Прикладная рунология - Дайре Грей

едва не кинулась бежать, когда на лестнице столкнулась с кем-то из слуг. Но молодой лакей лишь прошел мимо, спеша куда-то наверх. К счастью.

Милисент же спустилась вниз. Вышла на улицу и поспешила прочь. Ее не пугала ночь. Грабители. Насильники. Убийцы. Все они казались чем-то совершенно нереальным по сравнению с угрозой суда и приговора, которые с каждым днем казались все ближе.

Поэтому, когда из переулка выступила огромная, темная фигура, баронесса даже не попыталась ее обойти, продолжая двигаться в выбранном направлении. Зря.

Сильная рука схватила ее за предплечье и дернула в темноту прежде, чем она успела издать хоть один звук.

Милисент запоздало попыталась закричать и начала вырываться, но рот закрыла широкая ладонь. Ее сдавили так крепко, что воздух застрял в легких.

— Тише, не дергайся. Сейчас отпущу.

Мимо переулка как раз прошла пара жандармов, направляясь к ее дому. Стоило им удалиться, как сжимающие ее руки разжались.

Женщина жадно хватанула ртом воздух и закашлялась, даже не пытаясь бежать. Куда ей от такого громилы?

— Прошу прощения за такое знакомство, фрау Шнайдер, но нам с вами лучше пока не попадать на глаза полиции, — мягко произнес незнакомец.

— Вы… вы кто? — выдавила она, ощущая странную обреченность. Сбежать не выйдет. План и раньше выглядел шатким, а теперь…

— Я? Если по полному имени, то Альберт-Ханс-Теодор фон Хартман, но вы можете звать меня Берти.

— Хартман? — имя вызвало вялое удивление.

— Не граф. Я младший. У нас с вами есть несколько общих друзей, и меня попросили приглядеть за вами на случай, если… что-то произойдет.

Вот оно и произошло. Друзей… Нет у нее друзей.

— Я арестована? — обреченно поинтересовалась Милисент, смутно ощущая приближение то ли истерики, то ли обморока.

— Арестованы? Нет, мы с вами сейчас пройдемся по улице, поймаем экипаж и прокатимся по одному известному вам адресу. Вы там будете в безопасности. Полной. Обещаю.

Адресу. Наверное, от страха она окончательно отупела, но услышанное в голове не откладывалось совершенно. Милисент не сопротивлялась, когда мужчина забрал у нее саквояж, когда он подхватил ее под руку и повел по улице куда-то в одну известную ему сторону. Она просто шла. Переставляла ноги и не ждала ничего хорошего. Поэтому когда рядом остановился экипаж, распахнулась дверца, и раздался знакомый голос, она едва не упала:

— Значит, все-таки сбежала.

— Ульрике? — выдохнула баронесса, боясь поверить.

— Я же говорил, у нас с вами, фрау, есть общие друзья, — Хартман легко подхватил ее за талию и подсадил в экипаж, а затем сунул внутрь саквояж. — Как Кристиан? — поинтересовался он, забираясь следом и тесня ее на сидении.

— В порядке, насколько это возможно, — невозмутимо ответила любовница Великого герцога Сантамэль, и взглянула на нее. Экипаж уже ехал дальше, отсветы фонарей скользили по стенкам кареты, попадая внутрь через окна. Милисент успела отвыкнуть от качки и подобного передвижения, предпочитая использовать собственный автомобиль. — Ты пока поживешь у меня. Кристиан все решит. Скоро этот кошмар закончится.

Облегчение, испытанное после услышанного, не поддавалось описанию. Баронесса закрыла лицо руками, глубоко вздохнула и… зарыдала, вздрагивая всем телом.

— Ну-ну, — на ее плечо легла огромная ладонь, — не надо так переживать. Все самое страшное уже позади…

Сейчас она верила. Всей душой. Потому что, если кто и может навести порядок в этой стране, то только герцог Сантамэль.

Глава 24

О ссорах и обидах…

Никогда еще дворец не казался Кристиану столь пустым и холодным. Сегодня ночью он ощущался как-то особенно остро. От того ли, что рука ныла, поддерживаемая аккомпанементом ребер, от того ли, что все Сантамэли неожиданно собрались в одном месте, или просто от того, что он устал и попал под волну отката Тьмы…

Такие воздействия не проходят бесследно. Трех дней для восстановления явно мало. Но что поделать…

Перед лестницей герцог остановился и окинул ступени обреченным взглядом. Коридорный, застывший на посту, сделал к нему шаг, но Кристиан отмахнулся. Достал из-под полы наброшенного на плечи пиджака фляжку. Глотнул зелье. Постоял, ожидая прилива сил. И только затем начал медленное восхождение.

Когда-то, помнится, он по этой лестнице взлетал. Бежал. Спешил. Всегда куда-то спешил. Что-то хотел кому-то рассказать, доказать, доложить. Да… было время. А теперь вот… Он остановился, преодолев пролет, и неприязненно взглянул на следующий. В особняк он точно не вернется. Попросит Георга приютить его на ночь. Или на две. Как получится. Лекарь и сюда спокойно доберется, а вот спуск одолеть будет сложно.

Кристиан глубоко вздохнул и продолжил восхождение, начав напевать под нос одну из скабрезных матросских песенок, что обычно предпочитал Берти. Куда его могла отправить Ульрике? Даже интересно. Потом надо будет уточнить. И еще расспросить старого друга о происшествии в порту. Одна голова хорошо, а две все же лучше. Что-то там не сходилось… Но что именно пока неясно…

Так, сопровождаемый эхом пустых коридоров, Великий герцог добрался до императорского кабинета. Секретарь, при его появлении, поспешил встать и поклониться. Даже удивительно, что он еще на месте. Все же за окном уже глубокая ночь. Впрочем… Волны магических отголосков, которые исходили от кабинета, не оставляли сомнений в том, что император занят. А приглушенные крики даже позволяли понять, чем именно.

— Давно? — коротко поинтересовался Кристиан, не в состоянии тратить время на длительные приветствия.

— Уже час, Ваше Высочество. И последние несколько минут, позволю себе заметить, довольно шумно.

— Не могли бы вы?..

Он жестом указал на дверь, и герр Хофф поспешил распахнуть створки, пропуская его вперед. Сегодня без объявления. Предусмотрительно.

— Да как ты вообще мог?!. — Герхард осекся на середине фразы и умолк, обернувшись к нему. Георг от брата не отставал и взглядом одарил таким, что сразу стало ясно, насколько он не в духе. Юстас, благоразумно державшийся в стороне, отлип от стены.

— Отец?

— Дядя?

— Зачем ты встал с постели?

Ну, вот все и высказались.

— Бесконечно рад видеть вас вместе, — Кристиан направился к креслу, которое для него расторопно развернул и пододвинул секретарь. — Благодарю.

Он с наслаждением сел и откинулся на спинку, ощущая краткое облегчение. Стоило расслабиться, и ребра немедленно напомнили о себе прострелом короткой боли.

— Принести подушку, Ваше Высочество? Может быть, что-то из напитков?

Герцог согласно кивнул, одобряя и то, и другое. Вот незаменимый все-таки человек. Проницательный, понимающий. Всем бы таких