Врать не буду — не знаю. Постарался бы до такого не довести.

— Думаешь я не старался? Я умолял Потапа, объяснял, что Верке нужно это, что она рехнеться, если не будет хоть иногда охотиться… А он уперся! Дал мне сутки на то, чтобы признаться во всем тебе.

— А ты вместо этого убил его. А Георга? Он тоже знал что-то? — потребовал ответа Рус, подходя ко мне и осматривая рану.

— Да. Этот урод застал нас однажды… когда я Верку забирал от трупа.

— Ты — долбаный идиот, Васька! Должен был в самом начале прийти и все мне рассказать про Верку! Я бы попытался помочь.

— Иди ты! Я узнал обо всем, когда на ней уже два трупа было. И что, мне нужно было тебе сдать мою женщину и мать моих детей? У тебя же за такое приговор один — смерть.

— Потому что мы не должны забывать, что мы люди, а не звери. Были ими и остаемся в первую очередь. Нельзя терять человечность, иначе станем чудовищами, я же это вам всем талдычил миллион раз! Человеческой крови испробовал и все, обратной дороги нет. Взял людскую жизнь — отдай свою.

В комнату вбежали несколько мужчин, ошалело оглядели все.

— Босс, Глен тревогу поднял. Че случилось то?

— Василия в камеру, никому с ним не говорить. Тело Веры убрать к остальным, тут порядок наведите. Мы домой. — сухо отдал распоряжения Рус, еще раз глянул на мое плечо, нахмурился и прошептав “детка-детка”, потянулся взять на руки.

Рыжий, вроде бы бессильно сидевший у стены, стрелой метнулся вперед, скользя по разлитой по полу крови и схватив валявшийся пистолет.

— Жизнь за жизнь! — рявкнул он практически в унисон с направленным мне в лицо выстрелом.

Эрик прыгнул смазанной тенью, ловя пулю своим телом, его развернуло, я закричала в ужасе, но сын только пошатнулся и прежде чем кто-то среагировал, бросился на Василия, навалился на спину и свернул ему шею. И только после этого отвалился на спину и взвыл, прижимая руки к ране на бедре.

— Бли-и-ин, как же больно! Меня о таком не предупреждали!

Я кинулась к сыну, падая рядом на колени, Рус последовал за мной и тут же сноровисто и без паники повернул Эрика на здоровый бок.

— Навылет, значит отравления не будет. — констатировал он, — Живо обернись, сынок, хорош кровью тут все заливать и так бардак развели знатный.

— Не указывай мне, папаша! — не преминул огрызнуться дерзкий мальчишка, прежде чем послушаться. А я, поняв, что с ним все будет в порядке, последовала его примеру.

К дому Руса мы так и пошли — человек в лохмотьях и два хромых зверя.

Эпилог

— Детка, у нас все хорошо,