Личный аптекарь императора. Том 9 - Егор Золотарев

считалось зазорным удлинять свою жизнь с помощью зелий. Я ещё не дошёл до того, чтобы выпить эликсир «Бессмертия», но не раз пил эликсир «Вечной молодости». Иначе как сохранить красивое молодой тело? Время неумолимо, и всё подвержено изменению, даже тело Великого алхимика.

— Готов? Начинаем? — спросил он, когда я отставил пустую кружку и поблагодарил за вкусный ужин.

— Да.

Мы вышли из кабинета и двинулись в сторону комнаты допросов.

— Кого первого?

— Жанну. Нехорошо заставлять девушку ждать, — улыбнулся я и пропустил вперёд Романа Дмитриевича.

Тот дал указание своим людям, и скоро в комнату завели зарёванную Жанну. На её руках висели тяжёлые антимагические кандалы, хотя надобности в них не было. Она всего лишь аптекарь, поэтому не может атаковать с помощью своей маны.

Её усадили на табурет и по классике направили в лицо лампу.

Девушка прищурилась, пытаясь разглядеть, кто напротив неё, но свет, бьющий в глаза, не давал ей сделать этого.

— Назовите ваше полное имя, — велел Демидов.

— Орешкина Жанна Артуровна, — еле слышно ответила она и всхлипнула.

— Жанна Артуровна, вы понимаете, почему попали сюда?

— Нет! Я ничего не сделала! — выкрикнул она.

— Ничего? — я поднялся с мягкого стула и подошёл к ней.

Глаза Жанны вновь полезли на лоб.

— А я слышал, что у тебя было три возможности расправиться со мной. Одно из них белладонна, верно? — с нажимом произнёс я.

— Я ничего не знаю, — упрямо заявила она. — Я ничего не делала. На меня наговаривают.

— Кто наговаривает?

— Этот Боярышников. Он меня ненавидит! — взвизгнула она.

— Боярышникова мы ещё не допрашивали. Вы первая, — ответил Демидов.

— А, да? Ну тогда я вам сейчас всё расскажу…

Последовала длинная история, как бедную несчастную Жанну вынудили приехать на турнир и слушаться мерзавца Боярышникова. И как тот всё делал сам, а Жанна только помогала, потому что не могла отказаться.

— А почему вы не могли отказаться? — заинтересовался Демидов.

Временами мы с ним еле сдерживались, чтобы не засмеяться в голос — так уверенно и правдоподобно заливала Жанна, будто сама верила в то, что говорит.

— Он мне угрожал!

— Чем?

— Что убьют!

— А почему они выбрали именно тебя, Жанна? — спросил я, подтянул стул и сел там, чтобы она меня видела.

— Мне-то откуда знать?

— А, может, выбор пал на тебя, потому что вы, вассалы Распутиных? — спокойным голосом спросил я.

— Нет-нет, мы никогда не… — тут она осеклась.

Я вытянул руку и прикоснулся к её запястью. Нашёл один коварный эфир и усилил его, отправляя в суставы.

— Что вы делаете? — она отпрянула и тут же застонала. — Ох, у меня всё заболело. Спину просто ломит, а колени и локти будто разрывают на части.

— Так будет продолжаться, пока вы всё не расскажете нам, — с холодной улыбкой сказал я.

— Я и так уже всё рассказала.

— То, что ты рассказала — полнейшая чушь. Если не расскажешь, как на самом деле было дело, скоро совсем не сможешь двигаться. Тебе будет так больно, что будешь орать даже во сне.

— Что ты сделал? — выдавила она, потирая костяшки пальцев.

— Не важно. Единственная возможность избавиться от боли — признаться во всём. Даю пять минут на признание, или вернём тебя в камеру, где ты останешься один на один с болью.

По её щекам снова потекли слёзы. Только на этот раз это были слёзы боли и отчаяния.

— Хорошо, я расскажу. Всё равно вы узнаете…. Лекари очень злы на тебя. После того суда пострадал практический каждый род, кто работал с Распутиными, Мичуриными или Боткиными. Мы поставляли лекарства в лечебницу Буровых — вассалов Распутиных. Буровы прогорели, ведь они держались на плаву только благодаря помощи Распутиным. К моему отцу пришёл Боярышников и предложил подзаработать, — она опустила взгляд на кандалы. — Он согласился.

Жанна замолчала, будто не решалась продолжить свою историю.

— Как именно ты мне должна была навредить?

Жанна сморщилась от боли, когда попыталась сесть поудобнее и, только отдышавшись, ответила:

— Ты сам уже сказал про укол. Я надела мужской костюм, парик, и под видом студента подошла к тебе. Потом… потом ловушка, но я хотела её сначала испытать и разместила на состязании магов огня. Но ловушка не сработала, поэтому я не стала рисковать второй раз.

Я не стал говорить, что она сработала и в неё попала моя любимая девушка. Не хочу ей ничего говорить, ведь кроме отвращения и неприязни ничего не испытываю.

— Третий раз?

— Его ещё не было. Мне нужно было добыть твою личную вещь, но я смогла раздобыть лишь вещь твоего друга. Хотела подловить, когда вы вместе, и подсунуть одну ведьминскую куклу…

— Что за вещь? И кто тот друг? — напрягся я.

— Значок академии. А друг такой высокий, светленький. Вроде Иваном звать.

Тут я вспомнил, как Ваня ползал по полу в поисках своего значка.

— Ты успела что-то сделать?

— Нет. Всё лежит в моём гостиничном номере.

Демидов махнул рукой и один из бойцов, что стоял у двери, велел продиктовать название гостиницы. Затем вышел за дверь, и его шаги стихли вдали.

— Кто тот Никита, с которым я вас поймал в лабиринте?

— Это Буров. В их лекарском роду часто рождаются маги растений. Говорят, что он сильный маг. С такими сильными способностями в их роду маги ещё не рождались. Его нарочно отправляли куда-то за границу для обучения.

Я повернулся к Демидову.

— Пожалуй, пришла пора поговорить с этим Буровым. Боярышникова оставим на десерт.

Боец канцелярии в черном камуфляже подошёл к Жанне, поднял на ноги и повёл к двери.

— Нет! В же обещали, что снимите боль! Пожалуйста! Я даже идти не могу. У меня всё болит.

— Я всегда выполняю свои обещания. Но я ведь не сказал, когда именно это сделаю, — коварно улыбнулся я.

Возмущенные крики Жанны стихли за дверью. Вскоре привели Никиту. Для него я приготовил кое-что получше. Он пожалеет, что связался с Филатовым…

Глава 22

Никита Буров был спокоен. Притом это была не кажущееся спокойствие — он действительно совсем не волновался. Это странно, ведь не в ресторане сидит, а в комнате допросов тайной канцелярии. Здесь