Грани пустоты - Алекс Рауз

на тренажере в Академии. Они не имели смысла, похожие люди не имели смысла. Только путь от точки А до точки Б.

Кто-то живет на вершине горы?

Такая простая, почти детская загадка. Будто там прячется великан. И волшебные бобы могут привести наверх, открыть тысячу путей, осыпать бесполезным золотом, но дать шанс на нечто большее…

В этом городе имело смысл только одно желание – стремление вверх. К снежным вершинам, к солнечным пентхаусам. К чему-то настолько иллюзорному, почти недостижимому, но столь желанному… Столь желанному, что все продали души еще на старте, не получив гарантий.

Она оставила черный дымящийся тормозной путь и слетела с мота первая. Выдохнула одновременно с тем, как протянула руку вверх. Нащупала записку и сказала:

– Мне кажется, Выключателя не существует.

Кая держала в руках нераскрытую записку и смотрела в округлившиеся глаза напарника. Сейчас хотелось выдохнуть как можно сильнее. Выдохнуть перед последним, решающим рывком, будто от силы дыхания зависело все на этом свете.

– Что ты имеешь в виду?

– Нолан, подумай. Неужели Кост не смотрел запись с камер? Отключение одной – просто незаметная деталь. А вот подложить записку под нее… Уже более значимая. Но он не знал о записках, оба дня. Любая другая камера на этой улице покажет, что невидимка задержался. Что наш Выключатель сделал хоть что-то. А у Коста были лишь догадки, пустые предположения для профилактического запугивания.

– Ты же не хочешь сказать…

– Сколько раз Выключатель попадал в сеть камер?

– Дважды.

– И ни одна другая камера не записала, как он подсовывал записки. А сколько раз система глючила и выдавала неопознанную личность за последние сто лет? Сколько раз был сбой сети?

– Сотни…

– Это очередной сбой. Случайность, – сказала Форг как отрезала. Как лишила надежды. Как лишила религии, в которую так хотелось верить людям еще тысячу лет назад.

– Его никогда не было?.. – Вид напарника был жалок. Он снова раздавлен, лишен азарта, что придавал ему жизни в эти пару дней.

– Гребаные уставы! – выругалась Кая. – Нолан, думай. Думай лучше!!!

– Записки всегда здесь были? Но ведь загадки шли по номерам! – Он ухватился за соломинку. – Мы находили их в нужном порядке!

– Первая – 121-я линия. Вторая – 234-я. Третья, – она сверилась с картой, – 355-я. Порядок линий, Нолан! Один, два, три… четыре?

Вдали взревели моты. Кост и его команда приближались.

Кая и Нолан оседлали свой мот. След от их тормозного пути все еще дымился, когда они уже скрылись за десяток линий от погони.

– Форг, это безумие! – Он вновь пытался перекричать порыв ветра. Но его руки больше не сжимали напарницу с таким страхом. – Что в последней записке?

– Попробуешь догадаться? – Кая улыбнулась, хотя знала, что он не увидит.

– Что-то про систему.

– «Кто хочет жить на вершине?»

Браслеты разорвались воем. Всплывшая голограмма заслонила обзор. Красным светилась вся карта. Абсолютно все камеры в городе были выключены.

У Выключателя не было сообщников. Он – это лазейка самой системы. Ее багнутый код.

– Я живу на 489-й линии, – прошептала-предложила Кая. Нолан не мог ее услышать, но все равно кивнул.

Дорога будто опустела. С исчезновением красного огонька не могли исчезнуть люди. Но Кая их больше не видела. Город сошел с ума?

В пропасть! В гнилую смрадную пропасть! Сейчас имела значения лишь одна камера на углу дома 489-й линии. И под ней была…

– Карта, – выдохнула Кая.

Одна маленькая пластиковая карта, спрятанная в каждой камере 400-й линии. С допуском.

– На вершину горы, – закончил за нее Нолан, уже распахивая дверь небоскреба. Огромные стеклянные врата, столь приевшиеся Кае. Которые она видела каждый день, такие же, как в каждом доме этого города.

Лифт подъезжал слишком медленно. Еще медленней, чем в утренней очереди. Лифт никуда не спешил, всего лишь механизм отлаженной системы, он совершенно не проникался важностью момента.

Нолан сжал руку Каи в каком-то неосознанном порыве. Они должны были увидеть небожителей, глупо объясниться и посветить жетонами Отдела. Придумать несуразную сказку о цели своего визита. Помечтать, что больше ни один безопасник не достанет подобного ключа. И что-то выяснить.

Плевать. Они впервые увидят солнце, а что там хотел серийный Выключатель или баг системы – будет вторично. Солнце…

Когда дверь сверкающего лифта начала закрываться, чтобы унести их наверх, Нолан даже улыбнулся. И сжал руку сильнее, так, что побелели костяшки пальцев.

И все было настолько странно, бешено, непривычно, что даже почти хорошо.

Пока чужая рука не остановила двери, не дав им сойтись последние сантиметры.

– Собрались отдохнуть? – неприятный голос резанул по ушам не хуже гимна.

Кост. Его приветливая улыбка превратилась в гадкий оскал. Оскал победителя.

– Меня забыли на праздник прихватить.

Лифт снова раскрыл двери и замер на первом этаже.

– Проваливай, – процедил Нолан. Но как-то слишком глупо, растерянно. С затаенной годами обидой за отобранную в детстве игрушку. Кост лишь рассмеялся в ответ.

– Ты как всегда. Пытаешься скрыть от меня тайну в картонном домике. Но твоего скудного умишки не хватает на такой подвиг.

Его своры сусликов не было рядом. Конечно, когда Кост хотел, он был самым быстрым и сильным. И штатное оружие больше не скрывалось в кобуре под форменным черным пиджаком.

– Что ты здесь забыл?

– Маячок, мой недалекий брат. Отключены камеры, но не маячок. – Он кивнул на браслет Нолана.

Кост шагнул в лифт как к себе домой.

И Нолан ударил. Четко, без размаха, сразу в челюсть. Удар, которого он ждал годами за ту сломанную игрушку. Или за эту сломанную жизнь.

Выстрел огрел по ушам в небольшом хромированном помещении лифта.

Кая сама не поняла, в какой момент рефлексы откликнулись на сигнал. Ее оружие тоже взмыло в воздух и пальнуло в ответ. Потом нога вытолкнула прочь стонущее тело с удивленными глазами.

И вот они уже едут вверх. На лифте горит непривычная кнопка – двухсотый этаж. Дерзкая кнопка и сломанная жизнь внизу, куда больше не будет возврата. Покушение на следователя со сто тридцатого этажа карается мгновенной смертью, даже если она стреляла в плечо.

– Спасибо, – слабо выдохнул Нолан. Он осел по стене, и Кая сжала слабеющую руку. – Лучше так, чем иначе…

Из его рта вырвалась струйка крови, потонув в обильной пене, которая мешала говорить дальше.

Кост целил не в плечо. Ему уже приходилось стрелять в людей, и он точно знал, куда бить. И никогда не сожалел. Сто тридцатый этаж лишает сожалений.

– Кая, я…

Лифт зазвенел и остановился. Двери распахнулись, а Нолан так и не успел договорить. Кая хотела дернуть его за руку, хоть долбаный метр протащить