Время выбора - Андрей Васильев

– я, по сути, сейчас вступил на тропу, протоптанную древнегреческим героем мифов Сизифом. Я возвращаю здоровье человеку, которого со временем придется устранять. Вот такое пустое-порожнее. Сначала Носов будет мягко стелить, после жестко прессовать и все с одной целью – обретение хоть какого-то, но бессмертия. Очень уж ему умирать не понравилось, не хочет он второго раза. Понять его можно, но я ему в этих делах точно не помощник, потому стану товарища раз за разом посылать куда подальше, чего он мне, разумеется, не забудет тогда, когда добьется желаемого. А он добьется, без сомнения. Весь мир, как белку, наизнанку вывернет, но своей цели достигнет. Да и выворачивать особо не придется, поскольку он прав, деньги по обе стороны бытия имеют немалую власть. Те же вурдалаки, которым вечно их не хватает, с радостью за сумму с энным количеством нулей подарят ему свой поцелуй немертвости.

А когда он поймет, что все так, как я ему описывал, что его прошлая жизнь накрылась медным тазом, что он теперь не всесильный магнат, а маленькая пешка, что все его деньги и имущество теперь не его, а собственность исключительно главы семьи и любой бунт с его стороны ведет к окончательной смерти, то обратно мне же крайним и быть. Не из тех людей мой теперешний наниматель, которые любят признавать свои ошибки. Этот фактор добавится к предыдущему, и в результате откроется на меня охота. Уверен, что какие-то заначки он умудрится сохранить и этих средств хватит на то, чтобы пустить по моему следу охотников. Хоть бы тех же самых, о которых он мне говорил, только уже без всяких условий. Не скажу, что я их прямо очень сильно боюсь, но все же лишние проблемы мне ни к чему.

Так что Вике достанется не маленький флакончик с зельем, что мне обещала Верея, а все оно целиком. Хотя… Тоже не факт. Может, я часть себе оставлю. Надо только прояснить вопрос с его полем действия и универсальностью применения. Бэлле он точно не поможет, но кому-то другому, кто хвор не так сильно, как она, почему нет?

– Когда оставшуюся микстуру привезешь? – деловито уточнил Носов. – Ты сказал «раньше, чем через год». Насколько раньше?

– Как только, так сразу. – Я допил чай и поставил чашку на блюдце. – Не раньше и не позже.

– Скажу напрямую, мне очень надоела твоя привычка нагонять туман в любой ситуации, – сдвинул брови Илья Николаевич. – Настолько, что сил нет.

– А мне наскучило то, что вы все время пытаетесь получить конкретику в ситуациях, которые ее практически исключают, – не стал уходить от намечавшегося конфликта я. – Скажите, на Марсе жизнь когда-то была или нет?

– На каком Марсе? – тряхнул головой олигарх.

– На вон том, – я ткнул пальцем в направлении потолка. – Который четвертая планета от Солнца. Некоторые считают, что когда-то была, некоторые что нет.

– При чем тут Марс? – стукнул кулаком по столу хозяин дома. – Ты бредишь, что ли?

– Нет. Просто вы обещали мне всяческое содействие, без ограничений. Непосредственно сейчас мне надо знать, была ли жизнь на Марсе. Вот надо и все, без этого никак не обойтись, потому будьте любезны, предоставьте информацию, причем подтвержденную документально. Ракету постройте, экспедицию отправьте, как-то еще расстарайтесь – мне без разницы. Главное, прямо сейчас мне скажите, когда я получу ответ. С точностью до календарной даты.

– Нет, ты не бредишь, – как-то очень спокойно произнес Носов. – Ты сбрендил.

– Тогда и вы тоже. Ну, раз требуете от меня рассказа о том, что еще не произошло. Не могу я, как ваши подчиненные, подать план работ на лето-осень текущего года с разбивкой по пунктам. Больше скажу – у меня такого и в мыслях нет и не было. Во-первых, вы в очередной раз забыли о том, что я у вас не на службе, во-вторых, по той причине, что сфера пересечений наших интересов больно тонка и необычна. Нельзя в ней строить четкие планы.

– Я привык к конкретике.

– Вам сейчас как, хорошо? – перебил я его. – В смысле самочувствия? Все работает, ничего не болит, в боку не тянет, в спине не стреляет?

– Да, – подтвердил олигарх.

