Откуда я иду, или Сны в Красном городе - Станислав Борисович Малозёмов

порвал, фингал поставил. Ну, мужики нас растащили, конечно. Только батя сказал, чтобы я валил из дома, коли на отца родного руку поднял. Собрал мне чемодан и к порогу поставил.

И никто, а их человек пятнадцать гуляло с коньячком да биксами подзаборными, никто за меня не заступился. Мне тогда было двадцать семь. Вышел я на улицу с чемоданом и сразу соседа встретил, Женьку. Учились на журфаке вместе. Он тогда работал в «Московских новостях», а я в журнале «Строительство и промышленность СССР». Рассказал ему про нашу байду домашнюю и он меня позвал к себе пожить. У нас дом на Таганском Валу был. Женька жил через подъезд совсем один. С женой развёлся. Гуляла она крепко. А мать с отцом окопались безвылазно на даче чуть дальше Быково в Раменском районе.

Через месяц Женька идею подкинул. Ты, говорит, позанимай у народа денег и купи однушку себе. В Черёмушках не так дорого можно в панельном взять. Тысяч за пять рублей с хвостиком. Я, конечно, думал неделю, но клюнул. Занять – то было у кого. Я составил список возможных кредиторов и стал брать у каждого понемногу. И отдавать легче и задерживать отдачу не так уж страшно. С большими суммами напряг будет. Должника гоняют и поедом едят. А за триста рублей кто станет за тобой носиться да в суд подавать?

Ну, и пошло дело. Начал с редакционных. Там мне десять человек три тысячи набрали сразу. Начал ходить по друзьям армейским. Ещё три взял. Получилось что однокомнатную уже могу прикупить, хоть и не новую. У жильцов. Ну, думаю, если так дальше пойдет, то лучше двушку возьму. Женюсь, будет где приличную семью слепить. И стал собирать на двушку. Месяц ушел всего, а у меня уже одиннадцать тысяч было. Ещё тысяч пять и реально можно в хорошем районе взять трёхкомнатную. Вот тут бы мне и остановиться. Но, понимаете, азарт прихватил меня.

Да ещё знакомый один, директор стройтреста, о котором я статью писал, предложил мне без очереди «москвич» купить. Был у него свой человек в торговле. А моя статья ему тогда понравилась. Решил мне доставить удовольствие. А я, блин, всю жизнь мечтал иметь машину. Но очередь наша была не в редакции, а одна на всю городскую организацию славного Союза Журналистов СССР. И я в ней телепался где – то на третьей тысяче. А тут – на! Хоть завтра бери! Так я и взял. Директор мне и гараж нашел. Его купил тоже. А без гаража как? На права по блату сдал. Заплатил пятьсот рублей кому директор треста сказал и мне их через два часа выдали без экзаменов и прочих излишеств. Хорошо же? Покатался я неделю с таким кайфом по Москве, что про квартиру бы сам и не вспомнил.

– Ну, так ты квартиру – то где приглядел? – спросил Женька вечером, когда чай пили с печеньем «курабье». – На новоселье подарю тебе люстру. Такую видел в ГУМе – сдуреть можно!

Чай допили, я пошел в комнату, где ночевал и посчитал деньги. В портфеле прятал под кроватью. Их, блин, не хватало уже и на однокомнатную. Я же к машине много чего набрал для понтов. Ковер на пол, меховые накидки на сиденья, руль поменял на серебристый и радиоприёмник вставил из ГДР. Там его делали. Колёса купил от «шкоды» чешской. Как раз подошли. Они с серебристыми дисками, а шины – на все сезоны. У нас таких не выпускают. А! Ещё портативный телевизор по блату взял. От прикуривателя работает. Тоже немецкий. «Грюндиг». Вообще все достал через директора треста. И ещё одну статью о тресте написал. Аж на четыре страницы. Поблагодарил.

Стал прикидывать – у кого ещё занять. Пятнадцать человек набралось. Ну, занял. Как раз на двухкомнатную, но на окраине. Нет, думаю, шесть тысяч ещё взять и куплю хату к маме поближе. В Сокольниках. И её заберу. С отцом она жить больше категорически не хотела. Искал эти шесть тысяч недели три. Нашел. В списке оказалось уже семьдесят шесть человек.

