Агентство «Экзорцист»: ALBEDO - Михаил Ежов

class="p1">— Ну, не обо всех, конечно. О тех, о чьём прибытии стоит знать.

— И я попал в их число?

Похоже, дело всё же в Гровеноре.

— Помилуйте! Вы ведь из Блаунтов.

— Всего лишь младший сын.

— Но уже успевший прославиться. И, что важнее, зарекомендовать себя в высших кругах.

— Надеюсь, хорошо.

— Достаточно хорошо, господин Блаунт, чтобы ваш приезд меня обрадовал. И я надеюсь, что вы не откажете старику в просьбе. Особенно учитывая, что это дело государственной важности.

— Боюсь, мне такие сферы не по чину.

— Каждому дворянину по чину выступить в защиту отечества, если в том возникает необходимость.

Кажется, барон пытался прежде заручиться моим согласием, а уж затем изложить суть дела.

— Долг перед Империей — святой долг, — произнёс я стандартный девиз британской аристократии.

Адольф Кобем кивнул, словно ожидал услышать нечто подобное.

— Не буду ходить вокруг да около. Надежда только на вас!

И это называется у него перейти к делу? Ну-ну. Я промолчал, давая понять, что слушаю.

— Да вы садитесь, — сказал вдруг барон, указав на приготовленное для посетителя кресло.

Пока я располагался, он вернулся за стол. Сложив руки перед собой, градоначальник сразу посерьёзнел, даже признаки растерянности пропали. Теперь он опять походил на опытного государственного мужа, жёсткого и искушённого. Собственно, кем и являлся.

— Дело, господин Блаунт, вот в чём, — начал он, слегка нахмурившись. — В скором времени ожидается посещение Брайтона высшими, — тут он возвёл очи горе, — и власть предержащими. Визит с целью ознакомления с ходом благоустройственных работ. Ну, и на предмет опробовать лечебный эффект местных ванн.

Речь у барона была витиеватая и старомодная, но я отлично понял, что в Брайтон собирается приехать кто-то из императорской семьи. Скорее всего, императрица Елизавета. Но что так взволновало барона? Он должен быть привыкшим к высочайшим визитам. В Брайтон часто приезжали члены императорской семьи.

Адольф Кобем молчал, глядя на меня и словно не решаясь продолжать. Наверное, прикидывает, сохраню ли я его дело в тайне.

Я терпеливо ждал: не подгонять же, в самом деле. Тем более, с одной стороны, хотелось узнать, что стряслось, а с другой я не собирался выказывать интереса. Этому старику от меня что-то очень сильно нужно, так пусть сам попросит. Втянув ноздрями аромат вишни, проникавший через окно, я почуял терпкий привкус денег.

Наконец, барон почувствовал, что пора выкладывать всё, как есть:

— Три дня назад был обнаружен женский труп, — сказал он резко и по-деловому. — Леди Кавендиш, вдова. Прибыла в Брайтон неделю назад с компаньонкой.

Кобем сделал паузу, следя за моей реакцией. Я решил, что нужно ответить. Не сидеть же сиднем, словно воды в рот набрал. Оно даже и невежливо.

— Правильно ли я понимаю, что смерть была насильственной? — уточнил я, чувствуя, что время на курорте, похоже, будет проведено куда увлекательнее, чем ожидалось.

Хотя, может, не совсем так, как планировалось.

Если б ещё не дело, ради которого я прибыл…

— Её убили, — коротко ответил барон. — И это проблема. Как принимать высочайшую особу, когда такое творится под самым носом?! Пока удалось инцидент скрыть, но ведь найдутся недруги и доведут до сведения, — он ткнул указательным пальцем в потолок. — Непременно донесут, это уж как пить дать!

В этом я не сомневался. Хотя с этого места барона всё равно никто не подвинет. Он хозяин. Однако доверие и расположение императорского дома утратить он может. А это, знаете ли, не ключи от калитки в траву уронить.

— Видимо, вы в курсе, что я владею сыскным агентством, — сообразил я.

— Именно! — обрадовался моей догадливости барон. — И по телевизору видел, и в Интернете. Да и знакомые рассказывали. Никаких имён, конечно, не называли, но вы уже заработали себе репутацию.

— Кхм… Ваша милость, а…

— Умоляю, без чинов! Я за шестьдесят с лишком лет столько раз слышал это «ваша милость», да и сейчас продолжаю на службе, что тошнит, если честно…

Это он, конечно, лукавит. Хочет показать, как мною дорожит. Видать, и правда, припекло с нуждой.

— Хорошо, барон. Вы в курсе, что я берусь только за дела, связанные с демонами или чёрной магией? — не стал я ходить вокруг да около.

Заодно и время нам обоим сэкономлю.

Однако мои слова Кобема не расстроили и не удивили. Напротив, он кивнул.

— Не думайте, что я в маразме, господин Блаунт. Если я прошу о чём-то человека, значит, совершенно уверен, что именно он мне подходит.

— Значит, дело по моей части?

— Есть признаки, да. Поэтому ваш неожиданный приезд я воспринял, как дар судьбы.

— И вы верите в… мистику?

— Нет, не верю. Но у меня просто нет вариантов.

— А если я шарлатан?

— Господин Блаунт, если подозревать в мошенничестве представителей вашего рода, то кому тогда верить?

Тонко польстил, ничего не скажешь. Хотя нет, не польстил. У Блаунтов, и правда, безупречная репутация. Была, пока я не отпочковался и не начал чудить. Впрочем, это ерунда, конечно. Скорее, мои личные загоны.

— Неужели так трудно найти убийцу? — решил я прозондировать почву. Мало ли кому померещится колдовство. — Ведь город не очень велик. Если вас это не оскорбит, конечно.

— Нисколько. Я к расширению не стремлюсь. Лучше мало, да качественно. А вот насчёт найти преступника… На моего Ласи надежды никакой. Глаза пучит от усердия, а результат нулевой! Да ещё вчера… вернее, этой самой ночью… — тут барон помрачнел, — одна преставилась, — закончил он нехотя.

— Снова убитая?! — я даже вперёд подался.

— Да, убитая. Таким же изуверским образом причём.

— Это как же?

— Не хочется описывать даже! — ответил Кобем, болезненно поморщившись. — Уж лучше вам Вернер всё расскажет. А вы уж не откажите старику. Найдите убийцу, а?! Я в долгу не останусь.

Эх, если бы я не приехал в Брайтон не ради Гровенора… С другой стороны, почему бы не совместить? И в случае чего, Кобему придётся меня прикрыть. Да неплохой расклад.

— Барон, я за свои услуги беру недёшево.

— Знаю-знаю, — закивал обрадованно Кобем. — Заплачу, сколько скажете. Если придётся, даже из своего кармана добавлю.

Ха! Можно подумать, он едва концы с концами сводит. Смешно!

— И аванс беру, — сказал я. — Пятьдесят тысяч.

— Значит, согласны?

— Посмотрю,