– Вот вам конкретика. И так будет целый год, при условии соблюдений относительно здорового образа жизни. На этом пока все. Александр, проводите меня в подвал, хочу глянуть на нашего общего друга.

– Быстро ты наелся, – усмехнулся олигарх, кивнув в сторону накрытого стола. – А говорил-то, говорил… Топорно работаешь, Саша.

– Так особо и не старался, – встал из-за стола я. – Формальности соблюдены – и хорошо. Вы, кстати, тоже не особо напрягаетесь. Наемные убийцы, контракты на мою голову… Скажу честно, появился на душе некий осадочек. Ну да ладно. У вас ко мне вопросы еще есть?

– Есть, и много, – кивнул Носов. – Но мы вернемся к ним потом, в более подходящий момент.

– И то правда. Час поздний, день был сложный, всем надо отдохнуть. Тем более что вы, подозреваю, с рассветом начнете наверстывать все, что было упущено за минувшую неделю, верно?

– Верно, верно, – покивал Носов. – А то ведь знаешь, как оно бывает: кота нету, мыши в пляс.

– Наверное, – пожал плечами я. – В начальниках сроду не ходил и близ них особо не вертелся. Я, когда в банке работал, в каморке сидел, такой, куда не то что предправ, а даже управляющий заглядывал раз в год по обещанию.

– А хотелось бы?

– Чтобы заглядывал?

– В начальниках походить.

– Уже нет, – ответил я. – Раньше – да, мечталось иногда о подобном, особенно после того, как пистон вставят за нерасторопность, отсутствие командного духа и опоздания на работу. Идешь домой и представляешь, как кое-кого в коленно-локтевую ставишь. В переносном смысле, разумеется.

– А сейчас?

– Говорю же – нет. Да и основания для подобного отсутствуют. Я же безработный, некому меня строить. И никому начинать подобным заниматься в отношении меня не посоветую. Я за последние годы окончательно растерял все понятия о том, что такое субординация и штатное расписание, так что…

– Куда вы там собирались? – перебил меня олигарх. – В подвал? Идите уже. И Саша… Нет, не ты, мой Саша. Позвони, скажи, чтобы борт завтра, к двенадцати, был готов к вылету в Багио.

Багио? Это вроде Филиппины. Там-то он что забыл? Хотя говорят, что там летом чудо как хорошо.

Впрочем, не мое это дело. Да и сам факт того, что мой наниматель минимум дня на три, а то и больше свалит из страны, уже позитивен, там же только перелет не меньше суток вроде. А если совсем повезет, то, может, его самолет в море упадет, и мне не придется придумывать, как так его убить, чтобы после отдельские не донимали. За Истому, как было сказано, они с меня не спросят, он жил в Ночи и под их юрисдикцию не попадал. А Носов человек, за него придется ответ держать.

Выглядел ворожей, прямо скажем, не ахти. Нет-нет, никакой крови, никаких ошметков мозгов по стенам тут не было. Но предсмертная гримаса такая у него на лице отпечаталась, что года два назад, скорее всего, меня очень впечатлила бы. Настолько, что снилась по ночам. Сейчас, правда, после парижских людоедов и римских катакомб, меня такие вещи уже не пробивают. Закалилась психика.

– Даже знать не хочу, кто его так напугал, – негромко сказал Александр.

– Ну и правильно, – одобрил его слова я, а после обратился к охраннику, который находился здесь же и держался за голову: – Прямо сильно болит?

Как видно, это тот бедолага, который Павлику под горячую руку подвернулся. Надо же, на посту остался, несмотря на травму.

– Болит, – негромко произнес он. – Сильно!

– Можешь идти, – разрешил ему помощник Носова. – Прими таблетку, если не пройдет, завтра сходи к врачу в нашу клинику.

– Стойте, – сказал я, залез в напоясную сумку и достал оттуда лепешку зеленого цвета размером с десятирублевую монету и такой же толщины. – Вот, разжуйте как следует, а потом проглотите. Боль уйдет, обещаю. Да и к врачу можно будет не ходить.

– Не надо, – отказался охранник. – Я как-нибудь сам. Спасибо!

Боится. Они все меня тут боятся. Как дети, честное слово. Крепкие ведь мужики, стреляют небось здорово, голыми руками быку шею сломают, некоторые наверняка воевали, а чуть столкнутся с тем, что не подпадает под слово