И вот дальше самое интересное. Нашел я квартиру. Сошлись по цене с хозяином. Угрюмый такой парень, здоровенный, лысый в тридцать лет. Договорились, что деньги я ему принесу завтра в десять утра и пойдём в домоуправление оформлять жильё на меня. Иду я утром к нему, вхожу в подъезд и меня кто- то сзади по темечку чем- то тяжелым – хрясь! Тут много народа набежало. Видно, закричать я успел. Милиция приехала на мотоцикле с коляской. И хозяин квартиры с третьего этажа пришел.

– А что стряслось? – Меня спрашивает.

– Портфель с деньгами забрали. – Сказал я всему народу да милиционерам и кровь с головы вытирал.– Я вот к нему шел, у него квартиру купить хотел.

–Да. – Подтвердил парень.– Я его ждал. Но тут у нас шпаны навалом. По подъездам шарятся. Грабят пьяных и хорошо одетых. А покупатель – видите как одет. Всё заграничное. Ну, его и грохнули. Спасибо, что не насмерть.

Пошли мы с милицией к нему в квартиру. Он документы на неё показал и свои личные.

– Сколько денег забрали? – Спросил лейтенант.

– Четырнадцать тысяч. Занял я их.– Мне было больно и обидно.

Написали милиционеры какие – то акты, мы расписались в них, а лейтенант пообещал, что грабителя найдут и сообщат мне по месту работы. И уехали.

Пришел я к Женьке, рассказал всё, а он сразу сообразил, что парень этот таким образом уже не раз квартиру «продал» и что «мусора» у него прикормленные. Но этого не докажешь никак и никогда.

– Вали отсюда подальше.– Сказал сосед.– Скоро тебя все, у кого занимал, искать начнут и по морде ещё не раз перехватишь. Езжай за Урал. В Азию. В северный Казахстан. Чуть дальше Зарайска какой – то новый город есть. В Зарайске узнаешь. Там тебя не найдут в жизни. Я сел в свой «москвич», пять канистр бензина кинул в багажник и рванул в Челябинск, а оттуда быстро докатился до Зарайска. Три дня заняло путешествие. И почти день в Кызылдалу ехал. Здесь в газету меня под крики «ура!» приняли. Москвич! Не из районной казахстанской «забубёновки». Ну, живу два года тут. Совесть почти всё нутро сожрала. Что делать, отец Илия? Я всё сказал как было.

Иерей Илия наложил ему на голову епитимью и прочел разрешительную молитву.

«Господь и Бог наш Иисус Христос, благодатию и щедротами Своего человеколюбия, да простит тебе, чадо Сергий вся согрешения твоя, и аз, недостойный иерей, властию Его, мне данною, прощаю и разрешаю тя от тяжести душевной и именем Господа наставляю тебя советом по снятию прегрешения твоего»

– Я до завтра подумаю Сергей – как тебе выйти из положения скорбного и для совести тяжкого. Приходи ко мне через день в полночь. Сегодня ночью я буду в Кийме по делам.

– Вас отвезти, батюшка? – Спросил Баландин.

– У нас в церкви три машины. Но я поеду с другом на его транспорте. Спасибо. В общем, я от Господа совет услышал, обдумаю его и через день в полночь всё решим.

Баландин ушел, Илия переоделся в Виктора Сухарева и через двадцать минут был возле дома. На кухне в его квартире светился красивый голубой плафон.

– Забыл выключить утром.– Успел подумать Сухарев, повернул ключ и вошел в прихожую. И сразу же оказался в объятиях. В прихожей было темно и он целовал Ларису в губы, шею и волосы. Тело, которое он держал на весу, пахло родным. Своим.

– Так не надо больше.– Прошептал он.

– Да. Не надо. Дура я.– Прошептала она.

Шел второй час ночи. В кровати наконец было тепло и спать не хотелось обоим.

17. глава семнадцатая

Ночью в степи, да ещё зимой, кто угодно, даже чересчур смелый гражданин – обязательно тревожен. В лесу, конечно, тоже темнота никому не добавляет храбрости. Но лес, однако, имеет деревья. Реально в январе – феврале они не спасут ни от зверей свирепых, ни от придуманных страхов, которые всегда производят темнота и её непредсказуемость. Зимой от любой беды на дереве не спасёшься. Не залезешь на скользкое. Но присутствие опоры, на которую всё же можно от страха забраться хоть на пару метров от земли – слабо, но утешает.

А в степи темень – это вообще жуть. Пропадает ощущение воли и свободы, радующие днём, когда видишь горизонт и любой предмет издалека. Ночью огромное пустое пространство сжимается до расстояния вытянутой руки. Да и тогда – когда луны нет, то и ладонь свою