Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ I - Арон Родович

— Босс… — голос дрожал. — Они уже близко. Что… что мне делать?

Демид закрыл глаза на секунду.

Выдохнул.

Когда заговорил — голос был ровный, холодный, собранный.

И в этот момент становилось ясно: решение уже принято.

Оставалось только произнести его вслух.

— Ладно, ты пригодишься ещё, — и уже более тихо добавил. — Живи.

* * *

Я посмотрел на Ксюшу — и в тот момент поймал её взгляд. Теплый, прямой, чуть смущённый. От него даже внутри стало жарче, чем хотелось бы. Она заметила, как я на неё смотрю, и, чтобы прервать эту повисшую неловкость, заговорила первой:

— Так… с чего мне начать рассказывать?

— Давай, наверное… с самого начала.— кивнул я. — Как вы жили последние пятнадцать лет?

— Плохо мы жили, — сразу сказала она и даже будто осела плечами. — Очень плохо. К матери постоянно приходили разные мужики… благодаря этому мы и питались. Пару раз она даже… предлагала мне, когда исполнилось восемнадцать, может быть, тоже… пойти по её пути. Чтобы я хоть какую-то пользу принесла.

Я посмотрел внимательнее.

— Нет, не подумай, — она вспыхнула. — У меня до сих пор не было ни с кем близости, — и добавила чуть тише. — Даже ни с кем не целовалась. Не до этого как-то было.

Я не стал показывать удивление. При такой жизни удержаться ой скатывания вниз — это не слабость. Это сила. И редкая.

— Понимаю, — сказал я ровно. И правда понимал: она не врала.

— Продолжаем, — напомнил я. — Что с Элизабет?

— А что с ней? — она чуть растерялась.

— Почему вы её не искали?

Ксюша вздохнула.

— Когда всё это произошло пятнадцать лет назад, я была слишком маленькой, чтобы вообще что-то решать. И я помню только одно: когда отца признали предателем, мама сказала, что Элизабет умерла. И она правда в это верила. Не делала вид — верила. Я уже потом ещё несколько раз спрашивала про младшую сестрёнку, как она умерла… но каждый раз слышала одно и то же: «умерла, не задавай вопросы». Мы с матерью вообще были… не в лучших отношениях.

Она замялась, но продолжила:

— И теперь, когда всё это вскрывается… когда я понимаю, что была соучастницей всего, что происходило вокруг… мне правда хочется вырвать из жизни всё, что связано с этим человеком. Знаешь… когда живёшь по течению — всё кажется нормальным. Пока тебя не тыкнут носом в то, что это не чистый горный ручей, а сточные воды имперских очистных. Туда возвращаться… не хочется.

Мысль у неё получилась слишком правильной, слишком болезненной. Я даже кивнул:

— Да. Я тебя понимаю. И честно поддерживаю твоё решение.

Она немного расслабилась, даже улыбнулась. Тихо, почти незаметно, но всё же.

Я продолжил:

— Хорошо. Как вы вышли на неё? Сейчас у нас есть время, можем разобрать всё спокойно.

— Я на неё не выходила, — сказала Ксюша. — Это мать. В её жизни появился какой-то человек… босс. Шеф. Вообще все слова, кроме «господин». Она сказала, что это слово при нём под запретом — ему не нравится. Даже… смертельно не нравится.

— А Антон? — уточнил я. — Тот, которого я вырубил.

— Его прихвостень, — вздохнула она. — Постоянно крутился возле нас. Типа мой охранник, который должен был отвлечь внимание детектива, чтобы я могла исчезнуть.

Логика сходилась.

— Вернёмся к Элизабет, — сказал я. — Что делала мать?

— Много она не рассказывала. Но одно я знаю точно: всё планировал босс. Он каким-то образом вышел на мать, рассказал ей, что дочь жива — моя сестра. И что на этом можно заработать, как раз на лекарствах для её болезни, потому что Элизабет — невеста Драгомировых. А их род… ну, ты знаешь. Богат, известен. Но сейчас я понимаю, что никакой болезни не было.

— Да, — кивнул я. — По поводу Драгомировых — факт общеизвестный. И с болезнью мы, кстати, тоже разобрались. Только что написал Максим и подтвердил, что твоя мать ничем не болеет. А как вы узнали, кто будет детективом.

— Схема… простая. Мне показали Максима Викторовича, я запомнила его лицо. Превращалась в него. Да, мужское тело держать сложнее, голос менять тоже — я просто хрипела, как будто подавилась… но этого хватало. Владимир…

Она покраснела.

— Ты точно не скажешь Максиму Виктороыичу?

Я кивнул.

Она продолжила.

— Он хороший, правда. Добрый. Просто… не самый умный. А под иллюзией он вообще ничего не замечал. Я спрашивала у него, кто новый детектив — он и говорил. Этого было достаточно, чтобы отвлечь тебя, пока Элизабет брала деньги. Она передавала их Антону… или прямо матери.

Я задумался.

— Это был ваш единственный доход? — спросил я. — Или может быть вы ещё как-то связаны с криминалом?

— Нет, нет, нет, — замахала она руками, — с моей стороны точно больше никакого криминала нет. У нас есть ещё родовое поместье

Я вопросительно поднял брови и подвинулся ближе.

— Оно осталось вам? Удивительно, что его не забрали.

— Отец всё продал перед казнью, — тихо сказала она. — Оставил только поместье. Как единственное жильё. Мать даже выставляла его пару раз в объявления — для свадеб, торжеств. Потому что залы хорошие, ремонт позволяет. Она, правда, кривилась, когда приходили простолюдины… но эти деньги и правда выручали. А последние полгода… у нас практически два раза в месяц проходили… ну… самбантуи.

— Люди босса? — уточнил я.

— Да. Ширма. Чтобы было понятно, откуда у матери деньги при такой болезни.

— Логично, — согласился я. — Ты видела других людей из его окружения?

— Да. И много. Последние полгода они очень активизировались. Что-то готовят. Что-то делают. Им зачем-то нужна была моя мать… и какие-то её «связи».

— Вымерший род и связи… — пробормотал я.

— Вымерший — не вымерший, — покраснела она. — Некоторые мужчины до сих пор захаживают к матери. Ей даже это нравится.

По лицу Ксюши было видно: отвращение у неё к собственной матери — чистое, искреннее, без капли игры.

— Ясно. — Я кивнул. — И какие у тебя дальше планы?

Она задумалась. Опустила взгляд. В этот момент на её колени запрыгнул кот, подвинул лапой край юбки…

…и у меня в голове хрустнул предохранитель.

Они были