Упрямый хранитель - Алекс Рудин

Миша замер с открытым от изумления ртом. А я и вида не подал, что удивлён согласием Померанцева.

— Ничего другого я и не ожидал, — улыбнулся я. — Значит, вы говорите, что ваш дядя служил счетоводом?

— Именно так, — закивал Померанцев.

— А не подскажете, в какой именно конторе он служил?

— Не знаю, — чуть ли не выкрикнул адвокат. — Я же вам говорю, мы с дядей почти не общались.

— Такое случается, — добродушно кивнул я. — Наверное, старик не слишком жаловал родственников? С возрастом ему захотелось уединения, тишины и покоя. Так ведь, господин Померанцев?

— Именно так, — кивнул адвокат. — Разумеется, мы не настаивали на близком общении с дядей.

— Вы очень тактичны, — усмехнулся я. — Уверен, ваш дядя это ценил. Именно потому и завещал дом вам. Кстати, я думаю, что цена всё ещё слишком высока. Что вы скажете, если я предложу снизить её не вдвое, а втрое?

Миша покраснел и закашлялся.

— Саша, — заговорил он, но я решительно остановил его.

— Подожди. Так что вы скажете на мое новое предложение, господин Померанцев? Согласитесь? Или будем торговаться?

Померанцевы беспомощно переглянулись.

— Мы согласимся, — через силу сказал адвокат.

Его голос звучал механически, как будто из него исчезла жизнь.

— Интересно, до каких пределов я ещё могу снизить цену? — с улыбкой спросил я. — Может быть, вы согласитесь отдать дом бесплатно?

Я покачал головой.

— Мне кажется, вы нас обманываете, господин Померанцев. Ваш дядя вовсе не был счетоводом, и с этим домом что-то не чисто. Но, думаю, продолжать нашу беседу не имеет смысла. Отсюда я прямиком отправлюсь в Тайную службу. У меня есть там знакомства. Расскажу им о своих подозрениях. Уверен, что ваш дом их очень заинтересует. Идём, Миша, не будем терять время.

Я спустился вниз и направился к выходу.

— Подождите, — охрипшим голосом остановил меня Померанцев. — Вы правы, но здесь нет никакого преступления. Я вам всё расскажу честно.

— Рассказывайте, — предложил я.

Померанцев нервно оглянулся.

— Только не здесь. Давайте выйдем на воздух, Александр Васильевич.

— Вам очень не по себе в этом доме, — заметил я. — Чего вы так боитесь?

— Я всё расскажу, — закивал адвокат. — Только, пожалуйста, давайте выйдем на крыльцо.

— Ну, хорошо, — улыбнулся я.

В конце концов, я добился своего. Теперь можно было проявить милосердие. До определенных пределов, конечно.

На крыльце Померанцевым сразу стало легче. Они глубоко дышали и не могли надышаться, как будто выбрались на свежий воздух из тесного душного склепа.

— Давайте выйдем за калитку, — сказал адвокат, плотно закрывая за собой дверь и запирая её на ключ.

— Нет, за калитку мы не пойдём, — возразил я, — поговорим здесь. И только от вашего рассказа будет зависеть, вызову ли я Тайную службу немедленно, или соглашусь разобраться в этом деле сам. Так что рассказывайте всё без утайки. И начните с того, кем на самом деле был ваш покойный дядя, если, конечно, он вообще существовал.

— Существовал, не сомневайтесь, — закивал адвокат. — У меня есть свидетельство о его смерти. Я только сделал вид, что дядя был счетоводом.

— А кем же он был на самом деле? — поинтересовался я.

— Мой дядя, Арсений Глебович Померанцев, был известным скульптором, — ответил адвокат. — Наверняка вы о нём слышали.

Я покачал головой.

— Честно признаться, нет.

— Ну да, — кивнул Померанцев. — Прошу прощения, ваше сиятельство, но вы так молоды. А дядя отошел от дел лет десять назад. Именно тогда он купил этот дом и поселился в нём.

— Вы говорите, ваш дядя был скульптором, — заметил я. — Но в таком случае, где же его мастерская? Насколько я знаю, для работы над скульптурами требуется специально оборудованное магическое помещение. А мы ничего такого не заметили. Или вы показали нам не весь дом?

— Мастерской в этом доме нет, — ответил Померанцев. — Раньше у дяди была мастерская на Садовой улице, но он ее продал при переезде. Я же вам говорю, мой дядя отошел от дел, он перестал принимать заказы.

— С людьми искусства такое случается, — кивнул я. — Возможно, ваш дядя пережил творческий кризис.

— Может быть, — закивал Померанцев, — я не знаю. Мы с дядей совсем не общались.

— Совершенно? — удивился я.

— Вот именно, — подтвердил адвокат. — Мы даже ни разу не видели его после переезда.

— Как же так вышло?

Померанцев развел руками.

— Мы приходили к дяде, но он просто-напросто нас не впустил. С тех пор, как дядя поселился здесь, он стал в буквальном смысле отшельником,

— Он жил один? — уточнил я.

— Да, — закивал Померанцев. — Совершенно один.

— Расскажите мне о его смерти, — предложил я. — Как вы о ней узнали? Кто-то нашёл тело?

— В этом-то и есть самое удивительное, — сказал адвокат. — После смерти дядя прислал мне письмо.

— После смерти? — нахмурился я. — Вы не ошиблись?

— Я не знаю, — пожал плечами адвокат. — Возможно, дядя предчувствовал свою смерть и отправил письмо накануне, но факт остаётся фактом. Я получил письмо, в котором дядя писал, что он умер.

— И что же вы сделали? — поинтересовался я.

— Конечно, мы с женой сразу прибежали сюда. Вызвали полицию, в их присутствии вскрыли дверь и нашли дядю. Он действительно был мертв. Представьте себе, Александр Васильевич, он лежал на кровати в той самой спальне, куда вы заглядывали. Дядя был одет в костюм, его лицо было очень спокойным, а руки сложены на груди. Я не мог поверить своим глазам, как будто бы он лег и спокойно умер.

— Удивительная история, — согласился я, — но её как-то можно объяснить. Кстати, что целители сказали о причине смерти?

— Дядя умер от старости, — пожал плечами Померанцев.

— И заключение целителя у вас есть?

— Конечно, я храню все бумаги в полном порядке.

— В таком случае письмо дяде у вас тоже сохранилось, и вы можете его показать?

— Разумеется, — сказал адвокат, — я могу показать и письмо, и заключение целителя, и свидетельство о смерти, и завещание. Вы убедитесь, что